Тонкие грани
Шрифт:
Надавив на поршень, я наблюдал, как едва желтоватая жидкость быстро уходит в тело моего товарища. После вытащил шприц и спрятал его обратно. Присмотрелся к Джеку, но никаких изменений не заметил. Как пиликали приборы равномерно, так и пиликают, как гудели агрегаты, так и гудят.
Я вышел из палаты. Ждать, когда препарат подействует, да и подействует ли, смысла не было, всё равно ничего не изменю, но стоило сыграть в удивительную игру с Брюсселем, чтоб он окончательно завяз в собственном плане. Поэтому для начала я съездил в наш ангар, где готовили мусоровоз смерти.
В ангаре работа не то что бы кипела, но и не стояла на месте.
Тот самый мусоровоз, что когда-то пылился в гараже Соломона, сейчас был частично разобран. Контейнер, в который сбрасывали мусор, был разрезан на листы и снят. Сейчас там красовалась платформа, на которую скорее всего поставят пушку. Кабина была опрокинута для доступа к двигателю, и сейчас там возились двое парней. В метрах десяти стояла пушка. С того момента, как я её видел в последний раз, она претерпела некоторые изменения. Колёса и противооткатные упоры с неё убрали, и остался, судя по всему, ствол, казённик да противооткатный механизм. Рядом с ней возилось ещё человек пять.
— Сэндмэн! — позвал я, когда подошёл ближе.
Он сразу приподнялся среди остальных. Другие глянули на меня, кивнули или поздоровались вслух, после чего вернулись обратно к оружию. Подойдя ко мне, первым протянул руку.
— Ты рано, Мясник, — заметил он.
— Ты же слышал, что случилось.
— Ещё бы не слышать, — его голос стал более сочувствующим. — Сочувствую по поводу Гурмана, Мясник. Хороший паренёк был, боевой.
— Он ещё жив, — напомнил я.
— Но… да, он ещё жив, — согласился Сэндмэн, но это выглядело как одолжение.
Видимо, уже все знали, в каком он состоянии, потому и считали его ходячим покойником. А мои слова, что он ещё жив, воспринимали скорее как… слепую надежду, когда всё и так ясно. Словно отчаявшаяся мать, которая ждёт своего сына спустя двадцать лет после войны. Я, конечно, не мать, но смысл абсолютно такой же.
— Ты по поводу грузовика? — решил он побыстрее перевести тему.
— Он когда будет готов? И это кто там у двигателя?
— Он не ездит, — покачал Сэндмэн головой. — Вернее, ездит, но не быстрее сорока километров в час. Этих парней прислал Скрипка, сказал, что они надёжные, будут молчать и смогу движок обратно собрать.
— Собрать обратно?
— В смысле, перебрать, — поправил себя Сэнмдмэн. — А готов… мы сейчас только установили на раму платформу, чтоб пушку поставить. Контейнер разрезали, потом просто сварим всё обратно поверх. Это займёт где-то… не знаю даже. Если срочно, то управимся буквально за день, за два. По-хорошему, три или четыре. Это если двигатель починят.
— Хорошо, — я боялся, что это может растянуться вообще на месяцы. — Если нужно двигатель новый купить, говори сейчас лучше, а не потом. Чтоб сразу.
— Да я думаю… нет, не надо, мы справимся, — наконец решил он.
— Ладно, как скажешь. Я хочу, чтоб ты потом вывез ребят, кто будет с ней орудовать, в лес.
Клюнет Брюссель, и нам в лоб. Такое надо иметь сразу под рукой.
После этого я рванул к ведьмам. К ведьме. Единственной по сути, с которой у меня был контакт и которую я знал где искать.
В первые секунды, подойдя к двери, я немного помялся, словно собирался приглашать девушку на свидание. Не знаю, что на меня нашло, но, тряхнув головой, я постучался. Подождал минуту и ещё раз постучался. Дверь была словно в бункер, будто Нинг боялась, что сюда кто-то ворвётся. Или кто-то вырвется. На третий раз я наконец услышал долгожданные щелчки замком.
Дверь слегка приоткрылась, и оттуда высунулась милейшая мордашка… эм…
— А ты мальчик или девочка? — спросил я, не совсем понимая, кто передо мной. Потому что ребёнок лет шести выглядел так, что мог быть и мальчиком, и девочкой. И я просто затруднялся определить его принадлежность к полу.
— Я Зигфрид.
— Понятно, я к мисс Нинг.
— Тётя Нинг сейчас занята, — известил меня ребёнок.
— Я могу войти?
— А вы друг?
— Друг, — с самым ответственным видом кивнул я.
— Тогда можно… — он толкнул дверь, пропуская меня внутрь. — Точно друг?
— Честное слово, — приложил я ладонь к груди.
— Ну ла-а-адно…
Я вошёл во всё тот же обшарпанный коридор, закрыв за собой дверь. Малец сразу же умчался в глубины этого приюта, скрывшись за поворотом. Я, неспеша разувшись и сняв куртку, двинулся следом. Попал сначала в столовую, которая пустовала. Огляделся. Здесь было две двери — одна в коридор, где располагалась одна из комнат, в которой отлёживался; другая с противоположной стороны, откуда доносился настоящий детский ор.
Туда я и направился.
Приоткрыл дверь и сразу же впустил детский дружный ор. Это был довольно большой зал, видимо, часть стен была снесена, чтоб можно было увеличить площадь. На полу огромный ковёр, вдоль стен шкафы и тумбочки с игрушками, а по центру толпа детей примерно одного возраста, которая носится, бесится, кричит, играет и создаёт атмосферу детского сада. Примерно всем здесь было около шести-семи лет. Как раз того возраста и был паренёк, что открыл мне дверь. Здесь же между ними ходило аж две женщины, которых я не знал, что пытались уследить за всей детворой, иногда успокаивая слишком увлёкшихся.
Одна из них меня и заметила. Только на лице вместо удивления или заинтересованности мелькнул страх. Она что-то сказала другой, та бросила на меня взгляд, кивнула и быстрым шагом направилась ко мне.
— А вы как к нам попали? — немного удивлённо спросила она, подойдя ближе, но при этом сохраняя дистанцию.
— Мне открыл маленький мальчик. Зигфрид, — я решил сразу сдать парня. А то в следующий раз он может открыть дверь вообще какому-нибудь маньяку. — Я ищу мисс Нинг.
— Мисс Ан? — так у неё фамилия Ан. — Она выше, с теми, кто постарше. Я сообщу ей…