Тонущие в восхищении

Мартин Меган Д.

– Я не хочу, чтобы ты был обескуражен, когда мы сюда войдем, - сказала я.

– Обескуражен?

– Да, я очень увлекаюсь... и иногда кричу на игроков и судей.

И почти также быстро мрачный взгляд Коула исчез. Небольшая улыбка появилась на его твердых губах, заставляя меня хотеть подняться на носочки и прижаться к нему губами. Однако этого не случилось, потому что мы вышли на арену и прохладный воздух хоккейного катка прошелся по коже, волнуя меня.

В остальном игра прошла без проблем. Он купил нам обоим крендели с горчицей, пшеничное пиво для меня и «Ред Булл» для себя. Я не лгала, когда предупреждая,

что увлекаюсь игрой, и в ближайшее время Коул это узнал, но в этом я не была единственной. Когда один из игроков Вихрей треснул клюшкой другого по лицу, судья засвистел. Мы уже оба стояли, ругаясь и обвиняя рефери во всем, в чём только можно, и чтобы он отсосал сегодня вечером Вихрям.

Я два раза пролила свое пиво, и он купил мне новое. Когда мы оттуда уехали, я уже пребывала в состоянии эйфории. Мне не удалось допить третье пиво, так как мой небольшой вес этому совсем не способствовал, и я немного опьянела.

– Я не могу поверить, что они настолько ужасно проиграли, - сказала я в грузовике, когда мы направились к моей квартире. Всю поездку у нас был дружеский разговор с разбором каждого периода.

– И не говори. Стыдно. 10-0. И это просто убивает.

Я кивнула и посмотрела на него с пассажирского сиденья. Выглядел ли любой другой мужчина настолько же чертовски горячо? Я была уверена, что нет. В течение игры он закатал рукава, раскрывая свои накачанные татуированные предплечья. Мои глаза постоянно возвращались, будто к живому портрету женщины, который находился среди других рисунков на его правой руке. Она была пугающе красива даже с печальным взглядом на её лице. Меня пронзил укол ревности. Кто она? Что делало её такой особенной, кроме её экзотической красоты? 

– Кто она?

Коул взглянул на свою руку и как бы невзначай приспустил рукав, чтобы прикрыть пронзительные глаза женщины.

– Кто?

– Женщина на твоей руке.

– Никто.

Его ответ мне не понравился. Может быть, я собиралась это сделать от кайфа, под которым и была. Расстегнув свой ремень безопасности, я скользнула через середину сиденья и прижалась к его боку. Он напрягся. Между нами пробежала искра притяжения. Я восхищенно провела пальцами по его руке и с удовлетворением заметила, что его дыхание участилось. Я обратно оттянула его рукав, открывая женщину. Я проследила пальцами её ангельское лицо.

– Она красивая, - сказал я больше себе, чем ему.

– Была такой.

Его признание удивило меня.

– Больше нет?

Он печально засмеялся.

– Трудно быть красивой, когда ты мертва.

– Ох, Коул, я...
– Я начала убирать свою руку, но он остановил меня, положив руку поверх моей.

– Не делай этого. Не говори, что тебе жаль. Ничто этого не изменит, сожалеешь ты или нет, - холодность его тона заставила меня вырвать свою руку. На этот раз ревность ранила меня. Как я могла конкурировать с мертвой девушкой? Подожди, почему я вообще хочу с ней соперничать? Я веду себя нелепо. Он по-прежнему смотрел на дорогу.

 - Не отодвигайся, пожалуйста... мне так нравится.

– Кто она?
– мой тон был почти обвинительный.

Он вздохнул.

– Моя сестра. Я не хочу говорить об этом.

Делало

ли это меня ужасным человеком, когда я почувствовала облегчение от этого откровения? Господи, что же они кладут в это пиво? Я схожу с ума!

– Задай мне вопрос, - быстро сказал он.

– Что?

– Спроси меня о чём угодно, но не о ней.

Я обдумала его слова.

– Как ты узнал, где я живу, когда пришёл в мою квартиру на прошлой неделе?

– Я думаю, лучше было бы спросить, почему ты меня впустила? Ты могла бы рассказать своей пожилой соседке, что не хочешь меня видеть.

Я прикусила губу.

– Я не хотела её напугать.

– Так ты просто впустила меня даже притом, что боялась?
– его слова были обвинительными, будто шла речь не о нём.

– Я не боюсь тебя.
– У меня не было веской причины - почему, но это была правда.

– А должна.
– Когда он это произнес, то взглянул на меня. Его тёмно-голубые глаза казались черными в темном интерьере автомобиля.

– Это не так.

Он сразу же передвинул руку и снова посмотрел на пустое шоссе.

Я снова потянулась кончиками пальцев к его руке, упиваясь своей силой. В клубе и на вечеринке я не получила шанс насладится им в своё удовольствие. Люди, наблюдавшие за нами, действительно усиливали ощущения и заставляли делать с ними всё, что угодно, но не спеша.

Сколько времени прошло с тех пор, как я действительно просто наслаждалась мужчиной в уединении за запертой дверью? 

Ну, в течение года даже секс с моим бывшимне сравнился бы с тем, что Коули я сделали у всех перед глазами. Воспоминания о той ночи всколыхнулись в моей голове, будто прошло намного больше времени, а не полторы недели.

– Мне нравится прикасаться к тебе, - слова, сорвавшиеся с моих губ, были непроизвольными.

– Серьёзно?

– Да.
– Я кивнула головой и глубоко вздохнула. Его мускусный запах наполнил мои ноздри. Моя киска в ответ сжалась.

– Ты знаешь, почему они называют меня Потрошителем?
– его вопрос удивил меня. Я нахмурилась, но не отдалилась.
– Потому что я уничтожаю женские сердца. Я разбиваю их, а потом ухожу.

– Правда?

– Да, - процедилон сквозь зубы.

– Хорошо, что я - бессердечная.
– Я наклонилась ближе.
– Я думала о тебе.

– Действительно?
– костяшки его пальцев побелели на руле. Спидометр показал шестьдесят пять миль в час.

Я наклонилась, пока мое дыхание не стало щекотать его ухо.

– Да, каждый день, - он вздрогнул.
– Я думала о том, как твой член ощущался у меня во рту.

– Это то, о чем ты думала?
– Казалось, он удивился.

– Да, то, как я хотела бы засунуть его себе в глотку. Каждый дюйм, пока не подавлюсь.

Я лизнула его ухо и позволила руке пройтись вниз по его груди.

– Тебе бы понравилось?

– Да, блядь, конечно, - пробормотал он.

Я остановила свою руку на дюйм выше его паха, где за брюками скрывался его твердый член. Жесткая эрекция прижалась к джинсовой ткани. Мой рот наполнился слюной.

– Скажи мне, что бы тебе понравилось.

Он застонал. Несомненно, он знал, что я собиралась сделать. В то же время, я встревожилась, готовясь опустить на него руку.