Тоомас Нипернаади
Шрифт:
– Это какая-то ошибка, - решил Йоона.
– Принимают нас за кого-то другого.
– Да пусть принимают хоть за нового мессию, - отрезал Нипернаади, - я пойду с ними. Ах, дьявол, у меня кишки уже пляшут от радости — предстоит им работенка, а в нос ударили запахи вкуснейших блюд.
Кадри Парви, Меос Мартин, Маарья Мельц, Тоомас Парви и куча мужчин и женщин быстро заключили пришельцев в кольцо, они верещали и каркали, как птицы, налетевшие на падаль. Один схватил за рукав, другой за руку, третий, четвертая и пятый прыгали и все разом говорили, задавали удивительные вопросы.
– Ох, миленькие, ох, дорогие, как же вы так запоздали?
– радостно вскрикивала
– А мы-то ждем, ждем!
– воскликнула счастливая невеста.
– А у нас дела и в других местах!
– с улыбкой произнес Нипернаади, отдаваясь на волю десяткам рук, увлекавших его за собой.
– И в других местах?!
– удивилась Кадри.
– В Коорасте? В Синглепа? В Эмбуском уезде?
– И там и там, - сказал Нипернаади.
– И там и там?
– вторила Кадри Парви.
– А мы совсем заждались, совсем уже неудобно стало. Гости собрались, а вас нет как нет. Ну, и то хорошо, что вообще пришли.
Меос Мартин яростно зафыркал, что же за чертовщина такая, думал он, какие-то бабы, какие-то мужики ухватили почтенного кистера за рукав, а ему, хозяину праздника, деду младенчика, которого будут крестить, не подступиться. И расталкивая народ крепкими локтями, он пробил себе дорогу.
– Не желают ли господа выпить по глоточку?
– спросил он, придвигая бутылку под нос Нипернаади.
– Оставь!
– оборвала его Кадри.
– Господам не пристало посреди дороги хлебать прямо из бутылки! Что они — мужичье какое-нибудь?!
И разом переменив лицо и голос:
– Ах, как мило, что вы все-таки приехали! Чтобы мы без вас делали? И даже каннель у вас с собой? Наши люди, правда, и без каннеля знают все церковные мелодии, но с каннелем оно и славно, сразу верный тон задаст. А это, верно, ваш молодой помощник?
– Да, - ответил Нипернаади, - этой мой молодой помощник. Очень хороший парень, его зовут Таавет Йоона. И если вам нужен певец, лучшего голоса даже среди ангелов не сыскать!
Йоона чувствовал себя как на горячих угольях. Он попытался вырваться, упирался, протестовал, но женщины впились в рукава и полы пиджака, и он шагал между ними, как в клещах. Он рычал, как пойманная собака, и с мрачным видом высматривал, куда бы сбежать.
– Ох, до чего я рассеянна!
– воскликнула вдруг Кадри Парви, когда они подошли уже к самому дому.
– Господа были так любезны и сразу пошли с нами, но они ведь здесь чужие и понятия не имеют, кто мы такие. Как же я могла забыть и не представить вам всех!
И, быстро поотталкивав от Нипернаади и Йооны мужчин и женщин, она заговорила:
– Вот смотрите сюда — это стою я, Кадри Парви собственной персоной, хозяйка Терикесте, чей семидесятый день рождения сегодня празднуется и в чей дом вы приглашены. А это мой сын Тоомас Парви, а эта маленькая девушка рядом с ним его невеста Маарья Мельц. А это Меос Мартин, его внука мы должны сегодня окрестить. А остальные вокруг это все добропорядочные члены нашего прихода и с ними вы в дальнейшем познакомитесь сами.
Она поклонилась, улыбнулась и добавила:
– Теперь остальные гости снова могут сесть за праздничный стол, а мы с господами сначала обсудим программу нашего праздника и потом присоединимся к вам.
– Да-да, программу, - заговорил и Меос Мартин, - ее непременно надо обсудить. Ведь господа опоздали и возможны некоторые очень важные изменения и дополнения. Но, может быть, господа все-таки соль любезны и для начала выпьют по глоточку? Я и закусочку сейчас организую.
И сунув Нипернаади в руки бутылку, Меос быстро побежал к амбару.
– Очень милый и любезный человек!
–
– Очень!
– вымолвил свое первое слово и Йоона.
Кадри Парви почувствовала себя несколько задетой — первая похвала почтенного пастора досталась Меосу, этому невоспитанному мужлану, который так и норовил нарушить хороший тон и изысканные манеры, который не имеет ни малейшего представления о том, как следует говорить и вести себя с высокородными господами хотя кистер по виду был человек простой, у него даже воротничка на шее нет, а обут он в большие, растоптанные сапоги, но образованные люди часто напускают на себя такой вид, чтобы не выделяться, суть и манеры от этого не меняются. И Кадри Парви, деликатно дернув головой, пригласила мужчин в сад. Здесь она показала им место в беседке, взяла свою длинную программу празднеств и принялась читать ее подробно, параграф за параграфом, подчеркивая и обращая особое внимание на те места, где говорилось о песнопении и проповеди. Но тут подоспел Меос Мартин со своей женой Анн и начла выкладывать на стол и прочие горячительные напитки, закуску.
– Господа наверняка проголодались, - сказала жена Меоса Анн, - легко ли столько пройти пешком.
– И выпить по рюмочке не повредит, - дополнил Меос, наполняя водочкой рюмки.
– Довольны ли вы нашей программой?
– сухо спросила Кадри, сердитая оттого, что вмешалась чета Мартинов.
Нипернаади выпил, закусил и проговорил дружески:
– Слово божье и в самом деле вещь очень хорошая и замечательная, но от излишнего употребления может быстро скиснуть. Я лично думаю так, что программа ваших великолепных празднество составлена со вкусом и отменным знанием дела, но в ней многовато проповедей и песнопений. Это сильно сбивает праздничный настрой и народу может быстро наскучить. Хоть и сказано, что не хлебом единым жив человек, но и словом божьим; однако же по собственном опыту должен признать, что без хлеба слово божье не очень-то радует. Не так ли, хозяин?
Меос Мартин так обрадовался, что спрашивают его мнение.
– Так, так!
– быстро закивал он, вновь разливая водку и подталкивая свою жену локтем.
Кадри Парви не знала, принимать ли слова Нипернаади всерьез или счесть их шуткой.
– Но почтенный кистер, - заговорила она с легким смущением, - все мы люди набожные, и каждое лишнее слово божье, которое слетит с ваших уст, доставит нам несказанную радость и подлинное удовольствие.
– Ерунда!
– вдруг перебил ее Меос.
– Сроду терпеть на могу бесконечных увещеваний и болтовни. Прочти коротенькую молитву, коротенькое песнопеньице в придачу и будет довольно тебе и твоему богу. Так считаю я, хозяин хутора Меос Мартин, и так же думает моя жена Анн!
– Да-да, - подтвердила Анн, хотя она-то как раз и не слыхала, о чем говорил старик Меос.
– Если почтенный пастор окрестит моего малютку как подобает, то все остальное можно пропустить одним махом!
– сказал хозяин.
– А ты не вмешивайся!
– взвилась Кадри, и скулы ее зарозовели.
– Ты только о том говори, что касается крестин твоего внука, а все прочее дело мое и почтенного кистера.
– Да я ничего такого не сказал, - оправдывался Меос, придвигая высоким гостям все новые блюда — Я только вслед господину кистеру говорю, что злоупотребление словом божьим может кончиться тем, что наша обильная закуска и выпивка просто прокиснут. А я ведь забил четырех телят, двух поросят, двух овец да сколько птицы — и кто же успеет все это съесть, если с утра до вечера пойдут нескончаемые проповеди да молитвы?