Топить печаль в бушующем пламени
Шрифт:
Все они оказались пустыми куклами, которыми управляли с большого расстояния. Черный туман впитался в кукольные тела, и марионетки, вздрагивая, бесшумно попадали на землю. Похоже, никто из них даже не понял, что это конец.
Но заносчивость «духа меча» не понравилась небесам. Словно огромная змея, Небесное Бедствие обрушилось вниз, развеяв клубы черного тумана.
Когда грянул гром, Шэн Линъюань переместился к Янь Цюшаню и, взмахнув рукой, рассеял окружавшую их темную энергию. Стоя возле огненной ямы, оставшейся после гнева небес, он
Шэн Линъюань слегка склонил голову и с удивлением посмотрел на Янь Цюшаня. Зрачки Янь Цюшаня внезапно сузились. Он не узнал лица Шэн Линъюаня, но узнал клубившийся вокруг черный туман. Это он был тем самым пугающим мастером, что чуть не убил его в Дунчуане.
Янь Цюшань инстинктивно прижал к груди недавно созданный клинок, но таинственный человек лишь ласково спросил его:
— Кто обучил тебя искусству ковки золота?
Ковка золота — лишь способ совершенствования, отлично подходящий тем, кто был близок к золоту и железу. Нельзя сказать, что она требовала особого мастерства, однако... Когда-то она была создана Шэн Линъюанем, и он никогда и никому о ней не говорил.
Неудивительно, что в прошлый раз, когда они встретились в больничной палате, он почувствовал, что у Янь Цюшаня была очень знакомая аура. Но в тот день он допустил роковую ошибку. Не желая прикасаться к «доспеху духа», он так и не смог ее распознать.
— Что...? — переспросил Янь Цюшань.
В этот самый момент, изуродованная змеиная голова, погребенная под кучей «мертвых марионеток», внезапно озарилась странным светом. Змея приоткрыла огромную пасть, внутри которой оказалась маленькая, не больше ладони, кукла. Будучи очень близко, кукла прицелилась и выстрелила в Янь Цюшаня.
— Умри!
— Осторожно!
Вдруг, словно из ниоткуда появилась еще одна маленькая тень и отважно встала перед Янь Цюшанем. Одновременно с этим небо озарилось сиянием огненных крыльев, а с другой стороны прилетела водяная стрела. Вода, огонь и грозовые шары столкнулись в воздухе, оказавшись прямо перед лицом маленькой тени.
— Безобразие, — нахмурился Шэн Линъюань.
Змеиная голова и скрывавшаяся в ней марионетка тут же вспыхнули черным пламенем. С душераздирающим криком кукла обратилась в пепел.
Где-то поблизости послышался свист тормозов. Распахнув дверь, Ван Цзэ выпрыгнул наружу, а Сюань Цзи спокойно пролетел над ними.
Одарив друг друга красноречивыми взглядами, они одновременно заорали:
— Что ты вечно дергаешь меня за заднюю лапу?!
Но все внимание Янь Цюшаня сейчас было приковано к тому, что преградило ему путь. Это была старинная… деревянная кукла.
Всего один чи в высоту, тонкая работа. Ее тщательно вырезанные черты лица казались мягкими, как у человека.
Облитая водой кукла словно что-то почувствовала. Не глядя на Янь Цюшаня, она
Глава 79
— Брат Линъюань!
У Ван Цзэ глаза на лоб полезли. Эта кукла была не такой, как остальные, созданные будто для дома с привидениями. Ее тоже вырезали из дерева, но это была поистине тонкая работа. Все ее суставы были точь-в-точь как человеческие. Ее обсидиановые глаза мерцали, как высококлассное стекло, а цвет лица казался невероятно естественным. Даже ее волосы выглядели как настоящие.
На кукле был простой серебристо-голубоватый халат, а на поясе висела белая нефритовая подвеска. Хотя пропорции ее тела были немного преувеличены по сравнению с реальными людьми, черты кукольного лица были невероятно точными. С первого же взгляда становилось понятно, что эта кукла как две капли воды похожа на Чжичуня.
Но это… что это, черт возьми, такое?
Вдруг, деревянная кукла дернулась, почти выскользнув из рук Янь Цюшаня, но тут же оказалась поймана черным туманом, окутавшим ее тело, словно змея.
— Пустая кукла?
Схваченная черным туманом, кукла нехотя повернулась к Шэн Линъюаню. Похоже, малыш узнал Его Величество. На маленьком, вырезанном из дерева личике тут же отразилась смесь недоверия и страха. Черный туман выхватил куклу из рук Янь Цюшаня и подвесил в воздухе. Шэн Линъюань одарил ее долгим взглядом и осведомился:
— Где твой хозяин?
— Подожди минуту, — Янь Цюшань, шатаясь, встал между Шэн Линъюанем и деревянной куклой. Мужчина задыхался. Прижав ладонь к левому боку, он внимательно всматривался в маленькое личико. — Ты... Кто ты?
Но деревянные губы плотно сомкнулись, не желая говорить. В каменных глазах, казалось, таилась вся тяжесть его души.
И Янь Цюшань неотрывно смотрел в эти глаза. Его спокойные черты заметно исказились, и с лица пропало всякое выражение. Долгое время спустя мужчина, наконец, выдавил из себя слова:
— Кто ты такой, в конце концов? Почему ты спас меня? Ты... Ты и... Ты и...
Он хотел спросить: «Что связывает тебя с Чжичунем?». Но имя «Чжичунь» превратилось в запретное заклинание, которое ни в коем случае нельзя было произносить.
Сюань Цзи сложил крылья, рухнул вниз и, приземлившись, похлопал Янь Цюшаня по плечу, а затем повернулся, чтобы посмотреть на деревянную куклу. Он оказался невероятно отзывчивым и тут же спросил:
— Кто управляет пустой куклой? И что связывает тебя с Чжичунем? Почему ты используешь чужое лицо? Хм…
Сюань Цзи внезапно нахмурился. Он вырос в компании ржавых инструментальных духов, и даже его помощник, Дао И, был одним из них. Юноша не мог определить, кто есть кто, опираясь лишь на внешние данные. Он узнавал их, полагаясь на собственные ощущения и ауру.