Топологии Миров Крапивина
Шрифт:
Ведь только Мальчик, осознавший Жизнь, осознавший Служение и Истину, может так вот просто сказать:
«Мальчики ничуть не хуже цезарей. По крайней мере нет на мальчиках ни крови, ни обид человеческих…»
И всё-таки — Господи, почему так часто гибнут дети?! Безвинно гибнут дети — жертвы маньяка и садиста Феликса Антуана Полоза («Помоги мне в пути…» («Кораблики»)) — очередного воплощения неуничтожимого злодея — Лорда Абингтона, властелина и слуги Тёмного Оружия («Орт-Гент» — не опубликовано!).
Обречены на смерть хладнокровными КГБшниками ребята из пионерлагеря «Аистёнок» — за то, что видели инопланетян…
Ромка Светляков — гибнет в автомобильной аварии на самой обычной дороге. Просто — ударила «чёрная молния».
Но погибают и другие — не столь «бесцельно», что ли… Интернатский пацанёнок Женька Протасов — спасая своего друга, художника Валентина
Юкки — успев подать сигнал тревоги и спася этим княжество Юр-Танка-Пал на Итане от вторжения («Сказки о рыбаках…»). Правда, обоих воскрешают — Дорога или друзья — но об этом позже, и на другом примере…
Дуг погибает от рук Стражников Ящера, спасая друзей: ребятишек-повстанцев («Дети Синего фламинго»).
Гелька Травушкин — разрывая Станцию Мост, чтобы освободить от власти Тех, Которые Велят, своих друзей и просто незнакомых людей… («Голубятня на жёлтой поляне»)
Ребята из Лицея — в борьбе-восстании против Тех, Кто Велят («Голубятня…»).
Шестеро Барабанщиков Серой Стены — в Смуте, устроенной «Взрослыми Дядями», не поделившими власть в Городе (Лехтенстаарне). И смерть их стала началом того Восстания, что разрушило Смуту и сломило Предначертания Белого Кристалла, восстановило мир («В ночь Большого Прилива»).
Гибнут и другие:
Володька — от травмы, полученной, когда спасал родной Ленинград, гася на крышах фашистские зажигательные бомбы («Гвозди»). Андрюшка Илюхин — закрыл собою от смерти — от взрыва снаряда — своих друзей в мирном, послевоенном уже Севастополе, принял на себя это жестокое Эхо Войны («Трое с Площади Карронад»).
Серёжка Сидоров — Самолёт по имени Серёжка — погиб, спасая кого-то из-под обстрела в безумной гражданской войне, развязанной бездумными взрослыми («Самолёт по имени Серёжка»).
Генка-Кузнечик — выполняя свой «Интернациональный Долг» в Афганистане («Бронзовый мальчик»).
Кхота-Змейка из города Тауринов на Итане («Оранжевый портрет с крапинками») умирает, спасая свой Город от гибели — Песчаные Волки уничтожили бы город, ворвавшись туда по секретным подземным ходам, открой им Кхота месторасположение хода… А ещё — он спас от гибели свою маму: в суровые «военные будни» её бы замучили свои же «сограждане», как мать предателя, если б он открыл врагам тайну прохода. Ну и что, что война официально кончилась! Ну и что!!! А психология людей тоже изменилась так же быстро? Если да — то что тогда вообще делают на боевых рейдах Песчаные Волки? Кротов ловят?.. А мальчишку — за крота приняли?! Будьте уверены — и в городе полно не менее горячих голов. Так что молчанием своим и смертью своею Кхота спас и свой город, и маму свою, и тот хрупкий, не окрепший ещё мир, который только-только начал устанавливаться после Фаддейкиного вмешательства. Так что не напрасна эта жертва! Нет, не зря он умер…
Но за что, за какую-такую вину умер Ашотик («Дырчатая Луна»), отравленный ядом взрослого равнодушия и Взрослой Войны — не ясно. Или просто единственное, что Взрослые научились создавать ОТЛИЧНО — это Боль, да такую, что никакая Светлая Солнечная энергия ничего с ней не сделает!!! Так что это — не смерть Мессии, а гибель как раз одного из тех, ради жизни и спасения кого и нужен сейчас Новый Мессия.
И он явился. Не верите? Перечитайте «Лето кончится не скоро»… Впрочем, когда Иешуа сообщил людям, что он — Мессия, ему тоже не поверили, говорили, что сын плотника не может быть Мессией!.. Но Иешуа хотя бы говорил об этом. А новый пришёл тихо, незаметно, не говоря о себе, а может и не осознавая до конца, что он-то и есть Мессия. Пришёл, спас Мир, и так же тихо и незаметно ушёл.
Ну как тут не вспомнить грустный стих Юлии Лунг:
Если прийдёт Иисус —Его не распнут, поверьте!Просто его не заметят,Если прийдёт Иисус…Может, хоть теперь, после его Ухода, мы сумеем заметить Его? Это простой мальчишка, «такой же, как я и ты» — Шурка из далёкого и так официально и не названного Украинского городка. (может быть — из Харькова? Не спрашивайте, почему я так говорю, просто примите…)
Раньше, во второй главе, я уже сравнил его с Мессией, с философом Иешуа Га-Ноцри. А теперь думаю немного развить эту мысль дальше… Кстати, что ещё интересно — он спасает Мир ПОСЛЕ того, как умирает в первый раз, Его спасают тогда, буквально вытягивают с того света Гурский и Кимыч — Эмиссары Кристалла. Воспринимайте их, как хотите, но они — и черти, и ангелы в одном лице (впрочем, есть ли для
Затем — «и раны его не заживали, особенно — укол копьём в сердце». Это про философа и странника Иешуа. И у Шурки такая же отметина — рана-иллюминатор на груди, та, что с Золотой Рыбкой вместо сердца…
И вместе с тем — никто не мог больше причинить вреда Христу (после Воскрешения), и у Шурки от его «повышенной регенерации» все раны заживают бесследно в считанные секунды (надеюсь, Вы не станете объяснять невероятную способность Шурки к регенерации родством его с Дунканом Мак-Лаудом из телесериала «Горец»!)…
И вместе с тем — не «взрослый дядя», пусть и с душой Мальчика, а именно Мальчик. Настоящий. «Неподдельный». Сказано же, что прийдёт — и не узнают. Вновь… «Белое Братство» твердило на это, что потому так, что прийдёт Христос в облике женщины! Ага, размечтались, глупенькие!.. Пришёл он мальчишкой. Тем самым Мальчиком, который волен сам выбирать — Рай для себя одного, уцелевшего, или смерть себе, но ею — Спасение всем остальным… Не в этом ли суть выбора Великого Служения?.. Чтоб забыть о себе, спасая других. Яшка спас двух малышей, Гелька — ветерков, Юхан-Трубач [13] — свой Город, Иешуа — нашу Землю, Шурка — всю Землю, во всех её Параллелях и Отражениях… Кто-нибудь когда-нибудь спасёт и весь Кристалл. А может — и Дорогу, кто знает…
13
Вообще-то Валентина фан Зеехафен тоже спасает свой город (Реттерхальм), не будучи мальчишкой — но исключение только подтверждает правило…
Итак, Шурка повторил прожитое Христом: умер и воскрес. А теперь уже начал свою, чисто Шуркину Миссию…
Можно говорить о Миссии его долго, но, надеюсь, читатели не обидятся, если я приведу небольшой стишок: