Тополята
Шрифт:
Постояли, помахали ладонями.
– Пойдем, – сказал Тенька. – Они не любят, когда долго смотрят им вслед…
– Ага… ой, подожди! Пусти за ними пузырчатые корабли. Воздушное сопровождение…
«Молодец Шурик, правильно догадался!» – Тенька выхватил из кармана запускатель, поднес к губам колечко. И…
– Шурик, попробуй ты…
– У меня не получится…
– Попробуй. У тебя майка морская…
Шурик дунул…
Ура, получилось! Правда, пузырей оказалось
– Твой и мой, – сказал Тенька. – Вот. А говорил, не получится…
Прозрачные кораблики улетали вслед за суденышком с бумажными парусами, которое было уже далеко… Пронеслись две речные чайки, но в сторонке. Удивленно покричали издалека. Шурик и Тенька пошли к велосипеду. Над Косой опять раздался тревожный звон. И тут же отозвался дребезжаньем Тенькин мобильник.
– Мам, ну чего? Мы с Шуриком гуляем…
– Зайди ко мне.
– Зачем?
– Узнаешь… У меня лопнуло терпение…
– А че я сделал?
– Зайди, тогда поймешь, «че»…
Непонятно: в шутку или всерьез?
– Шурик, довези до вахтерки…
Мама оглядела Теньку от волос до кроссовок.
– До чего всклокоченный… Вчера надел новый костюм, а сегодня будто тебя жевал… непонятно кто…
– Динозавр… Мама, а ты знаешь, что тараканы такая же древняя порода, как динозавры? Я читал в Интернете…
– Не заговаривай мне зубы… Поставь стул посреди комнаты.
– Зачем?
– Затем, что у меня лопнуло терпение.
«Опять? Ой-ой…» Она хочет положить его поперек стула и сделать то, что собиралась вчера? Но мамина сердитость была не настоящая. Тенька снова спросил:
– Че я сделал-то?
– Поставь стул и садись.
Он послушался. Мама с размаха окутала его пестрой простыней, от которой пахло стиральным порошком. Взяла с гвоздя ножницы – длинные и блестящие.
– Ай… не надо…
– Цыц… Если я не могу спровадить тебя в парикмахерскую, остригу сама…
– Только не коротко!
– Под самый корешок. Потом будет меньше забот…
– А-а!..
– Сидеть!
Но, конечно, коротко стричь Теньку она не стала – не враг же собственному сыну. Прическа осталась довольно длинной, только стала аккуратной, как в лаковом журнале «Наши дети».
– Ну?
Тенька вытянул шею, глянул издали в зеркало под большими «Правилами распорядка».
– Ну… ничего… А зачем ты меня гнала в парикмахерскую? Ты же мастерица лучше всех…
– Не подлизывайся. Гнала, чтобы ты проявил самостоятельность. До сих пор боишься куда-нибудь один сходить…
– Я не боюсь! Я… наоборот! Мама, дай двенадцать рублей! Я куплю запасную мыльную запускалку! Их продают в киосках у рынка!
– Сразу извлек выгоду…
– Ма-а, ну дай…
– Дай уехал
– Но ты же сэкономила на стрижке! Парикмахеры скачали бы не меньше сотни!..
Тенька догадывался, отчего мама долго не стригла его сама. Она – бывший гример, парикмахер и ретушер – боялась напомнить себе о прежней профессии. Но вот, решилась… Тенька, дергая плечами и ногами, скинул простыню, вскочил. Сунулся ближе к зеркалу.
– Стал похож на приличного ребенка. Снаружи… – решила мама.
– Ага… Только чересчур уж какой-то красивый…
– Дело поправимое… – Мама растрепала его волосы. И Тенька сделался прежним, только без клочьев ниже ушей и без отросших до ворота «хвостов». – Гуляй, красавец… Мог бы и спасибо сказать.
– Мам, спасибо… А двенадцать рублей?
– Сил моих нет… Бери и выметайся. И не забудь про уроки. Я звонила Анне Евсеевне, она сказала, что задала вам стихи про весеннюю грозу.
– Господи, да я знаю их с детского сада!
Вторая часть
Лиска
Сделка
На стыке бульвара и рынка Тенька купил то, что хотел. Новенькая «пузырчатая запускалка» сработала не хуже прежней. Прозрачные кораблики полетели над верхушками цветущей сирени – к радостному удивлению прохожих. Тенька поскакал обратно и в таком вот прыгучем ритме вернулся к своим дворам. Хотел побежать под балкон Черепановых, кликнуть Шурика. Но у кованых ворот, ведущих в Макарьевский двор, наткнулся на двух парней.
Парни были такие, что лучше бы их обходить сторонкой, но не всегда получается. Кажется, девятиклассники. Одного звали Трафик, второго Спица. Трафик – это что-то связанное с компьютерами. А Спица – ну это понятно. Непонятно только, почему он, круглый, будто мяч, получил такую кличку. Наверно, по принципу «наоборот». Кстати, воткни в такой «мяч» спицу, и он зашипит, выпуская воздух. А Трафик, он был длинный и тощий. Однако такой, будто его не просто вытянули в высоту, а в последний момент слегка хлопнули по макушке. Голова ушла в плечи, на туловище образовались поперечные складки, а джинсы стали похожи на противогазные трубки (Тенька видел такие в кино про войну).
Жили Трафик и Спица не во Дворах, а по соседству, на улице Карла Либкнехта (кто такой этот Карл, Тенька не знал). Но во Дворы заходили нередко: там попадались уютные уголки, где можно было посидеть, беззаботно потягивая пиво. Правда, на этой почве у них в прошлом сентябре вышел спор с Виталей. Дворник Виталя встретил их у арки между дворами и миролюбиво сказал:
– Парни, вы там, у сараев, слегка намусорили. Идите, подберите свои пивные банки, их целая груда…
Спица замигал, икнул и старательно удивился: