Топот бессмертных

Тё Илья

– А-а! Наркоттик. Так ты, сталкер, наркоманн?

– Скорее наркодиллер. И наркобарон. Знаешь, такого подъездного масштаба. Да не, нормальный я, не парься. Кто в нашей великой и необъятной, так сказать, в отрочестве не баловался травой? Каждый!

– Но это отфратительно!

– Согласен! – воодушевленно согласился сталкер. – То ли дело с мужиками в анус трахаться. Вот это да, круто.

Белёк насупился.

– Ты ханжа и слобный натурал!

– Тоже согласен! – немедленно кивнул Аспирин. – Особенно с последним.

Белёк некоторое время

думал, медленно осознавая, что над ним издеваются, потом пожал плечами:

– Я пуду спать.

– Вали, – не стал спорить сталкер.

Через некоторое время глаза закрылись сами собой, и Белёк погрузился в сон.

* * *

Когда молодой человек проснулся, над головой висело серое, как обычно, зоновское небо, вокруг вздымался кронами молчаливый, таинственно-пугающий лес. Все затаилось. Лишь пропитавшееся сыростью одеяло помешало подскочить и заорать во все горло.

Белошапочке снилось что-то ужасное и кошмарное. Но, попытавшись вспомнить, что именно, он не смог. Возможно, просто вчерашняя бойня на поляне. Без всяких заморочек подсознания она тянула на самый жесткий кошмар. Отгоняя воспоминания, Белошапочка завертел головой, ощущая, как по лбу текут крупные капли пота.

Аспирин, так и не сомкнувший глаз ночью, сидел у костра на корточках и ковырял палочкой горящее полешко. Это шуршание, видимо, Белька и разбудило.

Увидев проснувшегося напарника, Аспирин поднялся и подошел к Бельку.

Тот смотрел на него снизу вверх широкими, по-детски наивными глазами.

– Жрать? Ссать? Срать? – интеллигентно поинтересовался Аспирин. – Туалет в лесу, а из хавала могу предложить исключительно концентраты. Только не саморазогревающиеся, а простые. Я вон уголька надрючил, пока ты дрых. Андерстенд?

С этими словами Аспирин сделал попытку довольно потянуться, но ребра тут же напомнили о себе. Ночью сталкеру полегчало, но вот резкие движения все же следовало исключить из репертуара. Уныло вернувшись в первоначальное положение, Аспирин чертыхнулся.

– Больно? Эм… таблетка?.. водка? – заговорил турист.

– Ты чё, дразнишься, что ли? – возмутился сталкер.

– Нет. Но тепе плоко, сталкер.

– Я в паряде! – огрызнулся, зыркнув, Аспирин. – Ты жрать то будешь, или чё, я зря мудохался?

Улыбнувшись, Белошапочка закивал. После скомканного завтрака Аспирин познакомил новоиспеченного напарника с незаменимой в жизни зоновского бродяги строительно-крепежной мелочью.

– Во, видишь? Шурупы, болты, гайки и прочая муйня! – Аспирин потряс в воздухе здоровым пакетом. – Их бросать, бросать!

– А!.. Шу-ру-пы, – озарился пониманием турист.

– Ну, типа того. Запоминай! Пригодятся.

Как и решил вчера, Аспирин намеревался этим утром пройти вокруг злополучной поляны, на которой секачи истребили (или частично разогнали, на что он надеялся) подопечную группу. Посчитать убитых и определиться, куда могли уйти с поляны живые. Двигаться решил не по прямой а по кругу, вернее, по широкой дуге от места ночевки к месту, где приблизительно погиб Ёжик.

Ёж, конечно, был той еще гнидой, но он входил в его группу, мудака следовало как минимум похоронить, а как максимум – прострелить череп, если вдруг стал зомби. Впрочем, череп можно было прострелить и живому. Аспирин, если честно, терялся, что будет делать, если найденные им члены туристической группы проявят агрессивность. Ответы, впрочем, у него имелись. Много ответов – по несколько штук в каждой обойме, не говоря о рожках. Мнение Белошапочки по поводу возможного убийства товарищей, разумеется, Аспирина беспокоило мало.

Исполняя поисковую миссию, Аспирин шел первым, порой кидая перед собой гайки и болты. Поднимать их за собой он не мог – мешали больные ребра, так что с земли их собирал Белошапочка. До ужаса нелепый интурист прыгал за спиной сталкера как собачка, пытаясь разговаривать, что-то спрашивать, но чаще всего просто вихляясь, дергаясь вниз за гайками и, как ни странно, улыбаясь своей туповатой стеснительной улыбкой.

Наконец они нашли следы Ёжика. Белошапку ожидало очередное кошмарное потрясение. Тело Ёжика было прижато к дереву. На плечах его сидели птички, поклевывая глазки. Глазки растеклись по щекам фактически до шеи. Бывший боксер упал перед смертью на колени, до последнего прижимая к животу руки. Но это, конечно, не помогло. Кишки, разорванные секачом, валялись, вываленные на джинсы…

Сталкер глянул на это дело критическим взглядом (он видал трупы поживописней), приобнял Белошапочку за плечи и аккуратно оттащил от дохлого приятеля. Губки у гомика слегка дрожали. Ну, подумал Аспирин, дело понятное. Видать, Бельку не каждый день приходилось лицезреть мертвых корефанов. Интересно, но Ёжик не превратился в зомби. Это была еще одна особенность зоны Разлома – мертвецы в ней вставали, но избирательно. Впрочем, встать Ёжику было проблематично – уж слишком сильно его впечатало в дерево, кости и позвоночник вряд ли были целы.

После Ёжика пошли дальше. Поскольку автомат бил при ходьбе по синякам, покрывающим спину, сталкер перекинул его через руку. Пистолет на поясе тоже тянул вниз. Ну что же, подумал сталкер, некоторые вещи просто суждены. Тоже – некоторым.

– Белёк, волыну возьми. – Сталкер протянул своему спутнику «Дезерт Игл». – Отныне ты мой напарник и второй стрелок группы. Будешь прикрывать мне жо… спину и вообще. Короче, теперь ты сталкер.

– Я? Сталхер? – От удивления Белошапочка аж подпрыгнул.

– Сталкер, – поморщился Аспирин. – Да, именно ты. Выстрелить сумеешь? Ну, замечательно. Только напрасно патрон не жги, арсенальных складов под боком нету. Андерстенд?

Следующие десять минут шли молча, без разговоров. Белошапочка покорно плелся следом, вертя вновь обретенный пистолет в ладошке. Странно, но он не чувствовал себя крутым героем с большого экрана. В кине пацаны с волынами всегда вели себя уверенно, однако вооруженный пистолетом гей никакой уверенности не ощущал. И это было правильно, ведь мочилово – дело человеческое. Пушка тут ни при чем.