Тор. Дитя Асгарда
Шрифт:
– А что предлагаешь ты? Перекопать весь Фенсалир? – язвительно спросил у меня Локи.
– Урд сказала, что у нее есть карты примерной местности, откуда следует начать поиски.
– Чушь. Ничего путного. Там уже все обыскали до нас.
– Один уже искал это ожерелье, зачем? Что в нем такого? И почему его так жаждет заполучить Урд – могущественная ведьма, которая может видеть любую жизнь в этой Вселенной? – засыпала я вопросами трикстера.
– Во-первых, Один искал не ожерелье, а тело Фрейи.
– Зачем? – удивилась я.
– Чтобы убедиться в том, что она умерла.
– А ему очень надо было, чтобы она оказалась мертвой?
Локи
– Давай, выкладывай, – потребовала я.
Трикстер хитро заулыбался.
– Насколько я понимаю, ты немного осведомлена о волшебном Брисингамене?
Я утвердительно кивнула.
– Это ожерелье, которое заполучила Фрейя от четырех братьев-гномов, когда наградила их щедрыми дарами.
– Какими? – допытывался Локи.
– Ну, старший брат получил идеальное зрение, как у сокола, а... – начала я, но бог коварства бесцеремонно меня перебил.
– Фрейя долгое время была фавориткой нашего Великого Всеотца, – ехидно подметил Локи.
– У Одина была любовница? – Брови так и поползли вверх.
– Конечно, это было еще до того, как он взял в жены Фригг. Когда царица появилась во дворце, чтобы не накалять обстановку, Фрейе отписали поместье, дали хорошую сумму, слуг и отпустили с миром, но Один никогда не умел отдавать что-то. Он взял слово со своей бывшей возлюбленной, что она навсегда останется одна и никогда не выйдет замуж, никогда не отдастся другому мужчине. Асинья вроде была и не против, она и в правду любила Одина и не собиралась становиться ничьей женой, но тут Фрейя узнала про это ожерелье, у нее просто пунктик значился по данному поводу. И она вскоре его отыскала.
– И? – спросила я, умирая от любопытства.
– Фрейя предлагала любые дары и вещи за Брисингамен, но гномы не хотели идти на сделки. Они предложили свою.
– Какую?
– Фрейя получила заветное ожерелье только после того, как провела со всеми братьями ровно по одной
ночи.
– В смысле переспала? – уточнила я.
Локи кивнул.
– Она была красивая. Ее признавали самой красивой женщиной в Асгарде и всех девяти мирах. Не зря даже Один не смог устоять. Так что это был лучший дар, что она могла предложить гномам.
Я громко расхохоталась, закрыв рот ладошкой.
– Во дела! Неужели это того стоило? Что это за ожерелье такое, чтобы спать из-за него с четырьмя
гномами? – недоумевала я.
Трикстер пожал плечами.
– И Один узнал об этом прецеденте? И послал всех убить? – спросила я, выждав паузу.
– Нет. Этого не потребовалось. Желающих получить ожерелье оказалось гораздо больше, чем планировала
Фрейя, тем более оно оказалось в руках слабой девушки.
– Бедняжка, стоило ли так напрягаться, чтобы потом тебя зарезали из-за какой-то побрякушки? – смеясь, сказала я.
Локи ухмыльнулся.
– Кстати, ты на нее сильно похожа. Да… А я думал, кого ты мне напоминаешь? У Фейри тоже были рыжие
волосы, голубые глаза, аппетитная фигура, – заключил он, осмотрев меня с ног до головы.
– Что? – возмутилась я.
– Внешностью, конечно, – просияв, попытался успокоить меня трикстер.
– Не смешно, – пробурчала я.
– Поверь, это был комплимент, я сравнил тебя с самой красивой женщиной Асгарда, – еле сдерживая
улыбку, сказал Локи. В изумрудных глазах сверкало озорное пламя.
Я вскочила на ноги.
– А знаешь, кого напоминаешь ты? – спросила я, нависнув над
– Кого? – Локи улыбался в тридцать два зуба.
– Большую синюю говорящую сосульку, – выпалила я ему прямо в лицо.
Трикстер расхохотался.
Я издала звериный рык, скрестила руки на груди и поспешила удалиться из комнаты.
– Сигюн! – крикнул он, давясь от смеха.
Я посмотрела на него через плечо.
Локи потребовалось несколько секунд, чтобы успокоится.
– Нет, со спины вообще не похожа, – сказал он и вновь прыснул.
– Ты ведешь себя, как пятилетний ребенок! – крикнула я, хлопая дверью.
Начинался мелкий противный дождь, больше походящий на влажный густой туман. Грязно-серые тучи постепенно скрыли свет ближайших галактик и яркого спутника планеты Фенсалир. Колючие ели, растущие плотными рядами, превратились в мрачные тени на горизонте, местами походя на человеческие силуэты. Где-то неподалеку переговаривались совы, озаряя темный лес своим протяжным уханьем. Я робко оглянулась по сторонам и поправила лямки рюкзака. Жутковатое местечко, особенно когда идет дождь, и особенно когда идет дождь поздним вечером. И так видимость практически нулевая, так еще и эти мерзкие тучи. Я шла буквально на ощупь, поскольку Локи запретил включать золотистую сферу, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание лесных жителей в лице черных драконов, троллей, волков и прочей мифологической и не очень живности.
Сразу же после сытного обеда, я отправилась в свою комнату собирать чемодан. Помимо своей одежды, послушницы колдуньи Урд принесли вещи, которые я попросила у нее в саду. Мне с трудом удалось запихнуть в рюкзак плотную шестиметровую веревку, светящуюся сферу размером с футбольный мяч и своеобразную аптечку с незнакомыми мне мазями и жидкостями. Также я несла священный Грам, покоящийся за кожаным поясом на моей талии. Локи предложил свою помощь, но я, будучи на него обиженная, отказалась и несла эту нелегкую ношу сама, ощущая себя при этом полнейшей идиоткой. Я понимала, что веду себя нелогично и крайне бестолково, но не могла ничего поделать. Я наплевала на диплом психолога, ведя себя подобно блондинке, пережаренной в солярии: злилась, бросала на трикстера тайные яростные взгляды и никак не реагировала на его вопросы. Делала все то, что делает обычная девушка, когда ей чем-то там не угодил ее парень. В этом противостоянии присутствовал некий элемент игры. Мне нравилось смотреть на выходящего из себя бога коварства. Он делал это крайне привлекательно и сексуально, играя скулами, прикусывая пересохшие губы и сверкая изумрудными глазами.
Мы продирались через опасные дремучие топи уже добрых три часа, не перемолвившись ни единым словом. Поначалу идти было легко и просто, любуясь цветущими долинами с густой сочной травой, разгуливая между высоких стволов сосен, уходящих под самый небосклон, а затем местность сменилась мрачным лесом и дурно пахнущими болтами. Я постоянно держала пальцы на рукоятке меча, прислушиваясь к каждому звуку, разносящемуся по округе. Мне казалось, что за черными колючими кустами нас поджидает вепрь, покрытый бородавками, или на худой конец гоблин с острыми когтями, готовый вцепиться ими в шею. Я сделала пару шагов и поморщила нос от зловонного запаха илистых луж. В таких местах ходить нужно крайне осторожно. Одно неловкое движение, и тебя с головой затянет трясина, а с ней шутки плохи – чем активнее ты пытаешься выбраться, тем сильнее вязнешь, и тем глубже тебя засасывает в болото.