Тор. Дитя Асгарда
Шрифт:
Я переложила пистолет в левую руку, и мы обменялись рукопожатиями.
– Очень приятно. Для меня это большая честь, – сказала я, разглядывая его лукавые и задорные глаза цвета горького шоколада. – Весь мир обязан Вам. Вы – настоящий герой.
Риг отмахнулся от меня.
– Мне было тринадцать лет. Я был просто сопляком, подносящим снаряды.
– Дело не в том, чем Вы занимались, а в Вашей силе духа. В Вашей стойкости и безграничном желании стать свободным. Я восхищаюсь каждым человеком, который жил в эти страшные для всего мира времена.
Старик смущенно опустил глаза.
– Я настроил рацию
– И как? – прочистив горло, поинтересовался Риг.
– Тишина. Боюсь, они покинули ту базу, – обречено сообщил Капитан Америка.
– И что вы собираетесь делать теперь? – спросил старик.
Роджерс загадочно пожал плечами, бросив на меня грустный взгляд.
– Надо попробовать еще раз. Я знаю Тора. Отец не мог просто так уйти, не дождавшись ответа. А если они все-таки покинули то место, значит, у них не было выбора. В любом случае, надо пытаться.
– Ты права, – согласился со мной Стивен. – Оставь вещи в гостиной и подымайся наверх.
Я кивнула и свалила тяжелые рюкзаки на пол.
– Подожди, ты сказала отец? – медленно проговорил Риг. – Значит…
– Да, Тор приходится мне родным отцом, – не дав ему договорить, ответила я.
– Но ты назвалась Сигюн Сонг, а не Тордоттир.
– Сонг – фамилия моих приемных родителей. Все двадцать лет своей жизни я провела на Земле. Запутанная и долгая история. Как-нибудь я обязательно расскажу ее Вам за чашечкой чая, но только после того, как мы найдем Амору и остановим ее армию.
– Если я доживу до этого светлого времени, – хохотнув, сказал Риг.
– Я смотрю, Вы в курсе всего происходящего, несмотря на то, что живете в столь уединенном месте, – подметила я, поднявшись на пыльный чердак, заваленный всевозможным хламом. В самом углу стояла аппаратура. Сотни красных лампочек мигали каждую секунду, раздавался механический скрежет, а из старого принтера постоянно выходила белая лента с синусоидными графиками.
– Агенты Щ.И.Т.а бывшими не бывают, – кратко ответил Риг, присаживаясь в кресло, обитое простой клетчатой тканью.
– Так, Вы тоже агент? – удивилась я, оглядываясь по сторонам.
– Когда мне исполнилось пятнадцать, я стал самым молодым сотрудником. Мы с этим верзилой занимались зачисткой «Гидры», – сказал Риг, кивнув в сторону Роджерса, который сидел возле радиоприемника и вертел ручку, переключая частоты.
– Гидра? – переспросила я.
– В годы Второй Мировой Войны один немец возомнил себя правителем мира, считал себя выше Гитлера. Поначалу, он вместе с фюрером искал старинные артефакты, но потом создал собственную организацию. Если Гитлер так и не нашел священную чащу Грааля, то Иоганн Шмидт пошел дальше, он отыскал в одном из замков заветный куб. Тессеракт — таинственный артефакт в форме куба, который Шмидт позднее назвал «жемчужиной сокровищницы Одина», – поведал мне Стивен.
– Тессеракт? Тот самый?
Роджерс одобрительно кивнул.
– Да. Именно с этой асгардской погремушкой меня и нашли в Арктике, при помощи которой Локи и устроил битву с пришельцами Нью-Йорке. Тессеракт-то они из льдов извлекли, а вот меня отыскать не сумели.
Я перевела взгляд, почувствовав, как на глаза наворачиваются слезы. Имя бога коварства прозвучало для меня так, словно острым ножом полоснули по сердцу.
– Я бы тоже не отказался от быстрой заморозки. Я тебе так скажу – стареть самое скучное и нудное занятие, – отшутился Риг.
– Брось хандрить, ты еще мне фору дать можешь, – подбодрил старика Роджерс, не отрываясь от своего занятия.
– Пойду, схожу за пивом. Кому-нибудь прихватить? – после короткой паузы, спросил Риг.
Я подняла руку и тут же поймала на себе удивленный взгляд Стивена.
– Что? По-моему, я вполне заслужила одну бутылочку, – сказала я, разведя руками.
– Вполне, – улыбнувшись, ответил Роджерс. Он надел наушники и погрузился в работу связиста.
– Не шумите здесь, ребята, – старик хохотнул и направился к лестнице.
Мы со Стивеном обменялись непонимающими взглядами. На что это Риг намекал?
Я немного потопталась на месте, а затем принялась расхаживать по тесному чердаку с непривычно низким потолком. Мне даже приходилось горбиться, чтобы ненароком не напороться головой на торчащие ржавые гвозди в досках. Помимо шпионской аппаратуры в комнате также неопрятной кучей лежали старые альбомы, граммофон, пластинки для него, детские игрушки, одежда и обувь. Я внимательно изучила каждую вещь, смахнув приличный слой пыли. Все выглядело таким теплым и домашним. Из-за постоянных переездов у нас с Элизабет и Филом никогда не было таких семейных вещей, поэтому я всегда любила бывать в гостях у бабушки с дедушкой. В их старом доме в каждой комнате лежали милые отголоски прошлого. Будь то старые тарелки с пестрой росписью, каминные часы или фарфоровые статуэтки животных. Все это согревало меня изнутри, навевая ностальгию по старым временам. Конечно, я не хотела бы жить в какой-то другой эпохе подобно герою фильма «Полночь в Париже». Все-таки я ценила комфорт и дары цивилизации. Жить во дворце без теплой воды, пусть даже самом прекрасном и богатом, если честно, не слишком радует.
– А вот и пиво из холодильника! – радостно заключил Риг. Старик держал в руках две бутылки из темно-коричневого прочного стекла с красной этикеткой. Одну из открытых бутылок он сразу же предложил мне.
– Хорошо, что я в свое время додумался купить генераторы. Вся округа живет при свечах. Чертов конец света! – заворчал он, присаживаясь в свое кресло.
– Воистину! – подняв бутылку пива, заключила я.
Некоторое время мы молча наслаждались хмельным напитком, с интересом разглядывая друг друга. Риг мне понравился. Он напоминал второстепенного, но не менее важного героя какого-нибудь триллера. Умный, с чувством юмора, одевается как пижон, владеет всей информацией, всегда готов помочь и немного ворчит.
– Где-нибудь вообще работает сотовая связь? – поинтересовалась я, сделав маленький глоток. Я и забыла, что пиво вяжет. Во рту появилась приятная горечь. Я облокотилась на край стола, где работал Стивен, и посмотрела на старика, в ожидании ответа.
– Понятия не имею. Телевизор не работает, интернет не работает, только одно радио – и то с перебоями. В основном крутят старье. Никаких тебе новостей и прочей чепухи. Даже рекламы нет.
– Если работает радио, значит, где-то есть электричество и есть люди.