Тор. Разрушитель
Шрифт:
— Я был занят.
— Да уж, нюхом чую, что так и было. — Урд покосилась на ведра с мыльным раствором. Она улыбалась, но глаза оставались холодными. — Нужно было предупредить тебя. Все знают, что моряки не очень-то чистоплотны, что достаточно странно, ведь большую часть времени они проводят в окружении огромного количества воды…
— Тебе известно о…
— Твоем разговоре с Барендом? — Она улыбнулась. — Ну конечно.
Тор посмотрел на дверь, но Урд примирительно пожала плечами.
— Не обижайся на нее.
—
— Может быть, ты и бог, но я твоя верховная жрица. У Гундри нет от меня секретов. Что тебе нужно было от этого пирата? Ты предложил ему помощь в побеге из заточения, если за это он возьмет тебя на свой корабль?
Тор немного удивился — эту часть разговора Гундри подслушать не могла. Впрочем, не очень уж сложно было догадаться…
— А если и так?
— И куда ты хочешь направиться?
— Туда, где нет Несущих Свет. И нет богов.
— Такого места не существует, — заявила Урд. — Несущие Свет уже повсюду. А где их еще нет, они скоро появятся. — Она энергично кивнула, и в ее голосе появились настойчивые нотки. — Их уже ничто не остановит, Тор. Это планировалось еще с момента появления на земле человечества, и пришло время исполниться задуманному. Этот глупец Бьерн собирает войско, и, судя по всему, ему даже удастся вступить в сражение. Он храбр, но глуп. Ни один из тех, кто присоединится к нему, не вернется из боя живым. Никто не может остановить Несущих Свет, даже ты. Но мы способны изменить их, сделать такими, какими они были раньше. Ты можешь это, Тор!
— Ты пришла сюда, чтобы рассказать мне об этом? — осевшим голосом спросил он.
— Сегодня вечером назначена встреча общины, — продолжила Урд. — Все мои сестры соберутся в зале подземелья. Что мне сказать им?
— Тебе известен мой ответ.
Урд промолчала, но Тор видел, что она напряженно думает.
— Ты говорил с Барендом. Ты видел, что они сделали с ним! И это те люди, ради которых ты готов отказаться от собственной семьи? Ты не можешь так поступить!
— Урд, ты можешь уплыть отсюда вместе со мной. На «Буре» хватит места для всех нас.
— Я не могу бежать вместе с тобой, и ты это знаешь.
— Значит, мы уплывем только вдвоем, — твердо произнес Тор.
Глаза Урд расширились. Она молчала, на ее лице не дрогнул ни один мускул, но Тор видел, как она побледнела.
— Я уплываю, Урд. Завтра ночью. И я забираю с собой Ливтрасир.
— Но ты не можешь…
— Повторяю твои слова, Урд. — Он сам испугался холода в своем голосе. — Я больше не могу утверждать, что я не бог. По крайней мере, твои сестры верят в это, и мне почему-то кажется, что и ты тоже.
— Конечно, я верю, но…
— Тогда ты примешь мое решение, — перебил ее Тор. — Я ухожу и забираю мою дочь. Ты и твои дети могут отправиться вместе со мной. Но, если ты решишь остаться, мы с Ливтрасир все равно покинем город.
— Я этого не допущу!
— Ты осмелишься воспротивиться воле
Глаза Урд горели. Она не сводила с Тора взгляда, и на мгновение он ощутил отголоски былой любви к жене, ведь сейчас она была просто женщиной, боявшейся потерять своего ребенка. Но это мгновение прошло, и Урд покорно склонила голову.
— Как прикажете, господин, — прошептала она.
Как оказалось, Гундри была чуть ли не волшебницей. Уже через час она принесла не только старую одежду, но и новую, причем все было выстиранным и высушенным настолько, что можно было переодеться. Тор принялся натягивать на себя рубашку, как только девушка вышла из комнаты. Одевшись, он направился к Ливтрасир. Большую часть времени с момента рождения малышки Тор проводил в ее комнате, сидя рядом и глядя на нее. Тогда он чувствовал себя совершенно счастливым. Вот и сейчас он просидел у колыбельки часа два или три.
Тор осознавал, что ведет себя глупо. Столь же смешными казались ему в Мидгарде молодые отцы, над которыми они с Урд потешались, но теперь он прекрасно понимал тех мужчин. Такое поведение было по-ребячески глупым, но иначе Тор не мог: он был счастлив, только когда сидел рядом с этим крохотным созданием, и ничего другого ему не было нужно.
В какой-то момент пришла одна из нянек Ливтрасир — судя по всему, их было довольно много — и забрала малышку, чтобы отнести ее к матери. Конечно же, Тор знал, что это правильно. Девочка хотела есть, а кто накормит ее лучше, чем родная мать? Но Урд не терпела, чтобы он присутствовал при кормлении, — словно было что-то, чего он раньше не видел. И Тору приходилось бороться с неожиданным чувством потери — как будто у него отбирали что-то важное и лишали времени, которое он мог бы провести со своим ребенком.
Выходя из комнаты, он чуть не столкнулся с Эленией. Собственно, Тор не виделся с девочкой с момента рождения ее сестрички. Эления избегала его. Если Тор приходил куда-то, то девочка тут же убегала, а если встреча была неизбежна, она всегда заботилась о том, чтобы они не оставались наедине. Тор прекрасно понимал ее чувства, но ему все равно было больно. Обида на Элению уже давно прошла, сменившись… жалостью, что ли, и еще каким-то чувством, в котором Тору пока не удалось разобраться. То, что она совершила, было неправильно и достойно порицания, но ведь Эления поступила так от отчаяния.
В этот раз она тоже была не одна. Рядом шел ее брат, и они оба куда-то спешили. Что-то пробормотав, Эления опустила голову, да и Лив старался держаться от Тора подальше. Хотя тут не было холодно, брат и сестра надели теплые накидки, и Тор услышал позвякивание оружия. Лицо Элении по-прежнему скрывала вуаль.
— Подождите.
Лив уже отошел на пару шагов, но послушно остановился. Помедлив, Эления последовала его примеру. Она даже не повернулась к Тору, не говоря уже о том, чтобы посмотреть на него.