Тор. Разрушитель
Шрифт:
— Она обладает магической силой. Как и ты.
Тор уставился на нее и на мгновение увидел в ней только Урд — красивую, соблазнительную, с мягким, словно свежий снег, телом, но в душе жесткую, как лед.
Эления чего-то хотела от него, и лучше бы ему сейчас отступить…
— Что ты имеешь в виду? — Тор притворился удивленным.
— Я видела, что ты сделал с Лассе.
С Лассе. Не «с папой».
— В тот день, когда ты нашел нас, Тор. Лассе умер бы, если бы ты не поделился с
Нужно было возразить ей, сказать, что тогда она сама была ранена, а значит, не могла этого видеть, но почему-то Тор этого не сделал. Слишком уж многое в ней было от матери, чтобы он мог так просто солгать ей.
— Почему ты не излечишь себя? — Эления указала на его руку.
— He все… так просто, — ответил Тор. Ее вопрос удивил его.
За все это время такая мысль даже не приходила ему в голову.
— Ты можешь помочь другим, но не самому себе. — Почему-то в голосе девочки послышался упрек, и, словно в подтверждение своих слов, она подняла руку и коснулась уродливого шрама на щеке.
— Все не так, как ты думаешь, Эления. — Он знал, что не стоит говорить об этом, но не мог смолчать. — Я только могу поделиться силой, да и то она ограничена.
Девочка удивленно склонила голову к плечу.
— Люди — невероятно сильные существа, Эления, — продолжил Тор. — В каждом из вас горит огонь. Иногда он гаснет при первом же порыве ветра, но, если знать, как раздуть его вновь, можно справиться со многим.
— В каждом из вас?
— Я могу вновь раздуть искру жизни. — Тор предпочел не обращать внимания на ее реплику. — И то не всегда. Но я не могу заставить твой шрам исчезнуть. Никто не может этого сделать.
В этот раз Эления явно прикоснулась к шраму не случайно. С виду она оставалась невозмутимой, но в ее глазах угасла искорка надежды, и Тор понял это, только когда она исчезла.
Конечно, он знал, что допустил ошибку. Если бы он хоть немного прислушался к голосу разума, то сделал бы все, чтобы отдалиться от этой девчонки. Но его рука сама собой поднялась и погладила малышку по щеке.
— Мне очень жаль, Эления. Поверь мне, я помог бы тебе, если бы у меня была такая возможность… Но я не могу. Однако ты жива, а это главное.
Тор понимал, насколько банально прозвучали его слова. Должно быть, Элении они показались жестокой насмешкой.
Невзирая на это, девочка улыбнулась и взяла Тора за руку. Он попытался высвободиться, но она прижала его ладонь к щеке, и Тор почувствовал, какой горячей стала ее кожа.
— А если я покажу тебе, как можно мне помочь?
Тор удивленно склонил голову к плечу.
— Я… действительно могла бы это сделать. Есть один способ, благодаря которому ты можешь мне помочь. Я могла
— Эления, прошу тебя. Я все понимаю, и даже лучше, чем ты полагаешь. Ты в отчаянии, все это время ты надеялась на то, что я… не тот, кем являюсь на самом деле. А слова Лива только укрепили тебя в этом заблуждении. Но ты же знаешь своего брата. Он видел то, что хотел видеть. — Отняв у нее руку, Тор встал. — Я не знаю, кто я. Но я не бог, Эления. Я не тот, кем меня считает Лив. И не тот, кто может тебе помочь. Наверное, я и человек-то никудышний. Я не могу исцелить тебя, поверь мне.
Она была дочерью Урд, поэтому ее поведение, в сущности, не должно было удивить его. Встав, Эления грациозно обошла костер и протянула к Тору обе руки. Она не выглядела разочарованной — напротив, ее глаза сияли, и ничто не в силах было погасить этот огонь.
— А что, если ты просто не знаешь об этом? Что, если ты позабыл о своих способностях, как и обо всем остальном? Что, если я могла бы рассказать тебе…
— Что бы ты могла рассказать ему, Эления? — В дверном проеме появилась Урд.
Испуганно вздрогнув, девочка так резко развернулась, что чуть не потеряла равновесие, а подол ее юбки оказался рядом с костром.
— Что бы ты могла рассказать ему, Эления? — повторила Урд. Ее лицо скрывала накидка, но Тор чувствовал, что она в ярости. — Как испортить суп? По-моему, я попросила тебя последить за едой. Кое в чем Тор прав, знаешь ли. Твой брат не такой уж взрослый, как полагает, и вряд ли он сможет найти еще одного зайца, настолько ослабевшего от голода, чтобы не убежать от нашего бравого охотника.
Промолчав, Эления поспешно подошла к котелку и перемешала варево. Смерив ее долгим взглядом, Урд сняла капюшон. Ее лицо раскраснелось от холода, и Тору не нужно было видеть выражение ее глаз, чтобы понять: теперь все шишки посыплются на него. Впрочем, виноватым он себя не чувствовал.
— Как я вижу, тебе уже лучше, — холодно заметила Урд.
— Да, и я очень рад тебя видеть. Надеюсь, ты меня тоже.
На мгновение его слова, казалось, лишь разожгли ее гнев, но затем Урд, покачав головой, улыбнулась.
— Извини. Просто… — Она помолчала и после паузы мягко произнесла: — Да, и вправду глупо получилось. Тебе уже лучше?
— Бывало и хуже. Хотя бы жар спал.
— Это благодаря моей настойке. Эления называет ее ведьминым зельем, и в чем-то она, наверное, права. У всех, кому я давала эти травы, жар спадал через три дня.
— Из-за того, что они умирали? — ухмыльнулся Тор.
— Не все, только каждый второй. — Это уже прозвучало серьезно, а не как шутка. — Или третий… Но те, кому удалось выжить, выздоравливали через три дня.