Тора Бора
Шрифт:
– - Я люблю тебя, Алекс!
– - Слезы катились по ее щекам.
– - Я люблю...
Опустив трубку, она вытерла слезы. Она будет ждать. Здесь. Она никуда не двинется. И ее спасут. Ее не могут не спасти. Там внизу, люди. Они уже мчат ей на помощь. К ней на помощь мчат все -- спасатели, пожарные, даже сам президент. Вся ее страна, которую она любила и будет любить всегда. Если любишь сильно, по-настоящему, тебя нельзя обмануть. Любовь сильнее всего, сильнее огня.
И ее родители тоже уже едут к ней из Канзаса. Мама и отец -- на своем красном, стареньком грузовичке. А с ними... Кто это с ними?
– - Мистер Крауфорд, я здесь.
– - Шептала Анни.
– - Я старалась не опоздать, я уже давно никуда не опаздываю. Но и вы не опоздайте, пожалуйста, мистер Крауфорд!..
Старик смотрел куда-то вдаль, мимо нее. И на кого-то указывал своим узловатым пальцем...
10:17, Манхэттен
Застрявшие в пробках машины скорой помощи и пожарных беспомощно голосили на все лады...
Бегущие от здания люди прятались за стены домов, крылья машин, пожарные гидранты...
– - Пустите меня! Там мой сын! Сын! Как вы не понимаете?!
– - Рвалась из чьих-то рук черная старуха.
– - Пустите! Вы не имеете права!..
– - Рон, ты где?!
– - Даже в трубке телефона голос Джона Баротти взвивался до высот, не подвластных самому Поворотти.
– - В аду! Как раз перед главным чаном!
– - Рявкнул по телефону Рональд Маклейн, которого все это светопреставление застало в квартале от близнецов.
Обе башни вздымались как две свечи посреди неряшливо заставленного посудой стола. Они чадили и стреляли копотью, словно были сделаны из какой-то дряни навроде гудрона.
Бросив на сиденье телефон и на ходу цепляя на кармашек выходного костюма бейджик ФБР, офицер Маклейн вылетел из машины.
– - Что вы раззявили рты?!
– - Кинулся он к двум полицейским.
– - Гоните отсюда всех в шею!
Вместе с полицейскими он принялся разгонять людей, которые были загипнотизированы происходящим. Люди перебирали ногами, но не в силах были отвести глаз от клубов дыма, растущих над башнями.
– - Куда, падре?!
– - Схватил за рукав благообразного священника Маклейн.
Этот человек был старше его, лет под семьдесят.
– - Туда нельзя, вы же видите.
– - Пропусти меня, сын мой. Я должен там быть. Я священник. Там страждут люди, там раненые...
– - Подождите, отец.
– - Растерялся Маклейн.
– - Я не могу вас пустить туда одного. Я провожу вас...
Крикнув полицейским, что он покидает их, Маклейн поспешил со стариком к подошве Северной башни.
– - Кто вы?
– - Ему вдруг захотелось знать имя этого человека.
– - Меня зовут отец Майкл, Майкл Джадж, я из францисканской обители, -Махнул тот рукой в сторону Беркли-стрит.
– - Это уже конец света, отец Майкл?
– - Не смог удержаться и от второго вопроса Рональд Маклейн.
У подножия башни они наткнулись на несколько распластанных тел. Это были те, кто, отрезанный огнем на верхних этажах, выбросился из окон. Из южного выхода башни валили люди. Из последних сил сделав десяток-другой шагов, многие опускались прямо на мостовую. Они мешали здесь, пожарным не оставалось места.
Вместе с пожарными Рональд торопил, поднимал с земли пострадавших, направлял поток беженцев к церкви святого Петра, что на Баркли-стрит. Эта дорога была дорогой спасения...
Рональд
11:30, Нью-Йорк
Мост. Гудзон. Гул далеко внизу лежащего города. Стремительно режет воздух чайка.
Вот она камнем падает вниз. Но выходит из этого падения, напоминающего желание свести счеты с жизнью, перед самой водной поверхностью. Снова разогнавшись, перед бетонной набережной Лонг-Айленда она резко взмывает вверх. За ней на набережной следит старик в развивающихся белых одеждах.
Тревожно крича, птица уходит в сторону. Все дальше и дальше. Туда, где высится статуя Свободы. Она видит еще одного человека. Стоящего на возвышенности, с которой тоже хорошо просматривается центр города. Это Лари Уэлс. Он тоже заметил и провожает чайку глазами.
Видит чайку и еще один человек. Его не разглядеть, не узнать со спины. Он стоит на открытой площадке высотного здания и, поднеся ладонь козырьком к глазам, тоже вглядывается в метания белой птицы...
12:01, Вашингтон
– - На проводе президент...
Кандолиза Райс взяла трубку.
– - Что происходит? Кто это?
– - Ваш помощник по национальной безопасности. С вами все в порядке, господин президент? Вы в безопасности? Мы очень волновались, что с вами нет связи...
– - Оставьте. Повторяю, что происходит?
– - Мы держим руку на пульсе. Рядом со мной министр обороны, начальник объединенных штабов, директор ЦРУ, директор ФБР...
– - Господи, что происходит, -- в стране, в Вашингтоне, Нью-Йорке!
– - Этого в полном объеме сейчас не сообщит вам никто, господин президент. -- Держала удары Райс.
– - Самолетами внутренних авиалиний атакованы башни ВТЦ и Пентагон. Сильные разрушения, есть жертвы.
– - Я уже из SNN знаю, что есть жертвы. Что происходит сейчас?
– - Противоречивая информация, сэр. Предполагается, захвачено одиннадцать самолетов различных типов и авиакомпаний. О судьбе трех вы уже знаете. Четвертый, сейчас доложили, упал в Пенсильвании. Маршрут следования неизвестен, предположительно -- Кемп-Девид. Всей системе национальной обороны объявлена тревога. Диспетчерам всех авиалиний и аэропортов переданы команды посадить все летающие суда. В воздух поднята военная авиация. Дана команда сбивать самолеты всех типов и стран, чье поведение вызывает сомнения... Еще, сэр. Вас к телефону директор ЦРУ.
– - Пусть он идет в одно место!..
– - Директор ФБР?..
– - Следом! Дай мне Дональда.
– - Вас.
– - Протянула она трубку рядом стоящему главе военного ведомства.
Дональд Рамсвел взял трубку.
– - Дональд, это ты? Нас слышат, включена громкая связь?
– - Нет, Джордж. Можешь говорить.
Некоторое время трубка молчала. Потом раздался севший голос младшего Буша:
– - Что мне делать, Дональд? Лететь в Белый дом?..
– - Тебе не надо прилетать в Вашингтон, Джордж. Здесь неразбериха. Сделай перед журналистами заявление покрепче, что-нибудь насчет возмездия. И вспомни, что у верховного главнокомандующего есть командный пункт. Лети туда, Джордж. Пока летишь, что-нибудь придумаем...