ТораДора
Шрифт:
Ами покинула его, растаяв без следа. Неловко оглянувшись в поисках кого-нибудь с чертежом…
– Эй, Такасу! Похоже, это стыкуется с этим!
– Которое? Оу! Ты прав!
Рюдзи побежал к позвавшему его парню из соседнего класса. Когда они совместили выступы и углубления друг с другом и нажали, части чётко состыковались. Да, отлично подходит, улыбнулись они друг другу с благодарностью. Затем он сказал, что видел ещё такие же части и что он сейчас принесёт их, и снова побежал. Просматривая разбросанные части, одну за другой, он почему-то подумал – что бы ни случилось, он не сможет снова превратиться
На недавних выборах президента школьного совета он использовал своё страшное лицо гангстера, чтобы заставить участвовать в них Китамуру – операция «Приманка для Китамуры». Он превратился в демона вместе с Тайгой, Карманным Тигром, и вышел на выборы как неисправимый злодей. Главная задача – чтобы его возненавидели.
Но теперь он по-настоящему подружился с ребятами из всех остальных классов, работая вместе с ними в оргкомитете. И Тайга тоже.
– Айсака-сан, ты, кажется, очень лёгкая. Можешь влезть мне на плечи и поставить вот это?
– Э, а ничего, что я в этих тапках в туалет ходила? …Нет, конечно, у каждого свои заморочки…
– …Ум, сними их, пожалуйста…
Тайга, чуть поодаль, смеялась и болтала о том и о сём с девушками, которых Рюдзи не знал даже по именам. Конечно, здесь были и её фаны – Штаны Тигры-сан, Голые ноги, Это возбуждает, Сейчас она оставит отпечаток ноги!– которые несколько раздражали, но сейчас лучше их игнорировать.
Да. Я рад.
Рюдзи смог подумать так вполне искренне. Его губы потихоньку складывались в слабую улыбку. С позавчерашнего дня, когда он услышал, что чувствует Тайга к Рождеству, он словно всё время задыхался. Одиночество Тайги, его беспомощность, кое-что ещё – множество вещей, о которых он бесцельно думал и, не в силах найти ответа, не мог свободно вздохнуть. Он даже вышел из дома, сказав, что идёт в круглосуточный, и бродил около часа, глядя на звёзды и размышляя.
Но теперь он наконец смог вздохнуть свободно, издали глядя на Тайгу. Да, Тайга пребывала в пучине столь глубокого одиночества, что он всё ещё не мог себе представить. И поэтому он и сейчас чувствовал себя беспомощным.
Но разве Тайга в этом году не проводила время безумно, но весело со своими новыми друзьями? И завтра она встретит счастливое Рождество вместе со всеми, с Китамурой, правда? Конечно, он тоже будет здесь. И от намерения пригласить Минори он не отказался.
Тайга не одинока – это сделало его счастливым, заставило почувствовать признательность, и Рюдзи, хоть и был сейчас занят, прекратил работу, глядя, как старается Тайга, собирая дерево. Он вспомнил, с какой теплотой смотрел на неё старик Кано. Да, верно. И Одинокая Леди (30) тоже. Не все взрослые бросили Тайгу. Даже если они не будут защищать её, как не защищали родители, они беспокоятся за неё – они на её стороне. Я рад,прошептал он про себя.
Даже если не существует кого-то, кто смотрел на неё семнадцать лет её жизни, в этом году в Сочельник они все здесь. В это Рождество здесь он, Ясуко, Инко-тян. Он приготовит праздничный пир и пригласит Тайгу в семью Такасу.
Неважно, насколько жесток может быть мир, Тайга в этом году улыбается. Она уже стала частью этой сверкающей, счастливой сцены. Тайге больше не нужно
А на следующий день у них будет домашний рождественский ужин. Ближе к концу года они сделают новогоднюю уборку, которой он так загорелся. В канун нового года они вместе с Я-тян будут смотреть разные глупые шоу до полуночи, а затем тихо вступят в Новый Год. Новый Год – это ключ к успешности всего года, и он запланировал дождаться полуночного перезвона колоколов и встретить вместе с ней первый рассвет в году. Да, это будет в новый год, через неделю. Он не хотел позволить Тайге хоть ненадолго почувствовать одиночество в это бурное время года.
Во-первых, Рюдзи очень старался, так что он сможет провести Сочельник с Минори. Это по-прежнему задача номер один для него. Он продолжит стараться изо всех сил, потому что хочет увидеть улыбку Минори. Но теперь для него столь же важно было, чтобы в канун Рождества ярко цвели улыбки всех – это необходимо, чтобы Тайга с радостью проснулась в рождественское утро.
Минори. Тайга. И он сам. Ами, школьный совет, ребята из оргкомитета, Ното, Харута, все, все, кто здесь и все, кого здесь нет.
Если кто-то не будет счастлив, если кто-то не будет вознаграждён, он не сможет закончить это. Рюдзи представил себе замкнутый круг. Кто-то молится за чьё-то счастье, кто-то добьётся чьего-то счастья и улыбнётся, кто-то, кто это видел, улыбнётся тоже. Они будут по кругу передавать друг другу эстафету счастья, и это впервые случится, когда такая эстафета станет реальностью. Если кто-то выпадет, круг не замкнётся. Вот почему Рюдзи будет отчаянно стараться передать эстафету.
Он улыбнулся и посмотрел на воображаемую эстафетную палочку в своих руках.
– …Тайга! Тут наверно нужно вот это!
– По-по-подожди… Рюдзи! Что ты делаешь, это же опасно!
Рюдзи швырнул деталь той же формы Тайге, сидящей на плечах одной из девушек и прикрепляющей к дереву верхние детали. Пытаясь поймать её, Тайга едва не потеряла равновесие. «Такасу-кун! Будь серьёзнее!», раздались осуждающие крики девушек. Хи-хи-хи, хихикнул он и состроил рожу кровавого демона, выползшего из ада – просто маленькая шутка, конечно же. Дни, когда его боялись без причин, остались позади… К счастью для него, он не заметил неинформированного парня перед собой, который вскрикнул «Ой!» и сглотнул без причины.
Вскоре школьный совет притащил – с некоторым запозданием – несколько стремянок, заметно ускоривших работу. Части, медленно собиравшиеся по мере понимания, начали постепенно превращаться в настоящее дерево…
– …Ого, какое огромное!
– И правда, огромное!
Вскоре дерево достигло высоты, до которой никто не мог дотянуться без стремянки. Наверно, оно было не меньше трёх метров. Роль стоящего на верхушке полностью раздвинутой лестницы и занимающегося весьма нервной работой досталась Великому Пророку Бога Разбитых Сердец, президенту школьного совета, Китамуре. Получая снизу указания вроде «Не так», «Э-э…», «Опять не так», «Ох…» от своей подруги детства, единственной, кто знал, как дерево должно выглядеть в сборе, он постепенно завершал сложную острую верхушку.