Торфъ
Шрифт:
– Вы меня недопоняли. Мне все равно, что там важно, а что нет, я хочу обратно свои сто миллионов плюс причитающиеся за эти самые двадцать с лишним лет проценты! Вы ведь не против? Отдав эти деньги у вас ещё много останется! Очень много! Можете даже не продавать особняк и ездить каждый год туда отдыхать! Природа в Швеции просто сказочная скажу я вам, воздух – чистейший, а рыбалка! Форель сама на приманку набрасывается… Войдёте во вкус, может так сдастся вообще туда переедите. Почему нет, пойдёте по стопам своей любимой
– Далась мне рыбалка ваша.... – В голосе Сергея Несторовича появился металл. – Язвите, да? А вам не кажется Николай Викторович, что вы пытаетесь делить шкуру неубитого медведя? Как я понял с ваших слов, все наследство досталось единолично моему отцу, но, опять же, с ваших слов я понял что двадцать лет назад он бесследно исчез, и вашим людям так и не удалось его разыскать.
– Именно так!
– Так как же найти его сейчас?
– Без понятия! Но, теперь это ваша проблема дорогой мой Сергей Несторович! Ваша!
– Моя?
– Именно ваша! А ещё у меня есть бумага, согласно которой все долги вашего отца – Нестора Петровича Рубинштейна, после его смерти, или пропажи – переходят к вам дорогой вы мой человек! Вы меня понимаете? Я молчал об этом все эти годы исходя лишь из искренней любви к вам Сергей Несторович. Но ввиду вскрывшихся обстоятельств и появившихся активов, приходится об этом говорить. Я дал вам все необходимые данные и в ваших же интересах скорее найти своего блудного отче! В противном случае мне придётся придать огласке эту бумагу и я очень сомневаюсь что суд в этом случае примет вашу сторону! Мы ведь поняли друг друга?
В трубке повисло тяжёлое молчание.
– Сергей Несторович, ау! Не оставляйте меня в тишине и неведении, мне страшно!
– Поняли…
– Поняли? Великолепно! И не затягивайте с решением этого дела Сергей Несторович! Это ведь в ваших интересах. Вы можете не только закрыть столь неприятный для нас обоих долг, но и многократно увеличить своё состояние! Вы меня понимаете?
– Понимаю....
– Вот и замечательно! Тогда не смею вас более отвлекать от важных дел Сергей Несторович! Смею откланяться, но, с нетерпением жду хороших вестей.... Пока, пока!
Повесив трубку, Сергей с шумом выдохнул воздух и сжав виски ладонями, в сердцах заорал на весь кабинет.
– Черт бы тебя побрал мерзкий старикан!
На шум, в кабинет заглянула секретарша, но завидев босса в крайней степени раздражения и даже злобы, тактично решила ретироваться от греха подальше.
Просидев в таком состоянии несколько минут, Сергей Несторович с трудом уняв раздирающий его на части гнев, протянул руку к лежащему перед ним сотовому и набрал брата.
– Алле!
– Занят?
– Обедаю!
– Приятного! Доешь и несись пулей ко мне…
– В смысле? Серёг, ты забыл?
– Ничего я не забыл! – В голосе Сергея Несторовича прорезался
– Да что случилось то?
– Очень плохое случилось! Жду! – Нажав отбой, Сергей Несторович бессильно откинулся в кресле и уставился в потолок. – Практически пол миллиарда на ровном месте. Легкие, но, такие тяжёлые деньги.... чтоб их!
«Возраст не важен»
– Тетерев просто восхитительно божественен! Слов таких нет, что бы описать всю его прелестность! Это он в глине так пропёкся? Мягчайший! – Марфа Ильинична бережно вытерла пальцы тряпичной салфеткой аккуратно вырезанной из вафельного полотенца и воззрилась на именинника. – Колитесь Порфирий Александрович в чем ваш великий секрет? Ну право, невозможно так вкуснотеёшно готовить! Это ведь чудо прям какое-то!
– Агась! Поддерживаю! И самогонка весьма недурственная! Аки нектар пьётся! – Жан Яковлевич довольно хрюкнув, прикончил румяное бедро и потянулся к разделанным и любовно разложенным на большом блюде куропаткам. – А нужен ли вам этот секрет Марфа Ильинична? Ведь ежели мы будем ведать все тайны да секреты, волшебство в миг исчезнет!
– Может вы и правы.... когда мы что-то узнаем то тут же перестаём восхищаться этим. Может и нет никакого волшебства?! Может самая лучшая и секретная приправа является тем, что нас окружает – Марфа Ильинична с плавной грациозностью выпившего человека, плавно обвела руками пространство вокруг себя. – Эти вот стены, обстановка, душевная компания, наш настрой наконец. Колитесь Порфирий Александрович, ведь именно в этом и заключается главный секрет вашей чудо приправы?
– Самогон забыла! Он тоже знаешь ли вносит определённый градус веселья и таинства!
– Я не о градусе сейчас, а вообще! Все это – создаёт нам тот самый настрой который волшебным образом делает еду много вкусней, наше взаимопонимание тоньше и гармоничнее, настрой объединяет нас в единое целое!
– И самогон!
– Да что вы право? Самогон свой в каждую фразу вставить пытаетесь, Владлен Аристархович? Вы прям как человек – фломастер!
– О как?! Это кто такой – Человек – фломастер? – Фёдор Иннокентьевич удивлённо вскинул густую бровь. – Это из Незнайки что ли?
– Да какой Незнайка?! Когда фломастер перестаёт писать что люди обычно делают?
– Льют спирт в него или одеколон....
– Вот Владлен Аристархович и есть этот самый фломастер! Перестал писать – спирт налили и снова в здравии....
– И, готов писать новыми яркими красками – замечу! – Владлен Аристархович засиял и потянувшись к початой бутылке, стал разливать прозрачную по стаканам.
–
Марфа Ильинична неосознанно для себя придумала весьма прекрасный тост! Давайте выпьем за то что бы всегда жить и сиять!