Торпедой - пли!
Шрифт:
— Да, — согласился офицер. — Эти выродки совсем озверели.
— А что вы здесь делаете?
Габи глянула на притихших сзади матросов.
— Нас отправили искать вдоль берега английских диверсантов.
— Диверсантов? И ты поверил?
— Нет, конечно. Гестапо изображает бурную шумиху, чтобы прикрыть какие-то собственные дела. Из моряков назначили патрули и отправили подальше от базы.
— Филипп, тебе известно, что произошло с моим папой?
— Да, фрейлейн. Он погиб.
— Я это знаю.
— Гестапо врет! Не верьте ни единому слову. Ваш отец был честный человек.
— Спасибо, Филипп.
— Фрейлейн Габи, что вы намерены делать дальше?
— Я хочу вернуться домой и разыскать маму.
— Так вы ничего не знаете?
— Филипп, что я должна знать? — не на шутку встревожилась Габи.
— Мне очень жаль, что я вынужден первым сообщить вам эту весть.
— Говори!
— Когда нас инструктировали перед выходом в патруль, я слышал, как гестаповцы говорили о вашей матери. Ее тоже арестовали.
— Ее арестовали? За что?
— Вы не знаете главного. Солдаты говорили, что она пыталась бежать, и ее застрелили.
Габи застыла, прижав руки к груди. Плечи начали сотрясаться от рвущегося наружу плача.
— Фрейлейн Габи, если те люди хотят вам помочь, я не буду им препятствовать.
— Что?
Филипп многозначительно посмотрел на силуэт Артема в кустах.
— Мы все любили и уважали вашего отца. Он был настоящий моряк и честный офицер. Мы всегда будем помнить о нем. А сейчас прощайте. Здесь мы ничего не видели. И нам еще нужно осмотреть подступы к дамбе. За мной!
Филипп махнул рукой и повел матросов прочь. Вскоре они исчезли в темноте.
Габи закрыла лицо руками и дала волю слезам. Артем выбрался из кустов, и, стряхивая прицепившиеся колючки, подошел к девушке.
— Ты поплачь, поплачь, — он обнял ее за плечи. — Только не громко. А то нас могут услышать уже не такие сознательные патрули.
Габи уткнулась лбом ему в грудь и теперь заголосила навзрыд. Артем гладил ее по голове и приговаривал:
— Тише… Тише. Твоим родителям уже не поможешь. Ты плачь, но тихо.
Но Габи уже пришла в себя. Вытерев слезы и тяжело вздыхая, она произнесла, убрав с себя руки Артема:
— Нам нужно уходить.
— Куда?
— Ночь где-нибудь пересидим, а утром я хочу отправиться в Австрию. Под Инсбруком живет моя бабушка. Там тихо и спокойно.
— Ближний свет. Сама-то поняла, что сказала? Даже я знаю, что Австрия от нас с другой стороны Франции. А это не меньше тысячи километров!
— Сейчас на дорогах много беженцев. Прибьемся к какой-нибудь колонне и с ними дойдем.
— Послушай, Габи! У меня сейчас возникла одна мысль. Где-то здесь недалеко, в море, мои товарищи. Этим вечером мы с Вилли плавали на катере ко мне на лодку. Катер у двенадцатого причала. Давай
— Легче пешком дойти до Австрии, чем найти в море твою лодку.
— Ты не поняла. Они где-то рядом. Они ждут, когда я спасу наших товарищей.
— Это тех, которые были на «Энхен»?
— Ты знаешь, где они?
— Их тоже забрало гестапо.
— Дьявол! — Артем с досадой схватился за голову. — Как же я их теперь вытащу?
— Никак. Так ты со мной?
— Погоди, погоди! Понимаешь, мне обязательно нужно вернуться на лодку. И еще! Я ведь должен тебя вылечить.
— Забудь. Я уже свыклась с болезнью. Мне бы добраться до бабушки, а там пусть будет как будет. Она у меня баронесса. Даже свой замок имеет. А красота там какая! Мне бы там было легче дожидаться…
Артем укоризненно посмотрел на Габи.
— Откуда такой фатализм? Ты пойми, у меня на лодке есть рентген. Там я тебя гораздо быстрее на ноги поставлю.
— Я покажу, где двенадцатый причал. В темноте ты еще успеешь покинуть порт. А я пойду своей дорогой.
— Ты что, дура? — Артем встряхнул Габи за плечи. — Я предлагаю тебе жизнь! Да и что мне причал, если я даже не смогу завести катер?
— Теперь послушай меня, доктор! — к удивлению Артема, в голосе девушки зазвучал металл. — Ты заигрался в Бога. Дам жизнь — не дам! Всего несколько часов назад я потеряла отца и мать! Теперь я хочу лишь одного — добраться туда, где я родилась, и спокойно прожить отпущенное мне время. А ты можешь идти куда хочешь. Ищи свою лодку! Не сможешь завести катер, так хоть добирайся вплавь! Мне все равно. Плавать-то ты хоть умеешь?
— Умею, — буркнул Артем. — Куда идти?
С досады он хотел отшвырнуть ненавистную сумку, но профессиональный инстинкт победил эмоции. Вспомнив, сколько там медицинского добра, он перекинул ее на другое плечо и собрался уходить.
— Вниз по тропе. Как увидишь кран, справа будет деревянный причал. Там двенадцатый и тринадцатый рядом.
— Ну что ж, — Артем грустно вздохнул и посмотрел, куда показывала Габи. — Вдвоем у нас было больше шансов выбраться из этой передряги. Во всяком случае, у меня их теперь нет. Но если ты так решила… Удачи тебе, строптивая немка. Привет бабушке!
Гордо вскинув голову, Артем пошел вниз по склону. Камни с шумом покатились из-под ног. Шагать было трудно, ноги то и дело разъезжались на гладких валунах. Пройдя несколько шагов, он обратил внимание, что слышит только себя. Замедлив шаг, Артем прислушался, а затем, остановившись, обернулся. Габи стояла неподвижно и смотрела ему вслед. Не удержавшись, Артем с тоской в голосе спросил:
— А может, со мной?
Сердце радостно подпрыгнуло, когда он увидел, что Габи медленно пошла в его сторону.