Тост за Палача

Щупов Андрей Олегович

— Что — либо?

Дымов пожал плечами.

— Либо это одно из его физических свойств.

— Разве такое возможно?

— В нашей жизни многое возможно. Еще Шекспир это подметил устами Гамлета.

— Хорошо, не слышат тебя наши начальники.

— Но я так понимаю, мы стараемся не для них?

— Точно, для себя. — Шматов фыркнул. — Нам ведь всегда больше других нужно.

— Не юродствуй, Потап. — Миронов поморщился. — Да, в каком-то смысле мы энтузиасты, а что в этом плохого?

— Все плохо. У энтузиастов, Сергунь, и дома вечный бардак, и денег всегда нехватка, и с карьерой облом.

— Ну, насчет карьеры —

это как сказать. Думаю, лет этак в шестьдесят ты майора точно получишь. А то и подполковника.

— Вот спасибочки!

— Тихо! — Вадим вскинул руку, словно к чему-то прислушиваясь.

— Что такое? — шепнул Миронов.

— Шаги, — тем же шепотом отозвался Вадим.

Все трое замерли, напряженно внимая тишине. То есть, абсолютной тишины, разумеется, не было. Где-то далеко гудели машины, играла музыка, за окнами шумели ребячьи голоса.

— Здесь, совсем рядом… — рука Дымова описала медленный полукруг, указав сначала на стену, а потом вниз. — Он там.

— Кто?

— Он сейчас там, — шепнул Вадим.

— Да кто, черт подери! — Сергей невольно поглядел себе под ноги, и вдруг ощутил неприятный холодок. По встревоженному взгляду Потапа понял, что и тот почувствовал нечто похожее. Холодок был странный — поднимался от стоп к коленям, вязкой волной переходил в туловище, обволакивал внутренности, заставляя против воли дрожать.

— Он здесь, — глухо повторил Вадим, и Миронову стало по-настоящему страшно. Настолько страшно, что не будь рядом Дымова, он без стеснения предложил бы Потапу ретироваться.

— Что ему нужно тут? — в два присеста выдохнул Шматов.

Дымов неуверенно пожал плечами.

— Сейчас, пожалуй, и выясним.

— А стоит ли? — подал голос Миронов. — У меня лично и оружия с собой нет.

— Это даже лучше. Без оружия он не тронет.

— Откуда ты знаешь?

— Чувствую.

Шматов с Мироновым затравленно переглянулись. Они тоже чувствовали, но в отличие от Дымова совсем другое. Это было нечто похожее на то, что они испытали в ту чертову ночь. Внутренний беспричинный спазм и наплыв обморочного ужаса.

Дымов коснулся стены, сурово оглянулся на приятелей.

— Учтите, это шанс. Вы же сами хотели с ним встретиться. По крайней мере увидим наконец, что он из себя представляет.

— Что ж, увидим… — пересилив себя, Шматов шагнул к экстрасенсу.

— Единственное условие! — предупредил Вадим. — Никаких резких движений и никаких криков. Если что, говорить с ним буду я.

Как показалось, Миронову голос экстрасенса прозвучал необычно. Это был даже не приказ, а властная установка. Должно быть, именно так Дымов разговаривал со своими пациентами. Сегодня на роль таковых угодили они.

— Лучше, если вы будете держаться ко мне поближе.

И снова капитан шагнул к Дымову первым. Каждый свой шаг он сопровождал мысленным восклицанием, на чем свет стоит проклиная Вадима, себя и Серегу Миронова, столь опрометчиво втянувшего их в эту дремучую авантюру. С ним происходило что-то необычное. В детстве такие ощущения заставляют нырять под одеяло, вжимая голову в подушку, крепко-накрепко зажмуриваться. Увы, сейчас не было поблизости ни одеял, ни подушек. То есть, самое чудовищное в том и заключалось, что они по-идиотски продолжали глядеть в лицо надвигающегося ужаса, в равной степени понимая собственную обреченность и неизбежность надвигающегося. Холодная змея продолжала

ворочаться в груди капитана. Пространство пьяно покачивалось перед глазами, нечто необъяснимое происходило со звуками. Собственное дыхание било в уши, сердце билось оглушительным барабаном. Хотелось присесть на корточки, стиснуть голову руками, по-собачьи тоненько заскулить.

Минуты пробегали в каком-то полузабытьи, пара тусклых ламп продолжала заливать подвал желтоватым могильным светом. Где-то на периферии сознания у Шматова робко шевельнулось недоуменная тень. Капитан мог бы побиться об заклад, что еще вчера подпольная лаборатория освещалась самым превосходным образом. Теперь что-то изменилось — и с ними, и со временем, и с пространством. Воздух стал вязким, царапая горло и легкие, сдавливая словно океаническая глубина. В напряженной позе Вадим стоял чуть впереди, внимательно вглядываясь в просвет между двумя длинными столами. Там возле поваленного шкафа тьма сгущалось еще больше, что нарушало все законы физики. Лампы, пусть и убогие, должны были высветить это место, но закуток оставался абсолютно черным. Крошево стекла убегало сверкающей дорожкой к могильной тьме и, перерезаемое ровной границей, враз исчезало.

— Душно, — Миронов помассировал грудь, мутными глазами оглядел подвал. — Вадим, он ведь уже воздействует на нас.

— Спокойно! — Дымов на мгновение повернулся, поднятой ладонью обвел спутников. — Нас всего лишь берут на испуг. На самом деле он добрый…

На милиционеров впрочем произвели впечатление не слова экстрасенса, а магическое действие его ладони. Все равно как в жаркой пустыне на лица повеяло освежающей прохладой, ужас отступил, дышать стало легче.

— Ты не хочешь с нами поговорить? — Вадим обращался все к той же пасмурной пустоте между столов. — Мы безоружны и не собираемся на тебя нападать.

Словно вздох пронесся по разрушенной лаборатории, и непонятно было что именно этим вздохом Палач намеревался им сообщить. Возможно, он отказывал, а, возможно, и угрожал.

— Если ты пришел сюда, тому есть причина, я прав? — Вадим говорил все тем же ровным голосом. — Может, ты что-нибудь потерял здесь?

И снова темнота вздохнула — на этот раз более раскатисто. Капитану показалось, что лампы под потолком мигнули.

— Неужели ты нас боишься? — Вадим осторожно передвинул ногу, оказавшись чуть ближе к закутку. — Ты уничтожаешь выродков — значит, помогаешь нам. Но если мы наладим контакт, союз может стать взаимовыгодным.

Он сделал еще шажок, и в эту секунду что-то произошло. Тьма сверкнула слепящей вспышкой, и от столов прямо к Вадиму выкатилось нечто огромное шарообразное, рассыпающее голубоватые искры. Хрустнуло стекло, и в тот же миг Вадим вскинул обе ладони перед собой, словно выстраивая невидимый щит. Черный косматый ком замедлил бег, и сноп искр обрушился на экстрасенса. Это напоминало бессловесную дуэль — напор хищника и сдерживающая сила рук Дымова.

— Не двигаться!

Команда была лишней. Оба офицера без того стояли, не шелохнувшись, во все глаза смотря на развернувшееся противостояние. Шматов смотрел на черный шарообразный ком, Миронов же с ужасом взирал на ноги Вадима. Они медленно, но верно соскальзывали назад. Очевидно, что ладони Дымова сдерживали атаку чудовищного шара, но напирающая нечисть не собиралась сдаваться, уверенно выжимая человека со своего пути.