Тот, кто подводит черту
Шрифт:
– Ребята, у меня очень важное дело к вам. Без вас я пропаду. Больше обратиться не к кому. Если можете, снимитесь сейчас с моими ребятами. Это – важнее не придумаешь. Все поймете потом. Простите, ладно? – попросила Леся недоумевающих парней, на лицах которых уже начало проявляться что-то вроде возмущения, мол, неужели Леська их зазвала в кафе ради фоток и автографов – непростительная шуточка для тех, кого друзьями считают.
И все же они согласились, куда деваться. Тем более вид у подруги был явно неадекватный. Разъяснения требовались.
Валера отщелкал целых 36 кадров. Со всеми вместе,
Леся расцеловалась с детьми, пожелала счастливого отдыха. Вечером можно было их не проведывать, все успели сейчас.
«Вы были правы…»
– Чего вызывала? Время-то детское, глянь! – упрекнул Василий.
Часы показывали двенадцать! Всего-то! А столько произошло – иной раз за месяц такого количества событий не наберется. Да что там месяц – с иными за всю жизнь ничего подобного не приключается, и ничего, не жалуются.
– Вы были правы, – решила с ходу порадовать друзей Леся, – все вышло по-вашему. Я, как та самая Кабирия, только еще хуже. Я собственных детей подставила.
Она подробно описала все события сегодняшнего раннего утра: разговор с детьми о Турции, оплату Сашиного телефона, звонок на его мобильный, услышанное продолжение, как Юля сказала, что она больше так не может, а Саша просил только два дня продержаться. Потому что через два дня уже можно будет их убить. Их – это Лесю, Любу и Яника.
– Он сказал: «Ты ее убьешь, раз она тебе так надоела». Я, говорит, все равно с тремя один не справлюсь.
У ребят вытянулись лица.
Некоторое время все молчали. Потом Денис заказал кофе, Ренат – сок, Филя – горячий шоколад, а Василий – минералку с газом.
– Ну, что, будешь верить своим в следующий раз? – укорил Денис.
– Будет, будет! – заверил Василий. – Уже вон верит до дрожи! Я б на ее месте вообще бы уделался, если б о себе такое услышал.
– Афганский ветеран, ежик без ножек! Парашютист, в одном месте глист! Четыре ордена Мужества! Чему тебя только родители учили! – принялся за старое Ренат.
– Они не успели. Я одна с тринадцати лет, – призналась Леся.
Раньше эту тему она предпочитала не раскрывать.
– Вот это да! И молчала! – Ренат был потрясен. – Да тебя надо было точно запереть сразу после развода. Нет, до развода. Женщина, когда одна, такое натворить может…
– Это не всякая, Ренатик. Это я особо везучая такая.
– А ты и правда жутко везучая, Леська, – подал голос Филя, – и никакая ты не Кабирия. Кабирию этот ее хрен умудрился-таки обобрать. Спасибо, в живых оставил. А ты! Ты сподобилась такой разговорчик услышать – мечта поэта! Так что ты – везунчик номер один из всех, кого мне доводилось видеть. Дай за тебя подержаться!
Филя потянулся тощей рукой в Лесином направлении.
Леся протянула руку навстречу.
– По-хорошему, эту парочку мочить надо. Представь – убийцы! Нормально! Вот живем! Сижу, пью кофе, а рядом Леська, которую законный супружник прикончить планирует. Потому как ее хата стоит больших денег. Просто как, а? – застонал-запричитал Денис.
Видимо, только сейчас до них начала доходить ситуация во
– Детей молодец, что в Египет отправила. Сама домой – ни ногой. Я тебя устрою жить в одно уютное место. Без тебя им ничего не обломится. А там посмотрим, – рассудил Ренат.
Леся слушала его, как мать слушает вполне разумный лепет младенца: слушает, гордится, а знает все равно гораздо больше, поэтому может позволить себе добрую снисходительность и мягкую улыбку.
– Я, Ренат, рассуждала так же. Просто я больше времени с этой информацией живу. И за то время, что я тут одна сидела и пирожными утешалась, мне много мыслей в голову пришло. Например, что, как мы ни прячься, рано или поздно они нас найдут. Детям в школу надо будет, мне на работу. И все такое. Пришьют нас. У Саши будет алиби: Турция или что-то еще сварганит. Юля, типа, вообще никакого отношения к делу не имеет. Подкинут улики на Валеру, я так чувствую. Он тут прямо напрашивается. А потом безутешному вдовцу Саше перейдет нехилое наследство. Он же мой самый близкий родственник юридически!
Так что прятки тут не помогут. Тут другое надо сделать!
– На развод подать сегодня же! Сейчас же! – приказал Василий.
– Правильно мыслишь, – одобрил Филя. – День сегодня будний, загсы работают, слетай, заявление подай, чтоб в случае чего фиг ему досталось.
– Хорошенькое утешение! – порадовалась Леся. – В каком это «в случае чего»?
– И через загс не получится, – уточнил Василий. – Это если бездетная пара вдвоем по общему согласию разводится, можно через загс. А если Леська одна пойдет, так это только через суд. Зато в суде можно будет написать подробную заяву про измену мужа и про услышанный разговор. Поэтому, мол, не только не прощаешь измену, но и опасаешься за собственную жизнь и жизнь детей. Это надо сделать сегодня же. Просто надо – и все. Не ради «в случае чего», а ради порядка и законности.
– Хорошо, – согласилась Леся, – это я сделаю. Не сегодня, так завтра суд работать будет. Обязательно пойду. Но я тут придумала одну штуку. Я просто уверена, что надо все устроить именно так, как я скажу. Только помогите мне, пожалуйста, не отказывайтесь.
Вот послушайте: нас надо убить! Они обязательно должны убить нас завтра! Это самый правильный выход!
ИДЕИ И ДЕЙСТВИЯ
Пусть все сделает
– Вы же сами видите, что прятаться, скрываться – это все временно и ненадежно. Они озвереют только. А если подстроить так, что будто бы они пришли и постреляли нас, они отвяжутся.
– А вы что, лежать по кроватям в бронежилетах будете? – с круглыми от заговорщицкого ужаса глазами прошептал Филя.
– Кто это «вы»? – уточнила Леся. – Дети с Валерой завтра с утра окажутся далеко-далеко. Убийство, как я поняла, планируется на ночь с завтра на послезавтра.
– То есть ты бы завтра получила денежки за квартиру, сложила самое ценное в чемоданчики, улеглась бы баиньки, а ночью заявился бы твой благоверный, тихонечко бы вас прикокошил, а сам с денежками и вещичками взмыл бы на железной птице в направлении Средиземного моря, – установил истину Василий.