Тот, кто умрет последним
Шрифт:
– Почему именно там?
– Я всегда провожу встречи в общественных местах. Там ты защищен от неожиданностей.
– Но почему именно бар Тео?
– Он мой брат. Ему очень не нравится то, как я зарабатываю себе на жизнь. Иногда Тео даже угрожает вышвырнуть мою задницу из своего бара. Но, отправляясь в бар Тео, я уверен в одном: никакой дотошный бармен не сунет нос в дела, которые я там веду. Тео не хочет и слышать о чем-либо подобном. В другом баре я не могу чувствовать себя так же уверенно, как в этом.
– О'кей. Вы пришли
– Она хотела нанять меня.
– Нанять для чего?
– Я полагал, для того, чтобы я обработал какого-нибудь парня.
– Но она хотела чего-то другого?
– Да. Она желала чьей-то смерти.
– Чьей?
Татум усмехнулся про себя.
– Вот тут-то и начинаются… странности.
– Что вы имеете в виду?
– Она хотела, чтобы я застрелил ее.
Джек помедлил. Он слышал много необычных историй, но эта выходила за всякие рамки.
– Вы сочли это необычным предложением?
– Неслыханным его не назовешь, но оно было странным.
– Зачем кому-то нанимать киллера, чтобы покончить с собой? Почему не пойти домой и не сунуть голову в газовую духовку?
– Шутить изволите? У людей на все есть причины. Один мой приятель замочил мужика, который потерял большие деньги на фондовой бирже. Миллионы. Жить он больше не желал, но не хотел, чтобы его жена и дети сочли его трусом. Поэтому он нанял убийцу, чтобы тот застрелил его как бы в дорожной перестрелке. Дело было сделано шикарно. Вы бы только почитали некролог, – продолжал Татум, посмеиваясь. – Он был в основном о том, как ушедший в иной мир бедный Джон любил жизнь.
– Это как раз то, что беспокоило Салли? Что об этом подумают другие люди?
– Не знаю.
– И вы застрелили ее?
Татум отвернулся и засмеялся. Джек повторил:
– И вы застрелили ее?
Улыбка постепенно сошла с лица Татума.
– Нет.
– Почему «нет»?
– Потому что, как я уже сказал вам, я этим больше не занимаюсь.
– Вы сказали ей то же самое?
– Я много чего наговорил ей. В основном о том, что она совершает глупость, что она сногсшибательная женщина при больших деньгах. Я ей говорю: «Вы с ума сошли. Обратитесь за помощью, мадам. Это не все равно, что перекрасить волосы или даже увеличить размер грудей. Обратного пути не будет. Вы понимаете, что я имею в виду?»
– Значит, на этом вы и закончили? Она попросила вас застрелить ее, а вы ответили отказом?
– Именно так.
– Не спрашивала ли она у вас имена ваших друзей, которые согласились бы взяться за это дело?
– Нет. Но я не называю имен просто так. – Татум, казалось, боялся сказать лишнее. – Потому что у меня больше нет таких друзей.
– Расскажите мне о письме, полученном вами от адвоката Салли.
– Сказать почти нечего. В письме просто говорится, чтобы я пришел в контору на важную встречу по поводу смерти Салли Феннинг.
– Можно мне взглянуть на него?
– Конечно. Вот оно. –
Тот быстро просмотрел его.
– Кларенс Найт – ваше настоящее имя?
– Да. Но я не совсем понимаю, как она его узнала.
– Надо полагать, свое настоящее имя Салли вы не назвали.
– Нет. Только Татум, свое прозвище.
– Как у Татума О'Нила, да?
– Пошел он на хрен, этот Татум О'Нил. На какой планете вы, белые люди, живете? Джек Татум, самый подлый и самый худший футболист…
– Да. Не важно, – сказал Джек. – Итак, Салли каким-то образом узнала ваше настоящее имя и сообщила его своему адвокату.
– Как я уже говорил, нас свел ее телохранитель, так что это он мог сказать Салли мое настоящее имя. И это еще одно доказательство того, что я эту женщину не убивал. Думаете, мой приятель сообщил бы ей мое настоящее имя или я назвал бы ей мое настоящее прозвище, если бы собирался совершить убийство? Я назвал бы ей других имен с три короба.
– При обычном убийстве – да. Но может быть, вам нет смысла слишком осторожничать, сообщая налево и направо вымышленные имена, когда лицо, нанимающее вас, собирается умереть в результате убийства?
Татум как-то особенно улыбнулся.
– Вы очень умный человек, Свайтек.
– Вивиен Грассо, – прочитал Джек имя адвоката в верхней части письма.
– Вы ее знаете?
– Отчасти. Она очень поддерживала моего отца, когда он баллотировался на должность губернатора. Потому я думаю, что это письмо как-то связано с управлением имуществом Салли.
– Какое отношение это имеет ко мне?
– Вы ее спросили об этом?
– Я надеялся, что об этом спросите ее вы, как мой адвокат.
Джек положил письмо на стол.
– Я обещал Тео встретиться с вами. Я не говорил о том, что пойду дальше этого.
– Я готов заплатить вам.
– Дело не в деньгах.
– В чем же еще? Я вам не нравлюсь?
– Это не любовная встреча. И совсем не нужно, чтобы вы мне нравились.
– Не думаете ли вы, что вы, как Перри Мейсон, занимаетесь только делами невиновных? Так вот, послушайте, что я вам скажу. Если кто-нибудь пытается пришить убийство этой женщины мне, знайте: я невиновен. Так что вы скажете, Перри? Беретесь вы за это дело?
– Это не так легко. Я сейчас очень занят.
– Это блюдо будет куда пикантнее, чем те, которые доставались вам до сих пор.
– Вы будете поражены.
– Правильно. Взгляните на это фото. – Татум передал Джеку ту же самую газетную вырезку, которую показывал ему Тео.
Джек взял ее молча.
– Вот вам шикарная двадцатидевятилетняя женщина. Она только что отхватила сорок шесть миллионов у старого придурка, своего мужа, за которым была замужем всего полтора года. И первым делом она ищет кого-нибудь, кто вышиб бы из нее мозги. Вы не хотели бы узнать, что за всем этим кроется?