Тот, кто ждёт
Шрифт:
– Отведи ее в комнату для церемоний и подготовь.
– сказал учитель Евгению.
– Но сейчас же день?!
– удивился Женя.
– Вы же говорили, что такие церемонии проводятся только утром!
– Эта девушка исключение. И вообще, что ты взял за манеру?
– рассердился учитель.
– Решил оспаривать мои решения? Давно не было наказаний?
– Простите учитель.
– как нашкодивший пятиклассник сказал Женя и встав подал руку Лене. Без препирательств Лена встала и пошла за Евгением. Если учитель сказал, что надо провести церемонию, то значит надо провести церемонию.
Учитель посидел в кресле, пока в соседней комнате
– Я закончил, учитель.
– Молодец, можешь быть свободен.
– Спасибо, учитель.
– Завтра в девять жду.
– Да учитель.
Насвистывая, учитель прошел в комнату, где на полу, раздетая и на четвереньках стояла Елена.
Максим стоял перед дверью. Деревянная резная дверь. Ничего особенного. По бокам стены, а сзади коридор, утопающий во тьме.
– Я убью тебя.
– прорычал оборотень где-то рядом.
Максим встревожился не на шутку. Оборотень был недалеко, причем, употребив это слово можно сказать, что сказал далеко. Оборотень был в нескольких шагах. Максим его не видел, но каждой клеточкой тела ощущал присутствие. Время на раздумья не было. Открыв дверь, Максим буквально залетел внутрь и оказался на заводе, точнее в цеху. Потолок не меньше семи метров, станки, поставленные в любом свободном уголке, засаленные окна под потолком. Единственное отличие этого завода от миллиарда других это то, что здесь работали дети. За каждым из станков стоял ребенок не старше семи лет. Оборванная одежда, грязные лица, нечесаные и нестриженные волосы. В общем, вид у них был ужасный, если можно так выразиться. Дети не обратили никакого внимания на вторжение Максима.
Это всего лишь сон.- сказал себе Максим.
– Дети не могут работать в таких условиях.
Успокаивать себя приходилось, потому, что дети выглядели иссушенными скелетами, и больше всего это походило на военное время. О чем-то подобном рассказывала бабушка, побывавшая во время второй мировой на заводе. Грустные, некормленые по несколько дней дети, родители, работающие рядом, и отдающие последние крохи своим отпрыскам. Воспоминания нахлынули волной. Теперь Максим понимал, какой ужас пыталась передать ему бабушка. Ужас войны.
Дверь слетела с петель, чудом не задев Максима. От увиденного в цеху Максим простоял несколько секунд, не в силах пошевелиться - это стало его оплошностью. Не далее как в двух шагах стоял оборотень. Протяни Максим руку и коснется жесткой шерсти. Оборотень стоял и смотрел на Максима недоумевающим взглядом. Его жертва никуда не бежала, не пыталась оказать сопротивление и, в общем, была напугана не хуже кролика.
Максим понял, что доживает последние минуты. На пять метров вокруг не было не единой вещи, только пол и потолок, да даже если бы и была, шансы скрыться равнялись нулю.
– Жри, сволочь!
– закричал он, на оборотня заметив его нерешимость.
– Я убью тебя.
– зарычал оборотень оскалившись и в следующую секунду прыгнул.
Максим упал на пол, но это отсрочило конец на пару-тройку секунд. Врезавшись в стену, где только что стояла жертва, оборотень оказался на жертве. Максим чуть
– Я убью тебя!
– снова прорычал он, дохнув на Максима самым неприятным запахом, который можно представить.
В следующий момент свет в глазах померк, но ненадолго. Максим очнулся в своей комнате, на своей кровати. Сердце продолжало стучать в усиленном темпе, напоминая пережитый ужас.
Максим все вспомнил! Он не собирался спать, но организм взял свое. Поднявшись, он посмотрел на время. Почти четыре дня. Он уже опоздал на встречу Иры с Леной.
– Бл...ть!
– выругался Максим.
Все утро он внимательно следил за своей женой. Но если у нее три пары, то у него по расписанию одна и сидеть на работе не имело смысла. Придя домой, и пообедав, Максим прилег отдохнуть на десяток минут, а проспал пять часов. Бежать к ЦУМу уже не имело смысла.
– Значит будем ждать.
– сказал Максим сам себе, поворачиваясь на бок и поднимая с пола книгу, выпавшую из рук во время сна.
Максим прождал супругу до трех часов ночи. Она не пришла. Накручивать себя Максим не стал. С рождения довольно "холодный" человек он и сейчас не очень расстроился по поводу отсутствия супруги.
– Заголовок, - диктовал Максим на следующий день на работе.
– Производство, двоеточие. Издержки и прибыль. Сейчас запишем парочку определений, затем я расскажу поподробнее. Идет?
– группа ответила молчаливым согласием.
– Определение. Издержки производства, тире, это сумма всех денежных расходов на организацию выпуска товара и оказанных услуг.
– выждав несколько мгновений он повторил.
– Издержки производства это сумма всех денежных расходов на организацию выпуска товара и оказанных услуг. То, что я сейчас скажу не писать.
– сказал он группе.
– Величина издержек зависит от объема выпускаемой продукции. Правильно?
– группа ответила невнятным мычанием, по-видимому, означающим согласие.
– Поэтому существует деление на постоянные и переменные издержки.
В дверь тихо постучали.
– Войдите.
– сказал Максим видя нерешительность постучавшего.
Дверь открылась и взору Максима предстала его жена. Целая и невредимая.
– Максим Викторович можно вас на секунду?
– Посидите тихо.
– сказал Максим группе выходя.
– Я знаю.
– предупредила вопрос мужа Лена.
– Ты сейчас будешь злиться, но, пожалуйста, не надо. Я не сделала ничего такого, что бросило бы тень на мою репутацию.
– Лена сама искренне верила, что говорит правду, потому ей поверил и Максим.
– Мне нужна помощь. Твоя помощь.
– В чем она заключается?
– Максим был на нее зол и, причем надолго.
– Я не могу сейчас рассказать.
– Не понял?
– удивился Максим.
– Сколько у тебя сегодня занятий?
– Два.
– Зайди за мной в двенадцать. Я по дороге тебе все расскажу.
– Лена развернулась и пошла в сторону своей аудитории. Догонять ее и выспрашивать бесполезно, это Максим знал по опыту.
У Лены в этот день было три пары, но последних она отпустила и в начале первого уже шла с мужем к Учителю. По дороге она рассказала то, что сказал ей рассказать Учитель. Будто Ира попала в секту и без посторонней помощи не вырвется оттуда. Женских сил Лены не хватило.