Тот, кто знает. Книга первая. Опасные вопросы
Шрифт:
Наташа плохо представляла себе такую квартиру, в которой никто никому не мешает, но, в конце концов, все бывает, ведь еще сутки назад она и «команду» не смогла бы представить, а если бы ей рассказали — не поверила бы, что такие ребята существуют.
Вери Гуд жил прямо на Невском проспекте, и, едва войдя в квартиру, Наташа ахнула: таких хором она и впрямь представить себе не могла. Огромный округлой формы холл, в который выходили двери шести комнат и из которого уходил коридор на кухню и в ванную с туалетом.
— А это точно не коммуналка? — Наташа тихонько тронула Инну за плечо. — Мы соседям не помешаем?
— Да ты что? — возмутилась
Вери Гуд тем временем распахнул дверь одной из комнат и выразительно посмотрел на Наташу:
— Натка, оцени камеру. Устроит?
Она робко заглянула в комнату, не решаясь переступить порог. Старинная мебель, тяжелые портьеры, на стенах картины в золоченых багетах, огромное количество статуэток и очаровательных фарфоровых безделушек. Господи, да как же здесь спать? Сюда даже войти страшно!
— Чья это комната? — осторожно спросила Наташа.
— Сейчас ничья. Раньше была бабкина, но бабунок благополучно скончался пару лет назад, оставив свое дворянское наследие грубым потомкам. Диван видишь?
— Вижу.
— Вот и отлично. Белье в шкафу. Сортир — направо по коридору, там же ванная. Устраивайся как дома, не стесняйся.
Наташа и глазом не успела моргнуть, как Сережа и Инна скрылись в одной из соседних комнат, причем она даже не смогла точно увидеть, в какой именно. Не привыкшая к безалаберности, девушка испытывала неловкость оттого, что не успела договориться с подругой о планах на утро. Непонятно было, когда вставать, когда и что завтракать, нужно ли будить ее и Вери Гуда или следует терпеливо ждать, когда они сами соизволят выползти из своей комнаты. Можно ли уйти самой? И когда можно вернуться? Да и можно ли? Ключей у нее нет, и номера телефона в этой квартире ей тоже сообщить не удосужились.
Уснула Наташа около половины шестого, а в девять уже была на ногах. Спать не хотелось и сидеть в этой чужой квартире тоже не хотелось, ведь там, за окном, был чудесный, неповторимый, волшебный город, в который она приехала впервые в жизни и в котором ей так много хотелось посмотреть. Эрмитаж, Петродворец, Адмиралтейство, Казанский и Исаакиевский соборы, Летний сад, Петропавловская крепость, Русский музей, Александро-Невская лавра, кони Клодта на Аничковом мосту, место дуэли Пушкина на Черной речке… А вместо этого она вынуждена сидеть в четырех стенах, созерцая старинные картины и изящные статуэтки, оставшиеся от бабушки Сережи Вери Гуда, и ждать, когда он и ее подруга Инка очнутся после любовных утех.
Первый день в Ленинграде прошел бездарно. Сережа и Инка проснулись далеко за полдень, лениво слонялись по квартире, пили чай, Сережа кому-то звонил, с кем-то договаривался, постоянно повторяя девушкам:
— Сейчас один человечек придет, принесет диск (книгу, кассету, журнал, деньги), и пойдем.
«Человечек» приходил, приносил, потом Сережа снова куда-то звонил и снова просил подождать очередного визитера. Наташа безропотно ждала, не желая создавать напряжение и мешать личной жизни любимой подруги. Наконец они действительно вышли из дома, только было уже почти восемь вечера, и о посещении музеев можно было забыть. Наташа надеялась, что сможет увидеть хотя бы часть из того, о чем мечтала, ведь вечером и ночью совсем светло, но Сережа повел девушек сначала на улицу Марата, где они зашли в какую-то квартиру и отдали кому-то книгу, потом на улицу Жуковского, где в большой коммуналке на двенадцать семей жила
Наташу охватила тоска. Она поняла, что они снова лягут лишь под утро, потом Инка с Сережей продрыхнут до середины дня, потом будут лениво слоняться по квартире, потом начнут бродить из дома в дом. Разве для этого она сюда ехала?
— Инка, ты не обидишься, если я буду существовать по отдельному расписанию? — решительно спросила Наташа. — Только надо поговорить с твоим другом насчет того, когда я смогу приходить и уходить.
— Нет проблем. — Вери Гуд весело выхватил из кармана и подбросил в воздух связку ключей. — Держи. Приходи и уходи, когда захочешь. Бабкина комната в твоем распоряжении.
Сжимая заветные ключи в руке, Наташа радостно бросилась на Невский, в квартиру Вери Гуда, чтобы поскорей лечь спать и прямо с раннего утра начать жить по собственному графику. Проблему питания она решила, как ей казалось, довольно удачно. Рядом с домом, где жил Вери Гуд, напротив кинотеатра «Художественный» находилось молочное кафе, работавшее с восьми утра, где можно было поесть вкусно и дешево. В меню Наташа обнаружила нечто под названием «фруктовый суп», который на поверку оказался обыкновенным компотом из сухофруктов, в который добавили вареный рис. И вкусно, и питательно, и стоило сущие копейки. Еще там можно было съесть сосиски, оладьи, стакан сметаны с черным хлебом, творог. В этом кафе Наташа плотно завтракала и так же плотно ужинала, перебиваясь в течение дня газировкой, мороженым или булочками с изюмом.
На третий или четвертый день самостоятельного ознакомления с достопримечательностями города она добрела до Адмиралтейства и присела на лавочку, чтобы немного отдохнуть и вдоволь налюбоваться сверкающим на солнце шпилем. Упершись глазами в изящный кораблик на шпиле, она не заметила, как рядом с ней на скамейку упала чья-то тень.
— Наташа? — неуверенно произнес низкий мужской голос.
Она подняла глаза. Перед ней стоял высокий красивый юноша в военно-морской форме, черноволосый, темноглазый. Так похожий на Марика…
— Господи, Вадик!
Наташа радостно вскочила и схватила его за руки.
— Как ты меня узнал? Как ты здесь оказался? Неужели ты меня не забыл?
Вопросы сыпались из нее один за другим. Она все не могла поверить, что перед ней стоит тот самый Вадик, с которым она гуляла по вечерам в Сочи и который, будучи всего на год старше, учил ее тому, что мужчина должен помогать женщине, а женщина просто обязана принимать помощь мужчины, что это не только не стыдно, но, наоборот, правильно, потому что только такая расстановка сил делает мужчину мужчиной, а женщину — женщиной.
— Почему я не должен был тебя узнать? — басил Вадим. — Ты осталась точно такой же, как была, только стала старше и лучше. Почему я должен был тебя забыть? У меня с памятью все в порядке, склерозом я не страдаю. Как я здесь оказался? Я здесь учусь. Вот прямо в этом здании, в Адмиралтействе.
Оказалось, Вадим Воронов учится в Высшем военно-морском инженерном ордена В. И. Ленина училище имени Ф. Э. Дзержинского, на специальном факультете.
— И кем ты будешь, когда закончишь училище?