Тот самый сантехник. Трилогия
Шрифт:
— Да, — твёрдо ответил Боря, добавив к выделяемому кабинету для любимой ещё и пару-тройку детей в детской. А то и в двух.
«В одной будут жить мальчики, в другой девочки», — тут же добавил внутренний голос, пока будущий и только возможный отец семейства вышел из детораздатчика и детоприёмника. И прикинул какую дичь на кухне он творит. Месте, где всё-таки кушают люди!
Но Боря пошёл до конца. Поэтому пока Наташка, прикрывая низ рукой, рыбкой поплыла в ванную, сам Глобальный наскоро сполоснул в раковине, оделся и в качестве оправдания поступку тут же
А затем, прислушавшись к плеску воды в ванной, ушёл из квартиры. Слова уже не имеют значения. Работать надо. Слова на вечер можно оставить. Под чай с тортиком. А пока электрикой стоит заняться. Чтобы пятёрка больше не жгла карман.
Как оказалось, Оксана с Антоном уже пили чай на кухне. В этом преимущества газификации. Света в квартире нет, но чаёвничать можно.
— А мы думали вы уже не вернётесь, — хихикнула хозяйка в халате, подрезая одному любовнику колбасы на бутерброды, пока другой с важным видом вставал на стульчик и менял плафон.
Дело на пару минут, но Боря никак не мог понять, что он делает. Головой он был всё ещё этажом выше. Возможно, тоже пил чай. Обсуждал имена детям. И даже сам себя убеждал, что мастерская ему в доме не нужна, если нужнее ещё одна детская. Детей, конечно должно быть много. Всех вырастит. И гаражи сам каждому построит. Плюс делу электрика и сантехника без всяких курсов обучит. Но это если мальчики. А что делать с девочками, он пока понятия не имел. И поэтому смотрел на пару проводков, что вели к плафону, как на откровение.
А может дело было в том, что тянуло спать после исполнения супружеского долга? Но если углубляться в семейные вопросы, то с Романом надо что-то делать. Хотя бы обсудить график прихода-ухода. А то насочиняет альбом о мамкаёбах на свою голову, а Кобе потом разгребать это всё.
Начальник засобирался. И Боря вдруг понял, что если останется, то подвергнет себя риску измены. Которая будет уже натуральной изменой, а не «это не считается, так как пока никаких отношений нет».
Мозг вдруг включился и Глобальный сделал всю работу за несколько мгновений. После чего включил свет, проверил лампочку — не мигает.
— Готово! — добавил он и распрощался с хозяйкой вместе с начальником. — Ну, всё тогда. Я пойду… заказов ещё много.
Оксана если и разочаровалась тому, что сразу оба любовника уходят, то виду не подала. Стоит, сияет, одного целует, другого хвалит.
В конце концов, секса ей сегодня хватало. Ещё и платье подарили, да свет наладили. И всё не за свои… На день подарков достаточно.
Но стоило войти в лифт обоим, как Антон тут же раскрыл карты:
— Ну, ты видимо понял, — протянул он и гордо заявил, почёсывая эго вне зависимости от того, просил его кто-то об этом или нет. — Да. Потрахиваю её периодически. Горячая самка. Такое творит. И-эх!
Наверное, стоило что-то ответить. Или поддакнуть начальству. К счастью, лифт приехал на первый этаж, и оба вышли. Боря даже обрадовался, что не пришлось
У выхода из подъезда зазвонил телефон.
«Наташка» — гордо гласила надпись без фотографии. Хотя бы потому, что в одежде он видел его пока меньше времени, чем без оной.
— Ты куда ушёл?
— Да работать надо, — изобразил он печаль. — Давай вечером.
— Хорошо, — ответила рыжая погрустневшим голосом, который не нужно было отыгрывать. Ей-то как раз хотелось поговорить после коитуса и настроение поднялось. — Рома тебе привет передаёт. Работай тогда. А я пока кухню отгенералю. Спасибо, что помыл посуду… Целую!
— Всегда пожалуйста, и я тоже, — ответил Боря и отключил телефон.
Начальник почему-то от подъезда не уходил. Стоял рядом. Видимо хотел поговорить. И дожидался окончания разговора.
— Боря, я голос узнал знакомый, — заявил он. — Это не та ли Наташка, что выше этажом живёт?
Глобальный ощутил, как тело потом покрылось. Холодным, неприятным. Предчувствие, после которого скажут «лох!».
— Ну… — выдавил он немного громко, приготовившись к неприятностям.
— Да что ну? — даже не понял предостерегающего намека «ты мол, полегче», начальник. — Я же тебе зла не желаю. Предостерегаю просто. Окси говорит, что шлюха та ещё.
— В смысле? — добавил таким тоном Глобальный, что Антон отошёл на полшага, чтобы в случае чего ещё и отскочить.
— Мужчины к ней ходят регулярно, — добавил Антон стойко, но уже потише, — стонет каждый день…
— Это… вчера что ли? — стараясь сдерживать ярость, уточнил Глобальный.
Мысль о детской и тем более второй детской стала тусклее. И только кабинет пока держался.
— А что, если вчера? — уточнил Антон Иванов, неизвестно как доживший до своих лет с таким подходом к решению проблем.
— Так это я вчера был!
— А-а-а… ну, извиняй, браток, — протянул он и пояснил. — Но сам понимаешь, не раз дело было, если Оксик говорила. Ты давай, это… Не думай, работай. Баб много, не зацикливайся.
«Кто бы говорил», — сказал внутренний голос за Глобального.
А сам Боря ничего не ответил, набычившись. Пограничное состояние завладело им.
Что-то смежное между набить морду шефу, вернуться и выдрать клок волос из распущенной копны говорливой соседки и ненавистью к самой Наталье, которая вроде бы только что говорила про скромность.
Вот зачем там? Всё вроде бы уже улеглось, а теперь снова со дна поднялось, всколыхнулось, и муть в глазах.
Начальник, заметив изменение в лице лучшего работника месяца, от греха подальше сел во внедорожник и проезжая рядом, пипикнул на прощание.
Боря как стоял, так и присел на корточки. Схватился за голову. Слишком много эмоций. Надо успокоиться. Решений вроде немного, но по одному из них он сейчас поднимется и начнёт выяснять всё с Оксаной. А это закончится либо сексом, либо дракой. Что плохо в обоих случаях. Либо поднимется к рыжей и, опять же либо приголубит, либо… при мысли о том, что он может сделать с Наташкой, Боря вдруг понял опять же два момента.