Тот самый сантехник. Трилогия
Шрифт:
Леся Василькова сидела на стуле, сползая с него как жидкость. Трубка телефона лежала на столе снятая. Сотовый отключен. А сотрудник смотрела в потолок и видимо испытывала небывалое нервное напряжение. По щеке катилась одинокая слеза. И обед на это почти не повлиял. Человек перегорал эмоционально, ещё не выработав иммунитета к хамству и угрозам.
Бесшумно, даже беззвучно, Леся молила о пощаде. И Боря по одному виду понял, что на неё лился такой поток грязи с подливой, как будто это она ходила по району и трубы взрывала, а затем заходила в каждую квартиру и засоряла унитазы, ломала краны и шептала лейкам душа
Боря зашёл в коморку, присел на корточки, взял за руку.
— Лесь… не надо так.
— Как?
— Так глубоко погружаться.
Комнатушка похожа на ту, где раньше хранили швабру и вёдра с хлоркой. А ныне это почему-то считалось рабочим кабинетом с явно выпиленным окошком.
Инфраструктура двухэтажного здания вообще поражал Бориса. До 2005 года это было полноценное здание ЖЭКа, где на первом этаже располагались мастерские ремонтных служб, а в подвале на станках можно было легко выточить деталь или обточить трубу, которую потом и приварить на месте прорыва или замены. Но теперь там располагалась парикмахерская и ателье, где сидел китаец, меняющий молнии на обуви и одежде. Там же он мог тебе сделать копию ключа или домофона. А под ремонтно-технические нужды оставили едва ли пятую часть бывших помещений, чтобы не показывать, что на складах пусто. Почти никаких батарей, труб, и иного материала прозапас. Разве что немного краски и пару секций старых труб, но год изготовления краски внушал опасения, а трубы видимо кто-то сложил, чтобы сдать на металлолом.
Изменилась и сама суть здания. Если в СССР и до 2004 года в таких располагались паспортные столы, он же территориальный пункт паспортно-визовой службы, общественные приёмные советов народных, пункты социального обеспечения, они же СОБЕСы, телефонные общественные пункты международной и местной связи, как и отделения Ростелекома, фотоателье и территориальное общественное самоуправление (ТОСы), то с 2005 годов от прошлого остались только отделения почтовой связи.
Сами общественные парикмахерские заменились на вип-бутики, где с одинаковой беспечностью кололи губы ботексом и гиалуроновой кислотой, делали татуаж сбритых бровей, лазерную депиляцию всего и вся и ногти всех форм и размеров. Но часто одни и те же люди. Моноспециалист, он же часто владелец заведения.
Аренда коммерческих организаций приносила свои плоды… владельцам. Степаныч говорил, что раньше на ЖЭК была возложена общественная и социальная деятельность, которая в СССР носила всеохватывающий и массовый характер. В зданиях располагались актовые залы для проведения собраний с активом уполномоченных. Там же назначали старших по дому, старших по подъезду, старших по этажу. Своеобразная общественная работа уполномоченных из жильцов дома, назначенных для надзора за порядком и разъяснительной работы с жильцами, награждала общественно-полезной ответственностью.
А с хулиганами боролись «Доской позора». Их устанавливали прямо на улицах в общественных местах, где вывешивали на всеобщее обозрение фотографии пьяниц, хулиганов и дебоширов. Исключительно для общественного осуждения и становления граждан на путь исправления.
Но где сейчас эти управдомы? Ликвидированы как общественно-значимое явление в 1991 году. Теперь звонят в УК и стоят в той же очереди, что и все прочие жильцы. А территориальные общественные
Об этом всё прекрасно знал Боря, но его дико бесила сложившаяся система. Он видел все её изъяны. Но даже при всём желании не мог помочь всем людям, для которых работал.
Однако, руку Леси он сейчас держал. Потому что ей в данный момент было хуже всего.
— Лесь… успокойся.
— Ну как успокойся, Борь? — утирая слёзы свободной рукой, ответила Леся. — Они кричат, хамят, требуют. Сегодня один сказал, что узнал меня по голосу и знает где я живу. Придёт и сделает какую-нибудь гадость. А мне что делать? Заявление на него писать? На кого? Я не знаю, кто это звонит. Да и что они сделают то? Нет преступления, нет заявления. Но мне… мне страшно, Борь!
— Леся, не переживай. Сегодня я тебя провожу домой.
— Правда? — в её глазах мелькнуло удивление и вера в лучшее. И словно внутренний свет стал немного ярче. Так отвечает душа, когда получает толику тепла.
— Конечно, правда. Я подъеду к конторе. Никуда без меня не выходи, — заверил Борис и тут же добавил. — А тут у нас охранник есть.
— Бравый Егор? — усмехнулась Леся, поигрывая уже свободной рукой с косой. — Да он же первый побежит, если что.
— Главное знать, куда бежать, — поддержал улыбку Боря, но тут взгляд упал на висящие в коморке часы. — Слушай, мне пора работать. Ты давай тут чая попей, взбодрись, и до вечера.
Она вытерла последнюю слезу и кивнула. Розовые щёки стали сразу краше. А спина выпрямилась, плечи расправились. И только выиграшнее обозначили воспрявшую грудь.
Боря снова улыбнулся и буквально вылетел из управляйки. Список дел ещё большой. До вечера далеко. А гнев и ненависть множится по району. И всё равно, что «напарник» даже не в курсе.
Главное, творит добро. А там пусть сами догоняют.
Через четыре часа плодотворной работы, он действительно подъехал на микроавтобусе прямо к дверям управляющей компании. И даже первый открыл дверь для Леси сначала на входе, а потом у автомобиля.
Леся принимала заботу с видом сильно образованной леди. Вряд ли эту дурь заложила Нина Альбертовна. Значит, досталось от мамы. А как раз старушка учила внучку выживать в социуме и при первых же признаках появления «голубой крови», засовывала оператором в УК, чтобы прививку от гордости и предубеждений получила.
Собственно, об этом Леся и поведала, пока автомобиль стоял в пробке на нерегулируемом перекрёстке, где давно следовало поставить светофор. Потому что чаще всего вперёд пробивались наглые маршрутчики, тогда как остальные автолюбители старались соблюдать правила ПДД.
Где-то в момент рассказа о учёбе в старших классах, Лесина рука вдруг легла на пах. И принялась гладить. Боря в этот момент едва тормоз не отпустил. Рука рефлекторно поставила парковку. Медленно повернул голову. Глаза наверняка наполнились вопросами. И основной из них — ЧЕГО?
— Лесь? — тихо спросил он, но она прекрасно услышала под бормочущее радио.
Движения, однако, не прекратились. Напротив, ладонь требовательно проникла за ширинку рабочих штанов. И Боря впервые пожалел, что взял такой формат. Тогда как на многих других штанов с подтяжками ширинки не предполагалось.