Тот самый сантехник
Шрифт:
Глобальный сразу принял на веру, но тут майор заржал в голос.
— Но это я шучу, конечно… А может нарочно даю дезинформацию, чтобы ввести в заблуждение разведку вероятного противника. А пока они расшифровывают, ты уж не подумай, что мы тут совсем конченные. Просто зеки форму пошили раньше на неделю.
— Зеки?
— Ну ни у китайцев же заказывать. Есть и на зонах передовики, чего говорить. А на складе трубу прорвало, сыро как в подвале. Не доживёт форма до зимы. Вот и выдали сразу, чтобы потом лазарет не переполнило ампутантами. Кстати
— Правда? — снова принял на веру Борис, но майор снова заржал и больше ничего не объяснял.
Во-первых, трижды никто солдату говорить не будет. Во-вторых, подошли к штабу. С трубой, торчащей из земли, да горшочком под цвет хаки прикрытой. И когда на втором этаже открылось окно, и кто-то вылил что-то через подоконник, Боря уже не особо удивился. Только по носу пахнуло нечистотами.
— А, это ты не обращай внимания. Говновозка забарахлила. Завтра приедет.
А вот голос полковника не барахлил. И хорошо был слышен с улицы. И чем ближе приближались к окну штаба с ремонтом «под снос», тем крепче росло его негодование.
— Кардонова, уволю к едрени фени! Такого приказа не было!
— А чо?
— Не носи сама ведро, чо. Тяжело же! Солдатни тебе мало что ли в помощники?
— А чо делать? — вопросил чёкающий голос женщины «сорок-плюс». Она даже добавила, прервав интригу. — Секретарь с диареей со вчерась по кустам сидит, его не дождёшься. А арбузы те со скидкой были! Да я меру знаю, а он оплошал с голодухи. Когда уже Галька вернётся? Подсиживаю её, выходит с тобой тут.
— Ничё не подсиживаешь. Сиди, пока сидится.
Боря посмотрел на насупившегося майора, сопоставил услышанные фамилии и даже понял, что дело в семейной драме. И тут же выбрал сторону, когда майор первым пошёл в штаб ругаться.
Вернулся он спустя пять минут, с красной рожей и фуражкой, сползшей на правую сторону. Забурчал:
— Вот чё ей дома не сидится, а? Арбузы ещё приплела. Я те арбузы может дочке брал, а не этих всех оглоедов кормить.
Ответа Борис не знал, дополнений тем более, и предпочёл промолчать. Но открылось окно и диалог между майором, полковником и женой майора возобновился на повышенных с обилием мало переводимой речи для несведущего человека.
Там, где разведка вероятного противника наверняка бы коротнула, из услышанного следовало, что полковник Драчёв как бы намекнул, что неплохо бы начать эксплуатацию сантехника с канализации, раз такой кадр к ним попал. Но майор, поминая арбузы, возразил, что вёдра подождать могут, а вот проблемы столовой — нет. Тут они заспорили, но Кардонова поставила точку, приняв сторону майора.
Полковник остался в меньшинстве. Есть нужно всем.
Офицеры и причастные коллективно пришли к выводу, что если посрать можно сходить в кусты за пределы военной части, то кормиться там с кустов не получится.
Глобальный как в фильме снимался, где отыгрывал роль героя второго, но очень
Но на первом месте всё же стояла работа электрика. Потому что в процессе оров из окна и в окно, вырубило свет. И диалоги прекратились.
— Писец мне в конец, — подытожил майор итог душещипательной беседы. — Душевая отменяется. Говно отложим на потом. Идём в столовую. Опять пробки вышибло.
«Бежать отсюда надо, Борь. Дело плохо, если даже элита военной части комфорта не видит», — заявил тут же внутренний голос, но майор, чеканя походку, одним своим видом загнал его поглубже.
Столовая Глобальному понравилось. Было в ней что-то притягательное, душевное. Если в колледже она называлась именно «столовкой», то столовая военной части в стройбате была местом преклонения.
В основном это преклонение было перед поваром Яшиным, что за качественные булочки с повидлом и корицей от офицеров быстро получил повышение до старшины. Вместе с постоянными поставками той самой корицы и повидлом.
Но, как и любому старшине, ему, как и всем военнослужащим, тоже грозил дембель. И когда Глобальный начал решать проблемы столовки, залезая в щитовую, полковник настиг майора, подключился капитан, и все коллективно языки зачесали, и головы ломали, кого же поставить на место нового повара. Есть время побалякать, пока военная часть погрузилась во мрак в отдельно взятых помещениях.
Так на смену проверенному и надёжному повару пришёл недалёкий представитель кулинарного техникума по фамилии Узьков из призыва Глобального.
— Человек с грустным ебалом, как же, — дал ему быструю характеристику майор. — Видали мы таких. В таз нассыт, а тебе ничего не скажет.
Но других кандидатур не было. И теперь Яшин пытался подтянуть Узькова в своём «храме имени принятия пищи». Старшина всеми правдами пытался довести салагу до уровня «комфорт-плюс», обучая тонкостям поварского военного дела. Но среди теней в помещении удавалось не очень.
Завтрак, однако, Яшин приготовить успел, а вот обед переносился на улицу, пока Глобальный менял патроны и кидал новую проводку из почти такой же старой, но ещё годной.
Периодически Глобальный выходил на улицу. И уши не подводили. Временный младший повар Узьков косячил. Нет, чтобы помалкивать и рецепт булочек записывать, которым будет офицеров кормить, тот пошёл методом от противного и принялся жаловаться, что готовить в столовой ему жарко с самого утра было. Чуть богу душу не отдал.
В его словах был резон. Если при пожаре от короткого замыкания ещё можно сбежать в форточку на рассвете, благо первый этаж, то постоянный дым, испарение и духота его с ног свалят если не к вечеру, то к концу года. И снова им повара искать придётся. Так что если начальство не сообразит, как разобраться с пассивной вентиляцией, то офицеры так всех поваров изведут. Если и найдут ему замену, результат тот же будет.