Тот случай между Илаем и Гвен

МакЭвой Дж. Дж.

Я уставился на нее, недоумевая в который раз: «Как, ну как вся эта херня могла случиться именно со мной?»

— Я не брошу ребенка, — ответил я, глубоко вздохнув. — Неважно, кто его мать. Я никогда не брошу мою собственную дочь. Но ты, Ханна… я не хочу тебя больше видеть! Никогда!

С этими словами я покинул палату, услышав ее рыдания. Проводя пальцами по волосам, я пытался успокоиться с помощью техники глубокого дыхания. Я не хотел причинять ей лишнюю боль и быть жестоким. Было очевидно, она не понимает, что натворила.

Это просто бардак! Гребаный бардак!! Твою мать!!!

Менее

чем двадцать четыре часа назад я был уверен, что моя жизнь налаживается, и теперь это! И Гвиневра…

Я достал телефон из кармана, когда услышал, как кто-то рядом обратился ко мне:

— Доктор Дэвенпорт! Примите мои поздравления! Хотите увидеть вашу дочь? — медсестра счастливо улыбалась мне.

Я сунул телефон обратно в карман и кивнул, не произнеся ни слова.

Гвиневра

Я постучалась.

Натаниэль открыл дверь, его волосы, как обычно, были зачесаны назад, и очки для чтения сидели низко на носу.

— Гвен?

— Стиви приглашала меня посетить Хэмптонс, и вот я здесь. Сюрприз! У вас красивый дом! Очень… белый.

Стиви вышла, одетая в светло-зеленое платье в цветочек. Ее волосы были убраны в хвост.

— Стиви, классно выглядишь! Вот, была в городе и подумала, почему бы мне не приехать и не повидать вас. Извини, мне стоило позвонить заранее, но я случайно уронила свой телефон в унитаз. Здесь очень красиво.

Натаниэль внимательно посмотрел на нас и направился внутрь дома.

— Простите, друзья, вы были чем-то заняты? Я могу уйти и позже снова вернуться. Кстати, я купила машину. — Я указала на их подъездную дорожку, где стоял белый кабриолет «Ауди», в котором на пассажирском сиденье сидел Тайги.

— Гвен, у тебя все в порядке?

— Нет. Думаю, они обманули меня. А ты знала, что можно купить машину просто так, со стоянки? Это немного дороже, но она бы мне нужна срочно. Сначала я хотела приехать сюда на автобусе, но тогда бы мне пришлось топать целый час пешком от станции до твоего дома. Потом я подумала взять такси, но мне не хотелось ехать в компании с кем-то. Тогда я сказала себе: «Какого черта! Я — миллионерша и должна тратить деньги!» И тогда я пошла в салон, купила себе новую «Ауди» и приехала сюда. Красивая, правда? — Я указала на нее пальцем, и Тайги гавкнул. — И Тайги она тоже понравилась.

Стиви подошла ко мне и взяла в руки мое лицо.

— Ты как будто сошла с ума. Ты пугаешь меня, Гвен. Все хорошо? А у родителей? Что случилось?

Я прикусила губу, стараясь не разреветься, но это не помогло. Ничего не помогало. Я ни слова не могла вымолвить, только лишь крепко обняла ее.

— Все хорошо. Поплачь. Мы поговорим позже.

Глава 25

Если ты меня любишь…

Гвиневра

«Позже» не наступило и через два дня. Как только я пыталась начать свой рассказ, глаза начинало щипать, и я не могла сдержать слез.

Мы со Стиви сидели на пляже. Тайги, устроив голову на моих коленях, лениво наблюдал за восходом солнца. Стиви протянула мне плитку шоколада, и я отломила себе еще кусочек.

— Илай звонил прошлой ночью, — прошептала она. — Хотел узнать, разговаривала ли я с тобой. У него был такой голос, будто...

— Пожалуйста, не надо, — попросила я, поглаживая Тайги. — Стоит мне только подумать о нем, я тут же вспоминаю ее, беременную. Если бы я осталась

в его жизни, то подыхала бы от ревности и была вынуждена смотреть на нее так долго, как долго он пожелал бы оставаться со мной. Мне было бы очень больно, и я бы, в свою очередь, причиняла боль ему в отместку.

В довершении всего я даже не была уверена, хочу ли детей, не говоря уже о том, чтобы стать кому-то мачехой.

— И что, ты теперь никогда больше не будешь с ним разговаривать? Он не виноват, Гвен.

— Да, понимаю. В этом нет его вины. Все это случилось в его жизни еще до моего появления, однако это не меняет того, что он стал отцом. В его жизни больше нет места для меня. Да, он не виноват в случившемся, но я не могу… не могу провести свою жизнь на обочине его жизни, ожидая и надеясь, что в один прекрасный день наконец останемся только «мы». — Я попыталась рассмеяться, но голос сорвался. — Помнишь, как я говорила, что Натаниэль создан не для тебя? Спасибо за то, что тогда послала меня ко всем чертям. Я бы возненавидела себя, если бы испортила и твою жизнь так же, как испортила свою.

— Ты не испортила свою жизнь. — Она взяла меня за руку. — Такие вещи порой случаются. Жизнь есть жизнь. И ты была права насчет Натаниэля, он вел себя, как полный придурок, и действительно изменял мне.

— Нет, не изменял. — Если бы он это делал, я бы убила его!

Она кивнула, прокручивая кольцо на пальце.

— Это произошло через несколько недель после того, как я бросила учебу. Я встретила свою соперницу и надавала ей по морде. Я бросала универ не из-за Натаниэля, а потому, что просто не успевала учиться. А ты была рядом, успевающая все со скоростью света. Я чувствовала, как разрушаюсь. Я больше не могла видеть ни тебя, ни родителей, поэтому порвала с ним и пошла работать в бар. В тот год мы с тобой не общались. Я могла бы позвонить тебе в любое время, но мне хотелось выглядеть сильной. Мы сошлись с Натаниэлем уже после того, как снова наладили с тобой отношения. Я никогда тебе об этом не рассказывала, поскольку было бы глупо вспоминать о прошлом. И еще я была уверена, что ты бы сильно расстроилась и долго переживала о том, что не смогла поддержать меня раньше.

— Я — плохая подруга. Прости, что меня не было тогда рядом, Стиви. А теперь я пришла к тебе, чтобы выплакаться на твоем плече.

Она пожала плечами.

— Ты пришла потому, что доверяешь мне, и я счастлива знать об этом. Мне плохо от мысли, что я не доверяла тебе так же.

Я притянула ее к себе и обняла, а потом мы обе, смеясь, повалились на песок.

— Обещай, что бы ни случилось, ты будешь доверять мне, хорошо? И если Натаниэль когда-либо…

— Поняла, поняла. Но сейчас у тебя своя жизнь, в которой надо разобраться.

Это-то и было проблемой. У меня была жизнь, но в ней больше не было любви.

Илай

Я стал отцом.

Имя моей дочери — София Мэй Дэвенпорт, вес полтора килограмма.

И она красавица.

Она даже могла самостоятельно дышать, но пока еще не была готова покинуть отделение интенсивной терапии и выйти из инкубатора. И все равно она была прекрасна. Я провел последние сорок восемь часов рядом с ней. Малышке нужно было сделать еще несколько тестов, и мама уверяла меня, что ей вскоре станет лучше. Ханна находилась с дочкой внутри, сидя в своем кресле, пока я на ресепшене подписывал бумаги.