Тотальная угроза
Шрифт:
Жаб напряженно замер, сжал кулаки.
– Садись, рассказывай, что в поселке случилось, когда мы ушли.
Жаб по-прежнему не двигался.
– Ну что ты, дружище, – настаивал Марк. – Мы же помочь хотим… Сядь, расслабься.
Через несколько секунд Жаб повиновался и стал раскачиваться из стороны в сторону.
Марк облегченно выдохнул: обстановка понемногу разряжалась. Трина стояла совсем рядом, но ни Алек, ни Лана не обратили на это внимания. Марк подошел к кострищу и сел.
– Бедняга, – чуть слышно пробормотал Алек. Он
К счастью, Жаб его не расслышал.
В разговор вмешалась Лана, призвав на помощь выучку медсестры.
– Пока мы не разберемся, что с тобой происходит, помочь тебе никто не сможет. Ты хоть что-то постарайся объяснить, а?
Жаб, не переставая раскачиваться и стонать, негромко ответил:
– Я попробую… только уж очень в голове свербит, будто грызет кто-то. Не знаю, насколько моих сил хватит. Вы спрашивайте побыстрее.
– Вот и славно, – кивнула Лана. – После того как мы ушли, ты что сделал?
– Уселся на пороге Штаба и разговаривал с Мисти, – устало произнес Жаб. – А что еще было делать? Мы с ней всегда дружили. Лучшего друга в беде не бросают!
– Ага, понятно. Хорошо, что ты с ней остался.
– А потом Мисти совсем заплохело, ну, я и вошел, обнял ее, прижал к груди, укачивал, как ребенка. В лоб поцеловал. Вот так и держал на руках, а она умирала… медленно так.
От этих слов Марк невольно поежился.
– Как Мисти умерла? – мягко спросила Лана. – Ей очень больно было, как Дарнеллу?
– Да… да, очень больно. Она все кричала и кричала, а потом они все из ее головы выползли и в мою забрались. А потом мы ее успокоили… чтоб не мучилась.
В лесу воцарилась мертвая тишина. Марк затаил дыхание, Алек шевельнулся, но Лана на него шикнула.
– Мы? – переспросила она. – Ты о ком, Жаб? Кто тебе в голову забрался?
Жаб снова прижал ладони к вискам.
– Ох, какая ж ты дура! Сколько раз тебе говорить: мы – я и те, кто живет у меня в мозгах. Не знаю я, кто они. Слышишь? Не знаю!!! Дура, дура, дура!
Из глотки Жаба вырвался дикий вопль, переходящий в визг. Марк вскочил и попятился. Казалось, от крика зашатались деревья, вся живность в округе разбежалась без оглядки.
– Жаб! – одернула его Лана, но за визгом ее никто не расслышал.
Жаб, вцепившись пальцами в волосы, вертел голову из стороны в сторону, будто пытаясь открутить ее с шеи, и не переставал визжать. Марк обвел взглядом друзей, но никто не знал, что делать.
Внезапно Алек шагнул вперед, на ходу едва не сбив Марка с ног, решительно подошел к Жабу, схватил его за ворот футболки и поволок в чащу. Неумолчный визг стал прерывистее – Жаб брыкался, пытаясь вырваться. Они скрылись в темноте. Крики Жаба звучали все глуше и глуше.
– Что он задумал? – резко выдохнула Лана.
– Алек! Эй, Алек! – окликнул Марк.
Ответа не последовало. Еле слышные выкрики Жаба внезапно прекратились, как будто Алек швырнул его в подземелье и запер тяжелую дверь.
– Что происхо… –
Тут зашелестели кусты, затрещали ветки под чьими-то тяжелыми, уверенными шагами. На миг Марку показалось, что Жаб вырвался, поборол Алека и, вконец обезумев, решил прикончить всех остальных.
Тут из-за деревьев вышел Алек.
– У нас не было другого выхода, – с запинкой произнес он. На лице старого солдата застыла гримаса отчаяния. – Угроза заражения слишком велика… Я схожу умоюсь…
Он угрюмо посмотрел на свои ладони, прерывисто вздохнул, словно всхлипнул, и направился к ручью.
Глава 17
После этого все снова улеглись спать – до рассвета было далеко.
Никто не произнес ни слова о том, что сделал Алек… что именно произошло с Жабом. Марк совсем запутался в сумятице непонятных чувств. Ему хотелось поговорить о происшедшем, но Трина демонстративно отвернулась, закуталась в одеяло и сжалась в клубок, сдерживая рыдания. Сердце Марка обливалось кровью: в последнее время причин для слез не было, а теперь…
Он любил Трину и очень хотел понять ее до конца. Сам он стыдился своей беспомощности и всегда завидовал смелости, стойкости и силе подруги. Трина не стеснялась открыто проявлять свои чувства и никогда не прятала слез.
Лана молча хлопотала у костра, а потом улеглась спать под деревом на опушке. Марк безуспешно пытался заснуть, но сон не шел. От ручья вернулся Алек. В лесу воцарилась тишина, прерываемая только тихим жужжанием насекомых и шелестом ветерка в ветвях.
Марк погрузился в размышления. Что произошло? Что Алек сделал с Жабом? Марка мучили страшные догадки. Наверное, это очень трудно… Ох, ну почему все так плохо?
Наконец он забылся крепким сном – к счастью, без тревожных воспоминаний.
* * *
На следующее утро, когда все собрались у костра, Лана сказала:
– С этим вирусом в дротиках что-то не так.
Марк сидел, задумчиво глядя в языки пламени. Странное заявление заставило его забыть о событиях прошлой ночи.
– С любым вирусом что-то не так, – возразил Алек.
Лана укоризненно посмотрела на него:
– Да ладно, ты прекрасно понимаешь, о чем я. Неужели не понятно?
– Что именно? – спросил Марк.
– Вирус действует на разных людей по-разному? – уточнила Трина.
– Верно подмечено, – кивнула Лана. – Те, в кого попали дротики, умерли почти сразу, в худшем случае через несколько часов. Дарнелл и те, кто помогал раненым, умерли через несколько дней. Все жаловались на сильную головную боль, череп словно тисками давило. А у Мисти симптомы появились гораздо позже.
Марк слишком хорошо помнил, как это произошло.
– Ага, – пробормотал он. – Она свернулась в клубок и что-то напевала. Жаловалась, что голова раскалывается.