Тотальная угроза
Шрифт:
Алек резко оборачивается. Марк вздрагивает, будто ожидая оплеухи – наверное, ответ прозвучал слишком дерзко или издевательски, – но старый солдат останавливается и воздевает указательный палец к потолку.
– Надо поскорее выбираться из этого гадючника. Остался час, не больше. Ясно вам? Час! – Он поворачивается и решительно идет вперед.
Трина с Марком ускоряют шаг, стараясь держаться вровень с Алеком.
– Погодите! – восклицает Марк. – Вы о чем? Что происходит? Если там, наверху, пожары, то нам же лучше здесь, под землей… Ну, пока все не кончится…
– Солнечные вспышки, –
– Солнечные вспышки? – недоуменно переспрашивает Трина. – Не может быть!
– Они самые, милая девушка. Они самые.
Тревога Марка усиливается. Если речь идет о всемирной катастрофе, то нет никакой надежды, что его родные уцелели.
– Откуда вы знаете? – спрашивает он. Голос дрожит и срывается.
– Все описывают одно и то же, – уверенно отвечает Алек. – А еще говорят, что незадолго до этого в новостях предупреждение передавали. Тепловое и радиоактивное излучение, сдвоенный удар… Все считали, что мы к ним подготовились. Как видно, зря считали.
Алек не замедляет шага. Марк и Трина торопливо идут следом. Все молчат. Они пробираются по туннелям, стараясь держаться подальше от других путников. Марк все больше мрачнеет. Он не знает, как взять себя в руки, не верит, что его родных нет в живых, дает себе клятву, что обязательно отыщет их и спасет.
Посреди какого-то туннеля Алек вдруг останавливается.
– Я сам на разведку пошел, а своих знакомцев тут неподалеку оставил, – поясняет он. – Лана… Мы с ней уже много лет бок о бок работаем, она военная медсестра. Ну и еще ребята к нам прибились. В общем, с вами двумя получается полный набор. Теперь будем выбираться.
– Куда выбираться? – спрашивает Марк.
– Наверх, куда ж еще, – хмыкает Алек. – Там, конечно, жуть адская, но еще немного переждем и будем уносить отсюда ноги, пока туннели не затопило.
* * *
Проснувшись, Марк перекатился на бок, тяжело вздохнул и раскрыл глаза. Самого страшного ему еще не приснилось, но вспоминать ужасы прошлого никакого желания не было. «Только не сейчас! Не могу я больше!» – взмолился он про себя и тут же вздрогнул. С кем это он разговаривал – сам с собой? Может, заразился от Жаба жутким вирусом и теперь сходит с ума?
Он снова лег на спину и уставился сквозь ветви в звездное небо. До рассвета было далеко, ночная мгла и не думала отступать. Марку хотелось, чтобы поскорее пришло утро и отогнало кошмарные сновидения. Боясь заснуть, он сел и огляделся. В темноте смутно проступали очертания корявых древесных стволов и силуэты друзей на земле у погасшего костра.
Если разбудить Трину, она не обиделась бы, поняла бы, что Марку хочется поговорить. Нет, он не собирался рассказывать ей о кошмарах. Но Трина мирно спала, тихонько посапывая. Он негромко застонал и не стал нарушать ее сон, пусть отдыхает. Путь им предстоял нелегкий, да и за Диди надо приглядывать.
Марк снова улегся, заерзал, устраиваясь поудобнее. Только бы опять кошмар не приснился! Бушующие волны наводнения, вопли утопающих, безумный, жуткий страх. Перед глазами в который раз возникло помещение, где они встретились
Старый солдат объяснил им, что после солнечных вспышек самой большой угрозой стали волны-цунами. Солнечные вспышки обрушили на планету катастрофический поток тепловой энергии, выжигая все на своем пути. От адского жара полярные льды растаяли, уровень моря стремительно поднялся, а значит, через несколько часов океан ворвется в туннели подземки, а остров Манхэттен уйдет глубоко под воду.
Гнетущие воспоминания не отпускали Марка еще целый час, хотя и были немногим лучше кошмарных сновидений. Он со страхом готовился в очередной раз пережить прошлые страхи и, как ни боролся со сном, все-таки заснул, погрузившись в неумолимые, ужасающие видения.
Глава 20
Линкольн-билдинг – одно из самых величественных зданий Нью-Йорка, единственный небоскреб, в котором находится вход в подземку.
Алек утверждает, что именно туда им и надо. У него в смартфоне подробная карта подземки; главное – успеть выбраться из туннеля на поверхность. Даже в слабом свете фонарика Марк замечает, что на лице Алека написано сомнение, хотя старый солдат на самом деле производит впечатление решительного и уверенного в своих силах человека. Кажется, запри его в клетку с голодными львами, и он задумается только о том, какого зверя убить первым.
«Лишь бы добраться до Линкольн-билдинга, – говорит себе Марк. – А оттуда я отправлюсь на поиски родных».
Все бегут по бесконечным туннелям под Нью-Йорком. Отряд возглавляет Алек, за ним – женщина, с которой он служил и работал, Лана. Следом несется Дарнелл, по виду – ровесник Марка, и девушка постарше, лет восемнадцати. Ее зовут Мисти. С ними еще один парень, ненамного старше Марка, приземистый и коренастый. Все называют его Жабом, и прозвище ему нравится. Марк и Трина мчатся за ними, а замыкает отряд самоуверенный тринадцатилетний подросток по имени Бакстер – он заявил, что пойдет в арьергарде и будет защищать остальных от неожиданного нападения.
На бегу Марк рассеянно думает, что хорошо бы подружиться с мальчишкой – конечно, если все они выживут.
– Надеюсь, Алек знает, что делает, – шепчет Трина.
В голове Марка мелькает дурацкая мысль: «Эх, если бы бежать с ней вот так по пляжу, на закате…» Он тут же спохватывается: какое счастье, что Трина – не телепат.
– Знает, не волнуйся, – уверенно отвечает он, стараясь не показать, что сам дрожит от страха в ожидании неминуемой смерти. Надо же, целых семнадцать лет на свете прожил, а не догадывался, какой он на самом деле трус!
– Цунами… – Трина произносит слово с опаской, будто грязное ругательство. – Мы глубоко под землей, в нью-йоркском метро. Какое, к черту, цунами?
– Да, мы под землей, – соглашается Марк и напоминает: – Между прочим, город стоит на берегу океана. А воде свойственно стекать вниз… Ну, если помнишь, сила тяжести и все такое…
Трина окидывает его уничижительным взглядом, и Марк неловко пожимает плечами. Сам виноват, сейчас не время язвить. Он пытается оправдаться и бормочет, тяжело дыша на бегу: