Тотем
Шрифт:
— Сколько сейчас время?
Я изумленно уставился на табло, будто впервые его увидел.
— 15.32.
— Может, пошарим по квартирам? — предположил бесчервивый.
— У тебя есть ключи? Умеешь взламывать автоматические двери?
Он печально покачал головой.
— Как тебя зовут? — не отставала рыжая.
— Не помню.
— Врешь, вспомни. Я вот помню своё имя — Лода.
— А я Ману, — ударил себя кулаком в грудь тощий. — А ты?
Мне нечего было ответить. Я просто переключил авто на солнцезаряд, потому
Дома, дома, дома. Ровными рядами, серыми плитами.
Меня мутило, а эти двое всё говорили о еде.
Внезапно я остановил машину. Лода и Ману замерли, ожидая чего-то нехорошего, а может быть, очень даже неплохого.
— Что такое?
Я вылез из машины.
Звук, резкий, высокий крик насторожил и взволновал меня. Я стоял и прислушивался, надеясь определить направление или хотя бы почувствовать источник.
Справа, слева — пустая дорога; сзади — двое психов с машиной; впереди — серая высотка.
— Что это? — Лода напряглась.
Тишина. Я почти не дышал.
— Вот, снова!
Мы дружно подняли головы.
В вышине, в сизо-голубом небе парила птица — живая, великолепная птица, легкая и проворная.
— Это животное! — взвизгнула Лода.
— Это сокол, — тихо добавил Ману.
Я посмотрел на него.
— Откуда ты знаешь, что это сокол?
— В детстве дедушка поймал такого, хотел научить его приносить добычу, но тогда уже начался кризис жизни, — Ману покачал головой. — Позже сокола спустили на топливо.
— А у меня отобрали кота… — грустно произнесла рыжая.
Я смотрел на сокола и думал.
— Они разве не вымерли?
— Вымерли, — согласился Ману. — Лет пятнадцать назад, вроде бы.
— А он откуда?
— Может, это не сокол? — предположила Лода.
— Ну точно сказать, вымерли или нет, мы не можем. Просто их перестали встречать в живой природе. И в топках их не осталось, — Ману не отрывал глаз от неба. — Он улетает.
— Поехали! — скомандовал я, бросаясь к машине.
— Куда? — Лода замерла с протянутой к дверце рукой.
— За ним!
Мы ринулись внутрь авто.
Ману открыл верхний люк и вылез наружу, решив руководить направлением нашего движения, следя за птицей.
— Направо… Не вижу… вперед, вперед, вперед!!!
Мы мчались по трассе, потом по боковой дороге, а потом снесли ограждения и вылетели на пешеходную ленту.
— Всё, пропал. Не вижу, где-то за домами, — Ману устало рухнул на сидение.
— Поедем в том направлении? — спросил я.
— Да, поехали, пока солнце светит.
Пригород издыхал — здания уже не теснили друг друга, а тупо жались к дороге. Я включил высокую скорость, и автомобиль пищал почти ежесекундно, приписывая опасность любому проносящемуся мимо объекту. Наконец, гигантская изгородь из серых домов сошла на нет, и впереди медным пластом легла выжженная солнцем земля.
— Мороун-Валт, — выдохнула Лода, припадая к окну.
Я
— Дальше — зона ферм, — заметил Ману.
— Такой жуткий, — Лода не отрывала глаз от тела завода. — Ужасно…
Фермы располагались вдоль дороги. Широкие коридоры-отводы для перегона животных к зданию завода делали сооружения похожими на осьминогов, которых я видел на сайтах природообщин. Эти фермы внушали мне страх куда больший, нежели завод.
Я остановил машину.
— Зайдем туда?
Лода и Ману кивнули.
Войти внутрь не составило труда — ворота в одном из отводов были распахнуты. Мы прошли по темному длинному коридору с мягкими стенами и неровным полом. Я не видел в темноте, но какое-то внутреннее чутье заставляло меня подпрыгивать в нужных местах.
Тишина и темнота настораживали, заставляя напряженно вслушиваться и вглядываться в глубины коридора. Я молча шел вперед, ощущая движение спутников за спиной.
— Зачем мы здесь? — испуганно спросила Лода, когда мы очутились в загоне.
Я пожал плечами.
Ману двинулся дальше, запрокинув голову и разглядывая покачивающиеся лампы нагрева на сферическом потолке. Солнце садилось — розовые всполохи бегали по ребристому стеклу, отчего крыша напоминала недозрелый гранат.
Я заворожено наблюдал за игрой света, забыв об осторожности. Лода дернула меня за рукав.
— Уйдем отсюда, мне страшно…
— Где Ману? — я опустил глаза.
Лода покачала головой.
— Не знаю…
Я прислушался — какой-то посторонний свистящий звук дергал нервы.
— Вон он! — вскричала Лода, прячась за меня.
Ману стоял за решетками загона с огромным протобластером. Мощный короб оружия смотрелся на груди тощего человека как камень на шее самоубийцы.
Я шагнул назад, ещё раз назад, рукой оттесняя Лоду к коридору. Ману понял мои намерения, грустно улыбнулся и кивнул. Я развернулся и, схватив женщину за руку, бросился прочь.
Бежать вперед, нестись как ветер, как сухой обжигающий ветер, прочь отсюда — вот чего я хотел. Лода прыгала рядом, ловко и проворно, как будто в ней играла та самая животная кровь, о которой она говорила.
Только у машины мы остановились перевести дух. Раскаты взрыва долетели до нас ещё в коридоре, но всю красоту поступка Ману мы оценили уже на выходе.
Купол лопнул, столб огня взмыл в небо, сливаясь с красками заходящего солнца. Запахло паленым. Вонь была до того сильной, что мы закашлялись, закрывая лица руками. Ветер, гулявший по пустоши, играл с пламенем, унося запахи прочь, давая нам возможность вздохнуть и не задохнуться.