Товарищ "Чума" 3
Шрифт:
Глава 21
Картина Репина «Приплыли»[1]! Фрицы застыли, пялясь в полнейшем недоумении на направленный на них ствол «Вальтера» и зажатую в кулаке деда гранату. Стоило только ему разжать пальцы — и все твари в человеческом обличье (и это, отнюдь, не Лихорук) отправятся прямиком в ад.
Правда, отправятся они туда только вместе с нами, чего мне совсем не хотелось. В замкнутом пространстве осколками посечёт всех, без исключения. Здесь даже укрыться было негде. А из пыльных киноафиш защита будет такой себе.
—
— Сдаётся мне, Фриц, что это уже не Михаэль… — Слегка сбледнув с лица, произнёс Зигмунд, стоявший ближе всех к деду. — Оберег не работает, Вольфи! — крикнул он своему молодому напарнику из «Аненербе», медленно поднимая руки над головой. — Макаронники нас надули, а чертов колдун забрался гауптману в башку!
— Не вякай! — Дедуля жестко заткнул рот майору. — Оружие на пол! — Старик чуть дёрнул стволом «Вальтера», заставляя майора поторопиться. — Иначе, будешь первым…
— Всё-всё! Я понял! — опустив одну руку, бывший командир ягдов залез во внутренний карман своего поношенного пиджака.
— Лучше не дури, Зиги! Медленно доставай и клади на пол! — предупредил Кранке Чумаков-старший.
Дед краем глаза не переставал следить еще и за двумя фрицами. Мало ли, захотят несвойственный им героизм проявить. Майор, выудив пистолет, который показательно удерживал на весу двумя пальцами, присел и аккуратно положил его на пол.
— Три шага назад! — распорядился старик, продолжая зорко приглядывать за остальными.
Кремер послушно выполнил требование деда, уткнувшись на третьем шаге спиной в кирпичную кладку. Чумаков-старший подошел к пистолету майора и ногой отправил его по полу в мою сторону.
— Мордой к стене, майор! — приказал он Кремеру. — Руки на кирпичи и держи над головой! — дождавшись, когда тот выполнит требование, продолжил старик. — Ноги на ширине плеч! Замер, и не дёргайся!
— Даже не думаю, — уткнувшись в стену любом, глухо произнес майор. — Твоя взяла, тварь! — злобно добавил он.
— Теперь остальные! — гаркнул дед. — Оружие на землю! Фриц, только без глупостей! — предупредил он оберст-лейтенанта, который как-то нарочито неуклюже потянул пистолет из кобуры. — Сейчас тебя будет некому спасть, — произнес он, показательно качнув гранатой, зажатой в кулаке. — Или тебе дырок в шкуре маловато?
— Зачем тебе это, Михаэль? — бросив на пол «Парабеллум»[2], спросил Кремер. — Одумайся… — попытался воззвать к совести немецкого офицера Кремер. У него даже мысли не возникло, что дед не тот, за кого себя выдаёт.
— Замолчите, Фриц! — нервно воскликнул молодой франт из «Аненербе». — Вы ничего этим не добьётесь — он под воздействием русского малефика.
— Толкни пистолет ногой ко мне! — последовал приказ деда, послушно выполненный оберст-лейтенантом. — Лицом к стене!
К этому моменту я уже успел разрезать гребаную антиведьмачью «сбрую» и полностью освободиться. Моё тело вновь меня слушалось, а вот
Вот только найти его у меня не было никаких шансов. Да он и не рядом может быть, раз по заверениям майора он может защитить целый город. Правда, не современный, а средневековый. Сколько они там по площадям были? Если мне память не изменяла, такие крупные, как Лондон, Париж, та же Флоренция — триста-пятьсот гектар, а основная масса не превышала нескольких десятков.
Вот и попробуй найди, где эти утырки его разместили. Ведь они готовили эту ловушку именно для меня, даже ничего об этом своим подручным-инквизиторам не сообщили. Кто-то же это такой, весьма прошаренный «в интригах», сумел подготовить подобную многоходовочку? Либо это пресловутый главный мистик Третьего рейха бригадефюрер СС Карл-Мария Вилигут, имя которого уже прозвучало, либо сам незабвенный «Хайни-курица»[3], то бишь, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер.
Как бы там ни было, но в эту ловушку с двойным дном, изначально устроенную братьями-инквизиторами (Пусть горят они в аду! Возможно, мы когда-нибудь с ними там встретимся, будет о чём поболтать), я капитально вляпался.
Но всё сложилось не так уж и плохо: Лихоруку удалось сбежать, а дедуля сумел выкрутиться каким-то неимоверным способом, а затем еще и встретиться со злыднем и взять у него нож. Надо будет потом поинтересоваться, как они нашли общий язык?
Будь я на месте этих двух недалёких наци, у меня обязательно бы закралось сомнение — отчего это «товарищи» монахи склеили ласты всей своей дружной бражкой, а находящийся в самом центре событий основательно поддатый гауптман — уцелел, не получив даже царапины? Ну, не оттого же, что пьяному море по колено?
Хотя, возможно, такая страшная гибель инквизиторов от воздействия моего одноглазого братишки шокировала моих «загонщиков», вызвав ступор и подействовав на мозги. Молодой эсэсовец-то уж точно пребывал в шоке, он даже и сейчас от него не совсем отошёл. Я определил это по цветам его ауры.
А вот второй — мой «старый знакомец» ягд-майор Зиги, весьма и весьма «закалился» после всех испытаний, подброшенных ему от щедрот моим злыднем, превратившись в очень опасного противника. Ему и раньше-то палец в рот не клади, а теперь он стал настоящим бешенным зверем.
Если нам повезёт отсюда выбраться, именно с ним нужно будет кончать в первую очередь. Хотите верьте, хотите нет, но вот росло в моей груди какое-то «щемящее» чувство, что жди от этой гниды чего-то особо нехорошего, какой-то беды… У меня даже руки зачесались, чтобы его пристрелить…
Но, нет, на шум сюда может сбежаться половина дивизии и без того взбудораженной нападением партизан… По крайней мере, какая-то охрана на выходе из подвала должна присутствовать. А если мы нашумим, наши и без того невысокие шансы выбраться из этого дерьма, стремительно приблизятся к нулю.