Товарищ "Чума" 7

lanpirot

— Я сам не понимаю, братишка! Но надо попробовать! А вдруг получится? Готов?

— Х-хотоф-ф! — отрапортовал мой одноглазый друг, а я мысленным усилием, ну, и толикой магии, врубил свой «форсаж».

Картинка на мгновение смазалась, застыла, а после резко наступила тишина и темнота. Твою же медь! Что за чертовщина твориться? Никогда еще мой дар меня так не подводил. Причём именно в тот момент, когда от него зависели наши с Лихоруком жизни.

— Братишка! Лихорук! — попытался позвать я своего верного соратника и друга, но ответом мне стала

лишь идеальная «ватная» тишина. — Отзовись, старина!

Вы же понимаете, что звал я его тоже мысленно, вернее, ментально, поскольку ни рта, ни языка, ни гортани с голосовыми связками у меня не было. Они были у Лихорука, но с его исчезновением я лишился всего этого в один миг!

«Что же я не так сделал?» — Билась во мне (я по привычке хотел сказать «в голове», но и собственной головы у меня не было) одна единственная мысль. Ведь до этого ничего подобного со мной не случалось, и «аварийный режим» сбоев не давал.

Я, напрягая все свои магические силы и ущербные духовные каналы, попытался найти пропавшего злыдня и восстановить, хотя бы, исчезнувшее зрение. Но, ничего путного у меня не вышло — я всё так же оставался в полной темноте и тишине. Даже сердце нервно не стучало, поскольку его у меня не было.

И вот тут до меня постепенно начало доходить, отчего же я нахожусь в таком плачевном положении — я (а, точнее, моё сознание, душа, одним словом нематериальный я) ускорился, запустив «аварийный режим», а вот братишка Лихорук, похоже, так и не сумел.

Благодаря этому моменту, я и лишился зрения, поскольку организм злыдня и его единственный глаз остался в другом временном потоке — я больше не мог им пользоваться, вот и все дела. Так что ничего страшного пока не произошло. Однако, мне было очень жаль, что мой фокус со временем на Лихорука не подействовал.

Осознав это, я быстро «переключился» с потерянного видеосигнала от единственного глаза злыдня на магическое зрение, и всё стало сразу на свои места. Нас с Лихоруком по-прежнему окружали орды ходячих, только кольцо перестало сжиматься. Враги замерли на месте, а весь окружающий мир превратился в статику. Конечно, если долго смотреть в одну точку, то можно заметить, что кажущиеся неподвижными фигуры не такие уж и статичные.

Они медленно, даже очень и очень медленно изменяли своё положение в пространстве. Но доберутся до нас с братишкой они теперь не скоро, а это значит, что у меня появилось достаточно времени для обдумывания последующих шагов. И мне придётся что-то придумать, иначе нам с Лихоруком будет туго, если не сказать жестче — просто придёт пушной зверёк. Писец, одним словом!

— Эй! Братишка! Ты меня слышишь! — сдобрив свой ментальный посыл доброй порцией магии, которую сумел выдавить из поврежденных меридианов, бросил я очередной призыв в окружающий меня кромешный мрак. Может, у злыдня «позднее зажигание»? И он где-то на подходе? Но, нет — моим надеждам сбыться было не суждено. — Меня вообще кто-нибудь слышит?!!! — ментально гаркнул я со всей дури, вновь усиливая сигнал магией. А в ответ тишина… Ну, да, а чего я хотел?

— С-с-лыш-шу теп-пя, ш-шелоф-фек… — Неожиданно услышал я долгожданный шелестящий голос.

— Лихорук, братишка! — обрадованно завопил я на всех ментальных диапазонах. — У тебя получилось…

— Я не Лих-хорук,

с-смертный, я — Мара… — Вновь послышался тот же шипящий ментальный голос, который я на радостях принял за голос своего верного товарища.

Просто у него была очень и очень похожая манера общения — те же свистящие и шипящие нотки, как будто случайно прищемил хвост ползучему гаду… Неужели…змея? Я резко «обернулся», окидывая взглядом застывшее «изваяние» на пьедестале. Вновь резануло «по глаза» ярким изумрудным свечением, но я уже был к этому готов.

— Мара? — всё еще сомневаясь, уточнил я. — Богиня и Великая Мать Змеиха?

— Да, это я! — Тут же последовал утвердительный ответ. — Ты с-слыш-шал оп-по мне, ш-шелоф-фек?

Вот теперь я уже явственно почувствовал разницу. Шелестящий в моём сознании голос лишь относительно был похож на ментальный говорок моего одноглазого друга. В этом же голосе звучало такое величие, такая мощь, такое благородство, которое никогда не исходило от моего, в общем-то, бесхитростного и простоватого злыдня. Здесь чувствовался совершенно иной уровень — запредельно высокий. Как я это сумел определить лишь по одному «голосу», хрен его знает?

— И знать о тебе не знал до сегодняшнего дня, — честно ответил я. — Извини, Мара, но это так…

— Х-хоч-чес-с-с с-скас-сать, ш-што оп-по мне с-соф-фсем с-сап-пыли на с-семле? – Ментальный голос богини хоть и не дрогнул, но я почувствовал сквозившую в нём тоску по утерянной свободе. — С-сколько ш-ше я ф-ф таком с-сос-стоянии ф-фремени проф-фела?

— Рад бы, но я не знаю…– Если бы у меня имелись руки, я бы ими виновато развел. — А как вообще ты попала в эту ловушку? — А то, что это была ловушка я ни капли не сомневался.

Эту историю пленения некогда могучей богини я бы с удовольствием выслушал. Может быть, в процессе её повествования мне удастся придумать способ, как победить своего дохлого противника. Ведь недаром же он пленил Великую Мать Змеиху. К тому я знал планы умертвия по лишению богини её божественной силы. Утырок мне сам недавно об этом поведал.

— Ш-штош-ш, с-спеш-шить нам некуда, с-слушай…

И рассказала богиня Мара занимательную историю, которую я вам сейчас и расскажу, опустив массу всевозможных подробностей, лишь утяжеляющих восприятие. Но нам с Великой Матерью Змеихой спешить было некуда, а вот как у вас с этим дела обстоят — не знаю. Дом, семья, работа, быт, дача, хобби… Возможно, вам и слушать-то мои истории приходится на бегу.

Так вот, жило-было в незапамятные времена на территории Москвы и Московской области одно племя. Его самоназвание вам ничего не скажет, ведь никаких упоминаний о нём не осталось ни в одной летописи, ни даже в устных народных преданьях — сказках, байках и былинах. Слишком много времени прошло с тех давних пор.

Но вот другие народы, проживающие с ними в тесном соседстве, называли родное племя умертвия чудью. А вот как раз эти сказания, всё-таки, добралось и до наших дней. Очень близко к описываемым богиней событиям оказались байки об этом древнем мифическом народе чудь[2], исчезнувшем с лица земли в один «прекрасный» момент. Конечно, со временем многое забылось, а еще большее изменилось, либо добавилось.