Товарищ майор

Макеев Алексей Викторович

– Похвальная предприимчивость, – заметил Курганов и с нетерпением, которое уже не смог скрыть, спросил: – И кто же, по-твоему, убил Алексея?

Олег Валерьевич перешел на «ты», как только понял, что майор явился к нему в качестве продавца.

Клотов оглянулся на телохранителя, словно желая убедиться, что все с нетерпением ждут его ответа, и уверенно произнес:

– Максим.

Телохранитель сжался, как боксер, приготовившийся встретить удар.

Курганов натянуто улыбнулся.

– Что за чушь? – сказал он,

мало удивленный словами майора. – Я думал, ты мне назовешь реального убийцу, а ты сваливаешь все на безобидного Макса.

Клотов доброжелательно посмотрел на телохранителя, но ответный взгляд Макса был недружелюбным.

– Я ничего не имею против Максима. Может быть, он даже сделал доброе дело, когда отравил Агарова. Однако у прокурора может быть своя точка зрения на этот счет.

Майор произнес это высказывание без тени осуждения, чтобы показать, что его позиция сильно отличается от той, которая изложена в Уголовном кодексе.

– Но зачем Максиму убивать Алексея? – спросил Курганов так, будто сам знал тысячу причин, чтобы прикончить Агарова, но просто хотел узнать, что думает об этом собеседник.

– Ему незачем. Вы его об этом попросили.

Эта фраза была произнесена Клотовым так, будто речь шла не об убийстве, а о безобидной услуге.

Олег Валерьевич сохранил внешнее самообладание. Только сузившиеся глаза свидетельствовали о том, что непринужденный разговор дается ему непросто.

– А мне это зачем? – спросил он.

– Честно говоря, не знаю. А для следствия отсутствие мотива – огромный недостаток. Но, думаю, у вас были причины убить Агарова. Может быть, вы что-нибудь не поделили, или он, как нередко бывает с директорами, проворовался.

– Без мотива любое обвинение кажется неубедительным, – заметил Олег Валерьевич.

– Мотив легче найти, когда знаешь заказчика, – поделился опытом Клотов.

Курганов старался вести себя так, будто слова майора не задевали его. Он выглядел невозмутимым. Но Клотов видел, что Олег Валерьевич напряжен, словно сжатая пружина.

– Значит, заказчик все-таки я? – то ли спросил, то ли повторил Курганов. – Но с чего ты взял?

– С самого начала было ясно, что искать надо того, кто пригласил Агарова в клуб в воскресенье. А этим человеком были вы.

– Кто тебе это сказал? Агаров?! – Олег Валерьевич усмехнулся, довольный сказанной шуткой.

– В каком-то смысле именно он. Утром в воскресенье Алексей позвонил к себе домой на Давыдова и оставил на автоответчике сообщение о назначенной встрече. Полагаю, что это было сделано в порыве отчаяния и страха. Он боялся вас, хоть и надеялся, что родственные узы спасут его от наказания.

Майор замолчал, но, видя, что собеседник не утруждает себя ответной реакцией, продолжил:

– Ваш разговор с Агаровым состоялся в клубе приблизительно в полночь. Именно поэтому Алексей не остался на дне рождения Зои и ушел из клуба уже в половине

первого, то есть сразу после вас. Разговор был настолько серьезным, что Агаров не захотел ехать к вам домой, где он жил последние две недели. Поэтому он и заночевал у матери. Утром Агаров попытался поговорить с женой, наверно чтобы попросить ее о покровительстве, но сотовый телефон Ольги Валерьевны был отключен. Кстати, это очень любопытный факт – после вашего разговора в клубе с Агаровым на сотовый телефон его жены постоянно звонили, якобы ошибаясь номером. Это вынудило Ольгу Валерьевну отключить телефон. Звонки начались ночью и повторились утром, и только в одиннадцать часов, когда Агаров был уже мертв, это издевательство прекратилось.

Курганов внимательно слушал, но из всего сказанного больше всего его заинтересовала информация об автоответчике.

– Кассета с автоответчика у тебя?

– К сожалению, нет. Кассета – у вашей сестры, – ответил майор. – Я даже не слышал запись. Ваша сестра не дала мне кассету, потому что запись бросала подозрение на вас. А вы все-таки ее брат.

Олег Валерьевич задумался. Молчал он достаточно долго, а потом спросил:

– Все равно не понимаю, почему ты решил, что это я назначил встречу Алексею? Ведь ты сам сказал, что не слушал кассету.

Курганов продолжал говорить майору «ты», принимая как должное, что к нему обращаются на «вы».

– Когда вы приехали в клуб, вы сказали, что вам позвонила сестра. Но это – неправда. У нас есть сведения от телефонной компании. Ольга вам не звонила. Вы приехали, потому что знали, что Агаров уже мертв.

– Знал?! Каким образом?! Кто мне об этом сообщил?

Клотов непринужденно забросил ногу на ногу и, получая большое удовольствие от демонстрации своей проницательности, объяснил:

– Вы сами узнали об этом. У Агарова был сотовый телефон. В памяти телефона сохранилась информация о непринятых звонках. Когда Агаров был уже мертв и лежал возле стойки бара, ему дважды звонили с вашего мобильного телефона. Вы позвонили Алексею, и поскольку он не ответил, догадались, что он уже отправился на тот свет. Поэтому вы поехали в клуб еще до того, как вам сообщили о смерти Алексея.

Майор заговорщически посмотрел на Курганова и на Макса, всем своим видом показывая, что он в курсе их дел.

– Интересное предположение, – произнес Олег Валерьевич, плохо скрывая свое замешательство. – Если ты хочешь мне навредить, то необдуманно поступаешь. Ведь я теперь знаю, о чем может спросить следователь. Я могу ему ответить, что отдавал свой телефон другу, и еще я могу взять администратора или охранника клуба в свидетели, что это они позвонили мне и сообщили о смерти Алексея.

– Как сообщили, если телефон был у друга?

– Ну, например… – Курганов задумался.

– Через того же Макса, – подсказал Клотов. – Ведь он всегда рядом с вами.