"Трагическая эротика": Образы императорской семьи в годы Первой мировой войны
Шрифт:
Показательны слова 39-летней неграмотной крестьянки М.В. Поповой, обвинявшей царя в том, что после войны останется много сирот и калек: «В этом виноват сам ГОСУДАРЬ, потому что у Него нет порядку и наш ГОСУДАРЬ не думает своим людям добро (!). Германский царь, когда думает добро своим людям, то построил хорошие орудия и всего у него хватает, а у наших войск нет ничего: первые полки идут – и у тех плохое и ржавленое оружие. У германского царя построены хорошие крепости, а наш ЦАРЬ крепости понагортал из песку». Собеседница ее возразила: может быть, наш государь не знал, что придется воевать. Попова отвечала: «Знал, не знал, а должен укрепляться, а только знал, что строить тюрьмы для народа» 494 .
494
Там же. Л. 338 об. – 339.
Некоторые крестьяне необычайно грубо выражали свое отношение к нерадивому
Смерти царю желал и донской казак Г.И. Бардаков, который в августе 1915 года сказал: «Нашего ГОСУДАРЯ нужно расстрелять за то, что он не заготовил снарядов. В то время, как наши противники готовили снаряды, наш ГОСУДАРЬ гонялся за сусликами» 496 .
495
Там же. Л. 148 об., 103.
496
Там же. Оп. 530. Д. 1035. Л. 36 об. – 37.
В некоторых оскорблениях бездеятельный император лишен должных мужских качеств, он – «Царь-баба». Так, 56-летний крестьянин Пермской губернии заявил в июне 1915 года: «Наш ГОСУДАРЬ худая баба, не может оправдать Россию, сколько напустил немцев». Следует отметить, что данный обвиняемый характеризовался как человек толковый и грамотный, ранее он был волостным судьей и сельским старостой. Другой крестьянин сказал, что «такому царю-бабе служить не хочет». По мнению 44-летнего крестьянина Самарской губернии, «русский ЦАРЬ оказался хуже плохой деревенской бабы, ничего не приготовил, а занимался только тем, что строил мосты да кабаки. Он баба, даже хуже бабы». О том же говорил и 43-летний крестьянин Тобольской губернии: «У нашего ГОСУДАРЯ управа хуже бабы, чтобы ЕМУ первая пуля в лоб» 497 . Показательно, что крестьяне, жившие в удаленных друг от друга концах империи, использовали один и тот же язык оскорблений. Интересно также, что тот же язык патриархального мужского шовинизма использовала и одна обвиняемая крестьянка: «Государь лежит как баба, ни … не делает, а только сидит дома» 498 .
497
Там же. Оп. 521. Д. 476. Л. 8 об., 177 об. – 178, 188, 223 – 223 об.
498
Там же. Л. 93 об.
Царь в этих высказываниях крестьян предстает как плохой, нерачительный и бестолковый «хозяин земли Русской», в оскорблениях используется постоянно метафора крестьянского хозяйства: если справный мужик загодя готовится к сезонным работам, даже старается предвидеть всякие неожиданности, то император не подумал заранее о подготовке к тяжелому и неизбежному ратному труду. Он занимался бесполезным, не мужским делом (строил тюрьмы, школы, шкальни, театры, клубы, мосты, церкви), а не наладил производство пушек и снарядов. Он, в отличие от своих предусмотрительных подданных, «не готовил свои сани летом»…
Возможно, легкомысленный царь, по мнению ряда патриотов-монархистов, просто не способен исполнять некоторые виды трудной царской работы. 59-летний крестьянин Акмолинской области, эстонец по национальности, неоднократно заявлял в 1915 году: «Наш ЦАРЬ только пьянствует да по бардакам шляется; делает только валенки да перчатки, а пушки делать не может» 499 .
Нередко «слабый» Николай II, который не смог по-настоящему подготовиться к войне, противопоставляется воинственному и энергичному германскому императору (некоторые примеры подобного противопоставления уже приводились выше).
499
Там же. Л. 360.
Пожалуй, ни один образ не использовался пропагандой противников Германии так широко, как образ Вильгельма II, который персонифицировал для стран Антанты образ врага. Этот образ имел несколько граней. Порой германский император предстает исключительно как комический персонаж, хвастливый и наглый шут, который прежде всего должен вызывать чувство презрения. Но если австрийский император, турецкий султан и тем более болгарский царь всегда представляются смешными и слабыми противниками, то кайзер иногда изображается как могущественное и ужасное исчадие ада, как порождение дьявола. Вильгельм II считался главным виновником войны. В российской прессе широкое распространение получило утверждение о том, что коварная и воинственная Германия «сорок лет готовилась к войне». Немало русских простолюдинов, не вычисляя годы царствования германского императора, распространяли это обвинение и на него самого.
Но порой это
500
Об этом не упоминается в интересном современном исследовании, посвященном этому аспекту культуры военной поры: Андреева Т.А. Образ германского императора Вильгельма II в русской публицистике периода Первой мировой войны // Опыт мировых войн в истории России: Сб. статей / Ред. И.В. Нарский и др. Челябинск, 2007. С. 158 – 165.
Илл. 14. «Признали мы за благо…» Карикатура Ре-ми (Н.В.Ремизова).
Новый сатирикон. 1917. № 12. (март). С.5
Неудивительно, что такую оппозицию немецкого и русского монарха используют некоторые германские подданные и русские этнические немцы, отождествлявшие порой себя с Вильгельмом II (по крайней мере, в этом обвиняли их доносители).
Так, поселянин Самарской губернии 66-летний приказчик лесной пристани И.Д. Винтерголлер обвинялся в том, что в июле 1914 года, разговаривая с крестьянами о только что объявленной войне, он заявил: «Ваш Николай дурак, а наш Вильгельм умный человек». 15-летний поселянин Самарской губернии Е. Штейнле, рубивший в декабре 1914 года лес вместе с русскими крестьянами, заявил им: «Ваш ЦАРЬ воюет с гнилыми сухарями, а наш германский с колбасой и ветчиной». После этого он употребил площадное выражение по адресу русского государя. Вины, однако, он не признал, возможно, этот донос был ложным, однако упоминание о гнилых сухарях позволяет судить о распространенном общественном недовольстве снабжением армии, ответственность за которое возлагалась на царя. 28-летний поселянин той же губернии С.А. Гейль, призванный вскоре на военную службу, во время чтения газет при свидетелях многократно восхвалял германского императора, называя русского царя «карапузом» и «чертом» 501 .
501
РГИА. Ф. 1405. Оп. 521. Д. 476. Л. 306 об., 418, 480 об. – 481. Особняком стоит дело неграмотного крестьянина Ковенской губернии И. Стонкуса, который, очевидно, был горячим поклонником германского императора. В разговоре с сельскохозяйственными рабочими он заявил: «Наш ГОСУДАРЬ бедный и нищий. Не может дать солдатам ни одежды, ни кушанья. Прусский государь лучше. Через семь месяцев в Россию придет прусский государь и тогда нам будет лучше». Последовал донос, в доме Стонкуса был произведен обыск. На стене его жилища висели в позолоченных рамах портреты кронпринца Вильгельма и его супруги и вырезанные из журнала картины с изображением императора Вильгельма: Там же. Л. 234 – 234 об.
По мнению русских националистов, именно так должны были думать российские этнические немцы, которых они поголовно обвиняли в нелояльности. Публицист А. Ренников, работавший в «Новом времени», был знаменит своим «немцеедством», именно он инициировал многие политические кампании, направленные против этнических немцев. Благодаря этой репутации эксперта, неустанно разоблачающего «германское засилье», он стал адресатом различных доносов: встревоженные русские патриоты именно ему направляли письма, в которых они с большим или меньшим основанием, а иногда и без всякого основания, обвиняли немецких подданных российского императора в неверности своему царю. Житель Новгородской губернии писал Ренникову в феврале 1915 года:
Близ ст. Ушаки Николаевской ж.д. находится имение покойного Кн[язя] Голицына, где проживает немец управляющий фон Казер. Местное население взвинчено против него невероятно, питаясь разными слухами. В конце концов, и местная полиция обратила на него внимание и произведенным ею дознанием подтвердилось, что Казер через прислуг распускает такие слухи, за которые русским не поздоровилось бы. Например, его рассказ, ставший достоянием полицейского протокола, после поездки в Царское Село, гласит: «Видел я Царскосельский Дворец, уж очень он хорош, и пригодится для нашего Вильгельма, а для Русского Царя довольно и одной комнаты с решеткой» 502 .
502
ГАРФ. Ф. 102. Оп. 265. Д. 1052. Л. 440.