Трактирные истории

Крылова Катерина

Для потомков перевертышей каждый ребенок был чудом и счастьем. И неважно родила его девушка, будучи «под лапой», то есть замужем, или нет. В любом ребенке течет кровь того, кто когда-нибудь снова сможет обернуться, снова сможет призвать всего себя, а не только чувствовать тоску своей зверьей половины, не имея возможности вновь стать единым целым.

Настая, тем временем, ловко распеленала ребенка, ополоснула, завернула в чистые тряпки и сунула в требовательно пищащий ротик тряпицу, вымоченную в молоке. Малыш зачавкал и примолк. Его мама, тем временем, очнулась и сразу протянула руки к ребенку.

— Да на уже своего крикуна! — по-старушечьи проворчала 19-летняя

Настая, успевшая перенянчить кучу братьев и сестер, а также обзавестись тремя своими.

Девушка забрала младенца и, отвернувшись от Тларга, расстегнула платье и принялась кормить малыша.

— Простите, я забыла о времени, да и устала. Простите, я больше так не буду, и он вас не будет беспокоить, — она с тревогой оглянулась на хозяина трактира. — Меня Рина зовут. А это Марк.

— Я — Тларг. Так, девочка, ты сейчас ешь… то есть сначала кормишь, потом ешь, спишь, моешься и отдыхаешь, а вечером мы обсудим всё. Я от своих слов не отказываюсь. Хочешь работать — работай. Никто тебя здесь не приневолит и не выгонит. Но сегодня я чтоб тебя больше за работой не видел!

Рийна

Боги, как же давно, я не слышала ничего подобного: «Никто тебя здесь не тронет и не обидит…» и главное — «девочка».

Я вышла во внутренний двор и наверное впервые за последние месяцы ощутила воздух и время. Как же прекрасны и как неуловимы эти ощущения уходящего лета. Это предчувствие осени, которая еще не вступила в свои права, но уже напоминает нам о себе. В это время ярче краски цветов и вкуснее запахи трав, в это время полнее чувствуется сама жизнь, что бежит вперед, неумолимо оставляя за спиной тех, кто за ней не успевает…

Как же хорошо, что младенцы в таком возрасте только спят и едят, почти не бодрствуют. У меня есть время устроиться здесь и закрепить свои позиции. Хотя работать предстоит много и тяжело. Справлюсь ли? А куда я денусь!

Но сейчас спать, спать и еще раз спать. Слишком я вымоталась за последние месяцы. Сначала беременность, которую приходилось скрывать, бегство «в никуда» и роды. Небольшая передышка и снова дорога. Каралат я выбрала заранее, город большой красивый и богатый. Хоть Герцог и душит его налогами, упертый торговый люд, ушлые контрабандисты и шахраи всех мастей до сих пор держат его на плаву и поддерживают славу «города, где можно достать всё». Как говорят по всей Империи: если ты чего-то не можешь найти в Каралате, то на свете этого и вовсе не существует.

Тларг выделил нам небольшую комнатку сразу за кухней и подальше от зала, чтобы крики посетителей не мешали ребенку. Подозреваю, что все наоборот, чтобы крики ребенка не мешали посетителям. Младеческий писк даже самым вдохновленным мамам не нравится, не то, что чужим людям. Сутки я только и делала, что спала, с перерывами на кормления и пеленания. Разобрала наш нехитрый скарб, который смогла тащить с собой. Успела сбегать в мыльню для трактирных служек и постояльцев, которые не могли себе позволить заказать отдельную лохань с горячей водой в комнату, и познакомиться с кухарями и прислужницами. Они в «Снежных волках» все-таки существовали не только в воображении Тларга.

Пришло время приступать к своим обязанностям. Марка я взяла с собой на кухню всё в той же корзине. Мне повезло с ребенком, он, в отличие от всех знакомых до этого мне младенцев, не орал непрестанно, а лежал и гулил что-то на своем языке, наевшись почти сразу на пару часов засыпал. Роль посудомойки в первый же день дополнилась ролью горничной, хорошо, что дополнилась и оплата.

— Постояльцы

у нас всегда уезжают сразу после завтрака, если у них оплачена только эта ночь, — просветил меня на следующее утро хозяин. — Комнаты двух видов: на двоих и побогаче, то есть, на одного. Полсребра за койку в двухместной и сребр за отдельное жильё. Уборкой занимаются горничные, они же подавальщицы, они же увеселительницы, но, если захотят. Не поощряю, но свивовых девок все равно не удержишь.

Я молча кивала, показывая, что слушаю его, а сама перемывала посуду. Сегодня кухари пришли вовремя и принялись за работу, поэтому от готовки я была освобождена. Тларг кривил нос, принюхиваясь к их стряпне, но молчал.

Перемыв всю посуду, мне пришлось отправиться наверх, чтобы убрать освободившиеся комнаты.

Вердикт выданный мной кухне вчера повторился: «Грязища, говнище и раздяйство!». Комнаты были большие и светлые. Владельцы когда-то решили не делать много маленьких и дешевых клетушек, а сделали упор на просторные номера, куда можно поставить несколько кроватей или поселить одного постояльца побогаче. Со временем, отсутствие женского пригляда сыграло свою роль. Когда-то ароматные деревянные стены и полы, сейчас выглядели как захарканный земляной пол дешевой харчевни.

— И как давно здесь не мыли полы и стены? Сквозь эти стекла еще можно разглядеть улицу? И что это за тряпки на окнах? Ими что, руки вытирали? — Тларг даже стушевался перед моим взглядом. — Пусть ребята принесут с кухни горячую воду и пришли мне на подмогу кого-нибудь из девочек. Одна я здесь до завтра буду ковыряться. Отправь кого-нибудь натопить мыльню, у нас сегодня постирушки.

Тларг

«Кто здесь вообще хозяин? Я или эта сопля, притащившая в подоле?» — раздраженно думал Тларг, но приказы малявки выполнил слово в слово.

Не прогадал. Когда через два нара он поднялся наверх, комнату он не узнал. Вернее, она стала такой, какой была при его матушке. Именно она уговорила отца достроить второй этаж и сдавать комнаты. Тогда он был еще маленький и всей удачности идеи не понимал. Но большие светлые номера имели огромный успех у капитанов судов и торговцев, которые могли спокойно обсудить делать, совершить пару-другую сделок и при этом вкусно поесть и остаться ночевать в комфорте. Позже отец пристроил к трактиру конюшню и пару небольших крепких сараев для хранения товаров, обзавелся мыльней и огородом. После смерти родителей Тларгу пришлось вернуться домой, бросить вольную жизнь и взять дела в свои руки. Не то, чтобы у него уж совсем не получалось, но за два года управления трактиром он устал так, как не уставал после нескольких суток напряженного похода. Кухари опаздывали и портили продукты, подавальщицы слишком уж увлекались дополнительным заработком, а кухонные работники и горничные менялись каждые несколько дней.

Сейчас он стоял на пороге отмытой комнаты и понимал, что он не справлялся от слова «совсем». Теперь сюда можно хоть высокого поселить. Ну, Ринка, ну молодец девка. И ведь ничего необычного она не сделала, просто заставила отскрести полы, вымыть окна и отправила Настаю стирать занавески и белье. Кажется, еще и одеяло с подушкой выкинула и заменила.

— Господин Жар, — спустя несколько склянок Тларг принимал постояльца, крупного торговца, несмотря на возраст не оставившего дела на управляющих и наследников. Жар был постоянным гостем и, как говорится, достался ему в наследство от отца. — У нас для вас, как всегда, есть свободная комната. Устраивайтесь, Мэл вас проводит и поможет донести вещи.