Трамп на кушетке. Что на самом деле в голове у президента
Шрифт:
Книга «Трамп на кушетке» задумана не просто как обоснование психического нездоровья Трампа. Она должна показать, почему это нездоровье представляло особый интерес для специалистов по прикладной психоаналитике, чьи исследования, судя по всему, предшествовали нашим. Президентство Трампа венчает длинную историю расстройств личности и функциональных нарушений, которые едва ли можно устранить, пока он занимает эту должность. Точно так же взлет популярности Трампа среди избирателей говорит о долговременных тенденциях в американской электоральной психологии, от которых нелегко будет избавиться. Однако, если мы сможем выделить определенные аспекты этих расстройств, то получим шанс открыть культурную дискуссию, необходимую для сдерживания и восстановления причиненного ущерба. Понимание Трампа требует скорее углубленного
Мы будем часто обращаться к одним и тем же фактам из жизни Трампа, но рассматривать их под разными углами в зависимости от его конкретных поступков.
Даже при наличии подробной семейной истории мы не можем понять действия Трампа только с помощью инструментов прикладного психоанализа. Подобно самым трудным пациентам, с которыми мне приходилось работать, Трамп чрезвычайно переменчив. Он постоянно меняет тему, поднимает ставки и повышает тон; почти невозможно понять, чего ожидать от него в следующий раз. Трудно представить его в процессе терапии; даже в качестве субъекта прикладного психоаналитического исследования он ведет себя как пациент, который одновременно стучится в окно, колотит в дверь, звонит по телефону и посылает текстовые сообщения или посты в Twitter, требуя внимания к себе.
Трамп проявляет так много тревожных симптомов, что их нелегко перечислить. В конце первого года его президентства Майкл Вольф и Дэвид Кей Джонсон опубликовали доклады о жизни Белого дома, где президент проявляет самые неприглядные качества. Все эти явно демонстрируемые и скрытые черты его личности даже непосвященного в психологию человека наводят на мысль о психоаналитическом исследовании и вызывают тревогу.
Вот список очевидных и предполагаемых качеств, перечисленных в этом и в других отчетах. Самовлюбленный человек. Лжец. Расист. Сексуальный шовинист. Прелюбодей. Лицемер. Шулер. Налоговый мошенник. Отверженный. Психопат. Параноик. Аферист. Невежа. Мстительный. Инфантильный. Склонный к безумным фантазиям. Высокомерный. Презрительный. Бесчувственный. Недоучка. Жестокий. Человек, препятствующий правосудию. Угроза для Конституции. Государственный изменник.
Список так велик, что трудно вспомнить его начало, когда вы дойдете до конца. Иногда мне хочется, чтобы кто-нибудь помог нам запомнить все тревожные особенности характера и поведения Трампа в прошлом и настоящем. Тогда мы могли бы обрести цельное понимание его патологии, а не ее составных частей, которые по отдельности вызывают беспокойство, но забываются до следующей чрезвычайной ситуации.
Моя задача как специалиста в области прикладной психоаналитики заключается не только в оценке общей картины, но также в умении игнорировать ее и сосредоточиваться на каждой патологии. В прикладном психоанализе сочетаются аспекты теоретического и клинического подхода. Теоретик пытается сложить фрагменты в одно целое и выработать общее мнение, а клиницист рассматривает каждый сеанс как возможность новых сюрпризов и сохраняет нейтральное отношение. Мой анализ преследует обе цели: мы рассмотрим историю Трампа с точки зрения клинического психоаналитика, готового к сюрпризам и неожиданным наблюдениям, а потом соберем эти находки в более полный и убедительный портрет.
Образ гипотетического пациента Трампа, который одновременно стучит в окно и колотит в дверь приемной, напоминает мне, что президент Трамп не хочет видеть этот список. Похожие на него пациенты, которых я лечил, не могли находиться в одной комнате с психотерапевтом; они уходили из моего кабинета каждый раз, когда были не способны найти выход из провоцирующей беспокойство ситуации. Это напоминает нам, как Трамп покидает пресс-конференции, когда вопросы становятся слишком острыми.
Трамп полагается на свою способность шокировать своими выходками – это мешает нам соединять отдельные точки и видеть закономерности, которые складываются в цельный впечатляющий портрет. Он рассчитывает
В своей книге «Это еще хуже, чем вы думаете» Дэвид Кэй Джонсон достаточно часто пользуется термином «виртуозный мошенник». Стоит добавить этот термин к вышеперечисленным, хотя в моей книге он не встречается. Мошенник-виртуоз действует с уверенностью, что большинство наблюдателей не делают выводов, помогающих им увидеть то, что он хочет скрыть. Дональд Трамп ведет себя с почти интуитивным пониманием пределов человеческого восприятия. Это подтверждается неспособностью средств массовой информации вспоминать его прошлые поступки и высказывания, даже если они имели место несколько недель назад. Сейчас все стало немного проще благодаря видео- и звукозаписи, но даже это требует времени и усилий.
Трамп чрезвычайно переменчив. Он постоянно меняет тему, поднимает ставки и повышает тон; почти невозможно понять, чего ожидать от него в следующий раз.
В этой книге я попытался помочь читателям увидеть связи и шаблоны в патологических чертах личности Трампа, которые раньше ускользали из внимания. Она предлагает нам задуматься над спецификой умонастроений Трампа и оценить последствия. Сегодня ставки для американской нации высоки как никогда.
Часть I
Истоки
Глава 1
Мать
Розга и обличение дают мудрость; но отрок, оставленный в небрежении, делает стыд своей матери.
Все начинается с матери. В прикладном психоанализе я всегда начинаю с динамики отношений между матерью и младенцем. Мелани Кляйн, австрийская исследовательница английского происхождения и основательница детского психоанализа, принадлежавшая к поколению Фрейда, разработала свою революционную теорию, наблюдая за отношениями между матерями и маленькими детьми. Впоследствии она дополнила свои идеи и вписала их в контекст, помогающий психоаналитикам находить в записях отголоски этих ранних взаимоотношений. В модели Кляйн взаимодействие между матерью и младенцем определяет отношение взрослеющего человека к собственной личности, к другим людям и окружающему миру. Это отношение развивается в течение всей жизни и оказывает глубокое воздействие на психологический склад и психическое здоровье.
Неудивительно, что анализ Кляйн вносит свой вклад в длинный список прецедентов и протоколов, для которых Дональд Трамп представляет уникальный случай и даже выступает в роли ниспровергателя основ. О ранней биографии Трампа и его матери написано меньше, чем о любом другом президенте США в современной истории. Скудость этих сведений побуждает многих наблюдателей спрашивать, как человек мог развить в себе такой темперамент и тем более – стать президентом. Нехватка биографических подробностей придает дополнительный смысл вопросам, занимавшим многих из нас в 2017 году, например: «Что произошло?», «Как мы дошли до этого?» и, наконец, «Как он мог попасть туда?».
Остается надеяться, что будущие историки и биографы более пристально изучат жизненный путь Трампа, особенно годы его становления, повлиявшие на развитие характера, лишенного необходимых качеств для должности, которой он так упорно добивался. Как сторонник модели Кляйн я надеюсь на первостепенное внимание к отношениям Трампа с матерью, что позволит получить новые ценные сведения о его психологическом развитии.
Подход Кляйн помогает выявить динамику отношений в раннем детстве. Она влияет на способность взрослого человека к сопереживанию и состраданию, к ответственности за свое поведение, и особенно к умению признавать свое деструктивное или жестокое поведение, не возлагая вину на других. Лишь встретившись лицом к лицу со своими разрушительными фантазиями и поступками и обуздав их, человек обретает способность по-настоящему любить других людей. Иначе его оправдания всегда выглядят фальшивыми или притворными. Этот недостаток помогает понять, почему Трампу так удобно обманывать других, преувеличивая свои возможности до немыслимого предела, но почти не сознавая своих границ.