Трамвай для влюбленных
Шрифт:
Я снова надела сапоги, накинула пальто, захватила зонт и спустилась вниз. Парень на скамейке сидел неподвижно. Я села рядом и молча поделилась зонтом.
– Тебе чем-нибудь помочь? – неуверенно спросила я.
– Да нет… – вздохнул парень. – Спасибо. Это просто день лоха.
– Почему?
– Утром уходил, не взял ключи, а в автобусе у меня айфон украли. Новый совсем, только неделю назад купил. А на сим-карте восемьсот контактов. Куча музыки, фотки, «Angry Birds».
– Да ладно тебе ныть, – усмехнулась
Парень посмотрел на меня и улыбнулся, а потом рассмеялся и долго не мог остановиться. Он был симпатичным. Я бы даже сказала ухоженным. Красивая кожа, как после фотошопа, нормальная стрижка, новые джинсы и кеды, яркий шарф на шее, кожаная куртка. Парень явно следил за собой и старался выглядеть стильным. И у него это получалось.
– Ты не хочешь спросить, как меня зовут? – продолжал смеяться он.
– Как тебя зовут?
– Миша. А тебя?
– А меня Наташа. Ну что, будешь дальше ныть и мокнуть или пойдем обедать?
– Пойдем обедать, конечно.
Мы вместе, под одним зонтом пошли к подъезду.
– А ты не боишься приглашать в гости незнакомых парней? – спросил вдруг он.
– Вообще боюсь, – призналась я. – Но тебя – нет. Ты хороший.
Миша хотел было возразить, когда я доставала ключи, но я его остановила:
– Ой, только не надо говорить, какой ты плохой, я тебе все равно не поверю.
– Почему?
– Плохие парни не говорят о том, что они плохие, – ответила я. – Они это молча показывают. Так что, если ты хочешь поиграть в плохого, не говори никому, что ты плохой. Просто будь гадом.
– И девушки ко мне потянутся?
– Ну да, – улыбнулась я. – Заходи.
– Девушки ведь любят плохих парней?
– Так ведь и парни любят плохих девочек. Им неинтересно с хорошими, которые любят их. Им нужно, чтобы мордой в грязь.
– А мы стоим друг друга, – покачал головой Миша. – Парни и девчонки.
– Моя подруга говорит, что все парни дебилы, а девки – дуры.
– Почему?
– Это твой любимый вопрос?
– Ага. Ну почему?
– Потому что никто никого не понимает.
– Это точно, – согласился Миша. – Знаешь, мне грустно не оттого, что у меня сперли айфон, а потому что вчера с девушкой познакомился, записал номер ее…
– И теперь не можешь ей позвонить…
– Да, а она ведь ждет, наверное. Я ведь обещал позвонить.
– Подождет неделю и перестанет. Подумает, не судьба. Моя подруга Нинка сказала бы, что это знак.
– Знак чего?
Мы уже сидели на кухне. Миша с аппетитом ел борщ и задавал все больше вопросов. Он неплохой парень, но, похоже, с девчонками ему не очень везет.
– Что это не твоя девочка, например. Что твоя в любом случае будет твоей. А зачем тебе чужая?
– Но при чем здесь мой айфон? Да каждый день у тысячи
– Тогда тебе нужно найти другой способ связаться с ней. «Вконтакте» напиши ей!
– Если бы… – отмахнулся Миша. – Я знаю только имя и станцию метро. Алена из Царицына, блин.
– Далековато.
– Да уж… – загрустил он. – А у тебя есть парень?
– Нет, но уже год не могу забыть одного.
– Бросил тебя?
– Ну да, но я сама виновата. Врала ему с самого начала.
– Это плохо. А о чем врала-то?
– Мне было пятнадцать, а я врала, что восемнадцать.
– А он что, взрослый был?
– Ему двадцать три. Испугался, связался с малолеткой. Мы на «лавпланет» познакомились.
– Ну это ты зря, конечно. Парни редко прощают вранье.
– Наелся?
– Да, спасибо большое. А ты «Вконтакте» есть?
Я кивнула.
– Наталья Калганова.
– Добавлю тебя вечером, – сказал Миша. – Домой пойду, обрадую родителей. Пришли уже, наверное.
Я проводила Мишу, помыла посуду и вернулась к ноуту. Зашла «Вконтакте», открыла закладки. К. был онлайн. Он редко сюда заходит. Раз в неделю, или в две недели. Он не меняет аватар и не загружает новых фотографий. Только друзей добавляет иногда и видео с автомобильными авариями смотрит.
Я вздрагиваю каждый раз, когда вижу слово «онлайн» под его фотографией. Я жду. И не жду. У него своя жизнь вне контакта, о которой я ничего никогда не знала. И вряд ли узнаю.
Год назад он был молодым экономистом. Типичным представителем офисного планктона в отглаженной рубашке, темных брюках, галстуке и безрукавке сверху. С девяти до шести он работал в колл-центре банка, делал по две сотни звонков каждый день и продавал кредиты.
После шести переодевался в джинсы и серую кофту, снимал очки, вешал рюкзак на спину и становился почти шестнадцатилетним. Никто бы и не подумал, что он старше меня на семь лет, увидя нас вместе.
К. не хотел взрослеть, а я чувствовала себя старше своих пятнадцати.
Где-то там, между двадцать два и пятнадцать – мы нашли «золотую середину» и совпали.
Я скучаю, К., очень.
Сейчас, этим вечером, я бы многое отдала за единственное слово «привет» и три дурацкие скобочки рядом.
Часы в правом нижнем углу экрана показывали семнадцать ноль две.
Пришла заявка в друзья от Миши. Я сразу добавила его и вышла.
Пора было идти за Сашкой в детский сад.
Я ждала Сашку, сидя под ее шкафчиком в раздевалке. Два мальчика невдалеке что-то увлеченно обсуждали. Светленький на миг обернулся и посмотрел на меня, будто пытаясь узнать.