Трансформация демократии (сборник)
Шрифт:
Все это верно, только пожелание не исполнится. В эти дни, если я не ошибаюсь, была созвана комиссия по изучению проблемы финансовых курсов. Когда эта проблема будет решена, комиссия сможет приложить свои силы к другой, а именно к поиску способа умножения хлебов и рыб.
Допускаемая вольно или невольно ошибка подобных мер заключается в непонимании того, что основные и важнейшие черты социально-экономического порядка определяются фундаментальными общественными условиями, которые не могут быть изменены с помощью примитивных уловок. Дон Стурдзо совершенно правильно утверждает: «Недостает общей задачи, очевидной всеразрешающей цели, которая объединила бы массы и призвала их к согласованному и плодотворному действию». Почему это так, я объяснил в главе об идеальных целях «Социологии» и не буду теперь к этому возвращаться.
«Война между тем оставила около девяноста миллиардов долга, и к тому же ожидался огромный и недопустимый ежегодный
«Знаменитый рефрен Франческо Саверио Нитти «потреблять меньше и производить больше» не произвел такого эффекта, как призыв к сопротивлению, брошенный С. Е. Орландо после Капоретто [117] , ибо не было ощущения надвигающейся катастрофы и за ним не последовало практического действия, которое могло бы служить примером / Этот рефрен остался риторическим восклицанием».
Дело также в том, что слова говорили одно, а факты другое. Для производства необходимы труд и капитал. Восьмичасовой рабочий день, леность, недисциплинированность, мания забастовок сократили трудовой вклад; расточительность правительства за счет ограбления налогоплательщиков, лишившихся своего имущества, препятствия на пути свободного обращения капиталов, уровень налогов, подавляющий экономическую активность и множество других напастей изымали капитал из производства. При этом имеют наглость утверждать, что производство должно возрастать!
117
В сражении при Капоретто в сентябре – ноябре 1917 г. итальянская армия потерпела тяжелое поражение от австро-германских войск, что привело к отставке правительства Орландо. – Прим. перев.
Сократить потребление! Одновременно, благодаря льготным ценам, безмерно росло потребление хлеба, которым кормили даже животных, а также, благодаря высокой заработной плате и праздности, потребление вина, мяса и других продуктов питания. Манна, проистекавшая из займов, грабительских налогов, печатания денег, проливалась на потребителей, которые рыскали в поисках потребительских товаров; при этом возрастал спрос, а предложение уменьшалось. Новые богачи потребляли больше прежних; в итоге рост потребления осуществлялся в ущерб капиталу и за счет заимствований, которые не могли быть возвращены. При этом не обошлось без комизма, выразившегося в запретах на сыр со спаржей, на сладости, на перья для дамских шляпок и т. п.
Позволь напомнить тебе, читатель, две притчи, которые подходят к этой ситуации, как ты поймешь сам. Первая рассказывает о претенденте на пост депутата, который обещал избирателям уменьшить налоговое бремя и увеличить сбор налогов; вторая – об испанском гранде, который под угрозой разорения решил сократить расходы и после долгих и мучительных раздумий обнаружил, что может не тратиться только на содержание лампы в коридоре.
«Так проходили долгие и тревожные месяцы в бездействии и молчании парламента, который утратил свое подлинное назначение, пока в узком бюрократическом кругу в ожидании чаемых послевоенных политико-экономических реформ фабриковались законопроекты, неподконтрольные общественному мнению… В этом плачевном состоянии развитие аграрной и индустриальной сфер неожиданно застопорилось и стало давать сбои; так называемое бремя войны, усугубленное последующими попытками создания монополий, концернов, фиктивных и раздутых учреждений, затруднило коммерческую активность, и в великих муках начала зарождаться и искать выход частная инициатива, стесненная административно-бюрократическими оковами и угнетаемая неуверенностью в завтрашнем дне.
Первые протесты общего характера в экономической сфере в июле 1919 г. были вызваны ростом дороговизны; это стихийное выступление было спровоцировано анархиствующими элементами и политическими иллюзиями относительно того, что после
Допустим, что завтра полностью исчезнет спекуляция каким-то из продуктов питания. Приведет ли это к стабильному снижению розничной цены? Если приведет, потребление неизбежно должно вырасти, потому что при снижении цены, например, на мясо, семьи, которые не могли покупать его по прежней цене, теперь смогут это делать. Но как может расти потребление, если не увеличивается количество продукции? Откуда возьмется избыток? Тогда потребление должно будет сократиться? Но каким образом это произойдет? За счет повышения цены, которая вернется на прежний уровень. Единственная разница будет заключаться в том, что от этого выиграют только некоторые составляющие производства и распределения и проиграют другие.
Иллюзия возникает из-за того, что спекуляция действительно может произвести временный эффект, и в речи это хорошо показано применительно к другому случаю, совершенно аналогичному названному. «Грабеж лавок и магазинов, вопли в испанском духе о снижении на 50 процентов, народные комиссии для контроля фиксированных цен производили впечатление неожиданной остановки, хотя продолжался невиданный подъем…»
Все это подтверждает сказанное далее по поводу твердых цен на жилье. Была установлена арендная цена ниже рыночной, но при этом не изменялись другие экономические условия. Отсюда вытекают два неизбежных следствия. Во-первых, при фиксированной цене спрос превышает предложение, в том числе за счет огромного роста зарплат и окладов, так что многие остаются без крыши над головой. Во-вторых, пропадает стимул к строительству жилья, порождаемый высокими ценами, но цены на него все равно поднимаются искусственно, с помощью разных ухищрений. Примечателен при этом контраст между намерениями и реальностью. Правительство установило строгий контроль за ценами на дешевое жилье и рассчитывало оказать этим услугу бедным слоям населения, которые им пользуются, при этом оно невольно оказалось в плену предрассудков. Как бы то ни было, выгоду получили собственники домов с высокой арендной платой, а в накладе остались те, кто сдавали квартиры дешево; поэтому производители стали ориентироваться на первых и пренебрегать вторыми. Ущерб, таким образом, был причинен тем, кому хотели помочь.
Продолжение речи: «Для компенсации роста цен и резкого уменьшения доступности потребительских товаров призывали к новым надбавкам для служащих и повышению заработной платы рабочим. Все видели, что рыночные цены растут параллельно с жалованиями и зарплатами, как снежный ком; непосредственным следствием явился бюджетный дефицит и обесценивание денег…». Так и сказано. Я перечитал этот отрывок несколько раз, чтобы удостовериться, что дон Стурдзо приписывает обесценивание денег именно описанной экономической ситуации. Но тогда (Господи помилуй!) разве нельзя согласиться, с тем, что этим обесцениванием мы обязаны проискам «врагов отечества», «хищным спекулянтам» и прочим прокаженным, как утверждают наши государственные мужи и ученые (?), как говорится в циркулярах, рассылаемых нашим дипломатам Министерством иностранных дел? Если бы. Врагов отечества, хищных спекулянтов и прокаженных можно посадить в тюрьму, тогда лира взмоет вверх наравне с золотом. Верь этому, читатель, коль ты готов верить всему. Но если падение лиры вызвано социально-экономическими условиями рынка, если оно реагирует на них, как термометр, то для повышения стоимости лиры необходимо изменить эти условия, т. е. перейти к принятию мер, которые считаются нежелательными и недопустимыми.
Вывод, сделанный из всего этого доном Стурдзо, продиктован экспериментальной наукой, в корне отличающейся от той, которой пользуются правительства и партии. «Вот уже два года как мы вращаемся в порочном круге: снижаем национальный продукт, запускаем болезни, влияющие на производство богатств, вплоть до опасной фазы, издаем налоговые законы, способствующие росту цен и обесцениванию денег и ценных бумаг». Именно этот факт отрицает большинство авторов, в том числе тех, кто считаются экспертом по экономике и финансам; именно о нем имеет смелость говорить дон Стурдзо вопреки общему мнению, распространенным предрассудкам и серьезным интересам; именно поэтому процитированный раздел его речи заслуживает всяческих похвал.
Очень близким к истине представляется и суждение о мерах в области сельского хозяйства, предпринимавшихся до сих пор правительством. «Эти доморощенные рецепты отличаются неполнотой и нелогичностью, они не соответствуют общей картине кризиса и при отсутствии необходимых средств и учреждений порождают иллюзии, принижают действия государства, вносят разлад в производство и расхолаживают усилия капитала по наращиванию производства, ибо разрушают старый порядок, не создавая нового в его полном и органичном виде».