Траурный венок от Красной Шапочки
Шрифт:
– Ладно, ладно, не волнуйся, я тебе доверяю, ты – лучший! – успокоила его Яна.
Она сидела на специальной скамеечке, подставив лицо легкому ветерку. Одета Яна была как юная пиратка – в рваные укороченные джинсы и футболку, словно скроенную из флага «Веселый Роджер». Волосы, собранные в высокий хвост, развевались по ветру. В ушах болтались огромные серьги из блестящих сердец, усыпанных кристаллами от Сваровски, а на длинных и тонких пальцах поблескивали золотые перстни. В общем, ее одежда и ее украшения абсолютно не подходили друг к другу и не сочетались по стилю.
Константин угрюмо посматривал
– Ты, как ненормальная русалка с атрибутикой смерти, ведешь своих матросов непонятно куда.
– Сейчас такая мода! – фыркнула Яна. – Сидишь на своей горе и знать ничего не знаешь. А жизнь-то идет!
– Что, в твоем понимании, означают слова «жизнь идет»? Поиски трупов под водой? Вот уж развлекла меня, ничего не скажешь!
– А что ты все бубнишь, как старый дед? Я жизнь тебе спасла! Не кинь я тогда тебе бутылку, что бы было?
– Наглость – второе счастье, говорят. Это про тебя. Не приди вы со своей подружкой ко мне домой, на меня вообще бы не напали, – вполне разумно возразил Костя. – Кстати, как там Света?
Яна достала из своей сумки-мешка солнечные очки и водрузила их на нос. Солнце светило довольно ярко, отражаясь сотнями бликов на волнах.
– Я была в больнице и говорила с лечащим врачом. Он в полном недоумении. Все анализы у Светы вроде в норме, а инфаркт с остановкой сердца налицо. Это мы не дали ей умереть, заставили ее сердце работать. Сама Света утверждает, что у нее никогда не было проблем с сердцем, а уж ее обследовали в лучших клиниках Европы. Родители не жалели никаких денег на здоровье единственной дочери. И почему в столь юном возрасте у нее случился такой острый сердечный приступ, даже кардиолог не знает, – сказала Яна.
– Может, Света до смерти испугалась своих похитителей? – пожал мощными плечами Костя, профессионально легко управляя катером.
– Я понимаю в медицине и могу согласиться с кардиологом – это невозможно. Ни у одного нормального человека двадцати пяти лет от роду при здоровом сердце даже при сверхиспуге не будет инфаркта. Для этого должны иметься определенные предрасполагающие факторы, то есть изменения в самом сердце.
– В смысле?
– Ну, при любом испуге происходит выброс адреналина, а как следствие – физиологическое сужение сосудов, то есть спазм. Но на то он и физиологический, что никогда не приводит к таким печальным последствиям.
– И что?
– Не тупи, Костя! У Светы был спазм, и очень сильный, но он был патологический.
– Вызванный чем-то еще? – догадался Константин.
– Вот именно! Молодец!
– Не кричи, оглушишь, – поежился он. – Ты предполагаешь, что ее чем-то отравили?
– Опять правильно мыслишь! – не снизила ни на децибел силу своего крика Яна. – Ее ничем не кололи, значит, отравили. Например, с пищей.
– Ты сказала, что в крови у нее все чисто, а любой яд оставляет след.
– Вот это-то и непонятно. Я в тупике, как и судмедэксперт, – вздохнула Яна.
– Мне бы твои проблемы… Жива, и ладно! – махнул рукой мужчина.
– Как ты можешь быть таким черствым? Если Свету хотели убить, могут же повторить попытку!
– Ну, рассуди сама, кто желал ее смерти? – не выдержал и тоже повысил голос Константин. – Эти горе-похитители хотели захватить ее живой, чтобы убедить ее отца заплатить
– Это не объясняет ничего, – буркнула Яна, щурясь на яркие блики от волн.
– Нет доказательств.
– Вот тут согласна, – погрузилась в свои невеселые мысли Яна.
Константин покосился на ее сосредоточенный профиль.
– А что значит, «немного понимаю в медицине?» Как это?
– Я стоматолог.
– Понимаю.
От внимания Яны не ускользнула улыбка, промелькнувшая на его лице.
– Все всё понимают, но никто не хочет мне помочь, – пожаловалась Яна.
– По-моему, именно этим я сейчас и занимаюсь, – возразил ей Константин.
– Ты не помогаешь мне, а от меня избавляешься. Сразу же предупредил, что полезешь все-таки в воду лишь для того, чтобы я от тебя отстала.
– Что верно, то верно! – кивнул он, не поменявший своего мнения.
– А где, кстати, наш Сержио? – спросила Яна.
– Он никуда не уехал, каждый день навещает Свету в больнице, – ответил Костя.
– Думаю, никуда он уже и не денется, – сказала Яна.
– Женская интуиция?
– Реальные факты! Во-первых, деньги он украл два года назад, но почему-то не потратил… Кинул свою любовницу с липовыми бумажками, а настоящие решил вернуть Свете. Почему? Да потому, что совесть мучила, что обидел хорошую девушку, потому, что пытался сделать вид, будто его никто не зацепит, а не вышло. Он и сам не понимает, что Света ему нужна. Ничего, сейчас и поймет. А потом, думаешь, я не заметила, как ты на нее посмотрел, когда мы вдвоем появились на пороге твоего дома? Ты смотрел на нее так, словно знал, кто она такая, а вы виделись первый раз, я это точно знала. Значит, ты ее где-то видел. Где, если ты никуда из своей берлоги не выходишь? На фотографии! – радостно закричала Яна ему в самое ухо. – Следовательно, Сержио показал тебе фотографию Светы. И не важно, что он говорил тогда: «Это моя бывшая», «Это та, кого я обчистил» или «Вот девица, которая преследует меня». Главное, что он два года носил фотографию Светы с собой и был не в силах ее выкинуть.
Константин задумчиво смотрел на Яну, не отрываясь.
– А ты проницательнее и умнее, чем может показаться с первого взгляда.
– Внешность обманчива.
– Знаешь, что-то в тебе есть… Задор какой-то, жизненные силы… особая дотошность.
– Ага, способна донять мертвого, – согласилась Яна.
– Ты первая за долгое время заставила меня изменить моим принципам, – продолжал смотреть на нее Константин.
– Эх, если бы только тебя, – вздохнула Яна. – А откуда ты знаешь Сержио?
– Еще с молодости.
– Вместе промышляли по богатым дамочкам? – предположила Яна.
– Нет, подобным я не занимался. У меня была горячо любимая жена.
– Знаю. Печальная история. Но я уверена, что ты ни при чем, – понизила голос Яна.
– Тоже предположение?
– Факты, Костя, всегда только факты. Ты так убиваешься по ней, что уж наверняка для ее спасения сделал бы все, что мог. А если не спас, значит, не мог. Кстати, хватит на меня пялиться, катер мчится прямо на скалу.