Травля
Шрифт:
Агенты заметили, как побледнел Джек Рэндэл, разглядывая людей на записи, один из которых, самый высокий, нес на руках его жену. Потом его вдруг бросило в краску, на скулах заиграли желваки.
— Вы знаете этих людей? — не отрывая от него взгляда, спросил Кнеппер.
Джек перевел взгляд на стол, призывая на помощь все свое самообладание, потом поднял его на агента. Тот удивленно замер, заметив, что глаза его изменили цвет, став почти черными.
— Они в масках. Я не знаю, кто это, — спокойно ответил он.
— Но вы побледнели. А сейчас покраснели… как мне показалось, от гнева. Разве нет? — Кнеппер
— Это странно? Я увидел, что моя жена стала похожа на скелет… Что ее уносят куда-то два здоровенных бандита и странный тип со светящимися красными глазами. Это не повод испугаться и разозлиться? — процедил сквозь зубы Джек.
— А мальчишка? Вам не кажется странным, что во всем этом участвует ребенок?
— А с чего вы взяли, что это мальчишка? Лично мне не понятно, в маске и в такой одежде, кто это — девчонка или мальчишка. По-моему, в этом похищении все странно.
— Похищении? Вы в этом уверены?
— Даже не сомневаюсь.
— Мистер Рэндэл, а где сейчас находится ваш сын?
Джек медленно поднялся со стула, испепеляя агента горящим взглядом.
— Уж не хотите ли вы сказать, что побег из тюрьмы организовал ребенок? Нашел трех каких-то бандитов, уговорил их украсть его маму из камеры смертников, те вот так запросто согласились, пришли и забрали ее. Что же, вполне возможно, если из тюрьмы строгого режима выкрасть смертника не сложнее жвачки в супермаркете. Или думаете, я сам послал на это своего сына? Типа, вот тебе пара парней, сынок, пойди вытащи маму из тюрьмы, пока я немного занят — так по-вашему? Вы знаете, сколько моему сыну лет? В ФРБ теперь набирают идиотов?
— Не забывайтесь, мистер Рэндэл.
— Разговор окончен! Я буду разговаривать только, если ко мне пришлют кого-нибудь поумнее, — отшвырнув с дороги стул, который с грохотом ударился о стену, Джек подошел к двери и отвернулся к стене. На пороге появился привлеченный шумом охранник.
— Все в порядке?
Подойдя в Джеку, Кнеппер слегка наклонился к нему и проговорил:
— Вам все же лучше с нами сотрудничать, мистер Рэндэл. Я вижу, вы расстроены… если, конечно, вы не разыгрываете перед нами комедию. Кстати, у нас для вас кое-что есть, — поставив на стол портфель, агент вынул тетрадь. — Это вашей жены. Мы нашли это у Райли. Он утверждает, что она просила его передать это вам. Мы вынуждены были изучить содержимое, и теперь выполняем ее просьбу.
Джек протянул руку к тетради, но агент придержал ее.
— Думаю, это тоже может помочь в суде, когда вы будете доказывать, что ваша жена душевнобольная. Мне искренне жаль, мистер Рэндэл… что это случилось с вашей женой. Мы выяснили, что у нее это наследственное, от ее матери.
Джек забрал тетрадь, не отрывая от нее взгляда.
— Мне незачем похищать жену из тюрьмы, — уже спокойнее сказал он. — Зачем? Чтобы потом всю жизнь ее прятать? Я могу вытащить ее из тюрьмы законно. Вам должно быть известно, что мои люди уже этим занимаются. Она была осуждена незаконно, и я без труда это докажу. Адвокат моей жены пошел на преступление, подменив психиатрическую экспертизу. Он не уничтожил настоящую экспертизу, очевидно, рассчитывая с ее помощью обвинить меня в фальсификации документов и в шантаже должностных лиц, чем грозился после того, как послал мою невменяемую больную жену на казнь! Эту экспертизу,
— Нет, в ваших профессиональных качествах вряд ли кто-то сомневается… но все бывает, мистер Рэндэл, — ответил Кнеппер. — Мы разберемся. Во всем. Не сомневайтесь. Не вы один умеете работать.
— Надеюсь. И если так, идите и найдите тех, кто похитил мою жену вместо того, чтобы испытывать мою и без того расшатанную нервную систему глупыми доводами и вопросами — я этого не выношу!
— Ну, допросов вам не избежать, так что придется вашей нервной системе потерпеть, — улыбнулся Кнеппер.
— Я говорил не о допросах, а о глупости — ее я не выношу! — огрызнулся Джек.
Агент зло поджал губы, встретившись с ним взглядом, но Рэндэл не отвел глаз. Мгновение они смотрели друг другу в глаза, потом агент отвернулся, не выдержав.
— Уведите, — кивнул он охраннику.
Джека отвели в общую комнату, где уже собирались заключенные, расходясь по камерам.
Войдя в свою камеру, Джек замер посередине, уставившись невидящим взглядом в стену.
— Джек, — окликнул его Тони со своей койки и, когда тот не отреагировал, снова повторил, уже встревоженно. — Джек, что?..
Повернувшись, Джек взглянул на него почерневшими глазами.
— Ничего, — выдавил он едва слышно и, отвернувшись к стене, уперся в нее руками, низко опустив голову. Тони с тревогой смотрел на него. И вздрогнул, когда Джек вдруг размахнулся и ударил кулаком в стену. Потом еще раз, и еще, оставляя на стене кровь и крича от неудержимой ярости и боли.
— Охрана! — завопил Тони, спрыгивая с койки, но не находя в себе храбрости приблизиться и попробовать остановить обезумевшего, бьющегося в припадке бешенства сокамерника. — Охрана!
Прибежавшие на крики надзиратели скрутили Джека и отвели в лазарет. Там ему обработали разбитую и поломанную кисть, наложили гипс. К тому времени он уже успокоился, и его вернули в камеру, пригрозив, что если опять будет буянить, его придется отправиться в изолятор.
Вытащив здоровой рукой из-за пазухи тетрадь, Джек лег на койку, но прочитать успел не много — прокричали отбой, камеры закрылись и свет погас.
— Джек, — раздался сверху шепот Тони. — Не надо так расстраиваться. Чтобы не случилось… держи себя в руках. Видишь… ты опять сорвался. Но ничего. Ничего, Джек. Все образуется. Ты только держи себя в руках.
Он долго прислушивался, но ответа так и не дождался. Вздохнув, он сложил руки на животе, смотря в потолок.
— Ты сломал руку? — прошептал он. — Джек, нельзя же так. Не обижайся, но, мне кажется, тебе необходима помощь психотерапевта.
— Заткнись, Тони, — наконец-то отозвался Джек. — Или вторую руку я сломаю об тебя.
Без пятнадцати шесть утром открывались камеры. В шесть был первый звонок — вызов на работу для тех, у кого она рано начиналась, например, работников кухни. В шесть тридцать начинался завтрак.