Травница (И я не осуждаю тебя, Парк-авеню 79)

Джиллиан

– А если... не хочется?
– ровно спросил Сергей.

– Через "не хочу" придётся. Если будешь есть мясо, при твоей силе воли гангрена начнёт заживать очень быстро.

– Считаешь, у меня сильная воля?

– Я не считаю - вижу. Есть ещё одно: тебе надо начать принимать обезболивающее.

– Нет.

– Чтобы спать.

– Я сплю с твоего хмеля.

– С сегодняшнего дня этого слишком мало.

– Нет. Этого хватит.

– Сергей...
– начала я и замолкла, взглянув в ледяные зелёные глаза.

Всё ещё сидя перед ним на коленях, я собрала перевязочный материал и снова посмотрела на его ноги... Кошмара

гноящихся язв не видно, но и трав перед глазами не возникает. Нет такой травы, что могла бы притупить ему боль. Если только не снотворное. Но и тогда сон не будет нормальным сном - скорее бредом, пронизанным болью... Я подняла глаза. Тяжёлое от напряжения лицо. Глаза закрыты, кисть одной руки свесилась с подлокотника. Забыв, что мои руки воняют лекарством, я осторожно погладила его руку.

Сергей открыл глаза.

– Мне очень хочется помочь, - тихо сказала я.
– Правда.

Он не ответил - только кивнул и поехал к компьютеру.

На ужин я всё-таки решилась приготовить чай из ромашки, единственное, что бледно промелькнуло перед глазами, пока думала о Сергее. Очень боялась, что откажется. И на сердце отлегло: молча выпил, хотя сразу сообразил, что чай необычный. Вообще в доме сразу почувствовалось напряжение, будто здание оплела металлическая паутина, которая постепенно сжималась... Андрей быстро подавал блюда, почти не говорил, разве что когда обращался ко мне или к Вадиму - и то очень коротко.

... Перед сном я ещё некоторое время читала, но сквозь чтение всё думала, каково Сергею с той болью, которую он испытывает... Отложила книгу. Прогулка и громадные впечатления дня, оказывается, здорово утомляют. Укрывшись так, чтобы было закрыто ухо, я провалилась в сон. Но спалось недолго...

Что-то зашуршало передо мной, очень мягко, но настойчиво. Вылезая из глубокого сна, я даже не испугалась, когда поняла, что кусочек одеяла перед моим носом дёргается.

– Стах?
– шёпотом спросила я, вытащив нос из-под одеяла.

Недовольно мявкнув, Стах, стоящий у кровати на задних лапах, снова подёргал пододеяльник. Я вздохнула и села на кровати. Кажется, кот не хотел вылезать из комнаты в открытую форточку и требовал открыть ему дверь. Ничего не понимаю... Поднялась, подошла к двери...

Луна светила в окно достаточно ярко, чтобы разглядеть многое в комнате. Но не её свет стал причиной тому, что я увидела на полу. Мелкая трава, привычная глазу возле любой тропки: длинные резные лапки, ярко-жёлтые цветы, - мгновенно появилась вокруг моих ног и будто шмыгнула под дверь. Прекрасно осознавая, что "гусиные лапки" появились не просто так, я накинула на ночное платье халат и, затягивая его завязки, вышла в холл (так называли парни эту большую комнату первого этажа), пропустив вперёд кота. А тот вышел из комнаты и сразу встал в стороне.

Здесь тоже было светло от луны, заглядывающей во все окна. Но и сейчас я не нуждалась в свете. Видела всё.

Белый волк, поскуливая, ковылял к лестнице и тащил по полу за собой капкан.

10

Он поднял на меня морду и завыл - тихо, изредка поскуливая от боли. А потом снова дёрнул прикушенной капканом лапой. Звяканье цепи от капкана отозвалось в моём сердце болезненным уколом.

Я прижала руку к сердцу. Сама чуть слезами не облилась... Мелькнула мысль: я сплю? Ведь белый волк лишь раз являлся мне - и то во сне... Но сейчас некогда

думать, во сне ли всё это происходит, или в реальности... "Гусиные лапки", призрачно сияющие жёлто-зелёным в темноте и серебристым в белом лунном свете, быстрыми дорожками росли по полу - от моих ног к лестнице, куда тащил капкан белый волк.

Сначала я страшилась идти к лестнице, куда звала меня дорожная трава. Боялась, что волк при моём приближении будет дёргаться в сторону и раздирать дальше лапу. Но волк шагнул и почти свалился, безнадёжно как-то, словно совсем устал - даже скулить. Немного растерянная: то ли к белому зверю подойти утешить, то ли подняться по лестнице, куда настоятельно меня зовёт трава, - я затопталась на месте.

Решили за меня. Перила лестницы и пандус рядом вдруг покрылись плетями, всё той же стремительной волной быстро обвивающими прутья и ступени - превращая их в изгороди старинного заброшенного сада. Хмель... Кажется, я поняла. Немедленно рванула к лестнице, всё-таки оглянувшись раз на волка: тот положил голову на лапы и следил за мной, сморщив бровки, словно усталый щенок.

Я бежала наверх, стараясь ступать как можно тише. Хорошо - лестница не деревянная, так что даже шагов своих не слышу. Волна трав с жёлтыми огоньками цветов и плетей с резными лапками хмеля с еле слышным шорохом мчалась впереди меня. И я уже знала - куда. И не боялась бежать, твёрдо и с облегчением уверившись, что всё это происходит во сне.

Хмель изысканной старинной рамкой обвил дверной косяк в комнаты Сергея. А "гусиные лапки" будто поднырнули под дверь, всем своим волновым движением зовя меня не отставать. Ничуть не сомневаясь, я распахнула дверь и ворвалась в апартаменты. Пусто. Но ведь Сергей только раз при мне спал на диване. Значит... Где же его спальня?.. Шелестящая волна травы и цветов решительно устремилась к одной из дверей. Почти чёрная волна с высверком зелени и жёлтого.

И опять я не сомневалась. Раз зовут - надо бежать. И влетела вовнутрь.

Сергей, ссутулившись, сидел на краю кровати. Полуголый, в одних штанах. Поднял голову взглянуть. Снова опустил. Как будто нисколько не удивился при виде меня. Спутанные волосы (видимо, долго ворочался, прежде чем сесть) висели засаленными прядями, скрывая контуры, но не само лицо, больше похожее на маску боли.

Ни движения на мокром от пота напряжённом лице. Как будто не видит. И молчит. Но я опять поняла: ему больно даже шевельнуться... И что дальше? Спросить, как себя чувствует? А то не вижу... Ноги положить не может нормально. Да и где ему - нормально... С какой стороны ни положи - везде на вскрывшиеся язвы.

Травы нетерпеливо хлынули на кровать, оставив пустым место рядом с Сергеем. Подсказали, что делать.

Больше я не раздумывала. Подошла, села рядом, обняла его, прислонив светловолосую голову к себе. Обняла его, сцепив пальцы обеих рук на плече - закрыла круг. Он дышал тяжело и коротко. И - холодный. Кожа - как будто недавно из воды вылез. Сколько ж он так сидит?..

... Я сидела рядом с Андреем, сидела рядом с Вадимом. Могу сравнивать, хотя Сергей ни разу не вставал в моём присутствии. Какой же он, оказывается высокий, даже сейчас, когда сидит, ссутулившись... Некоторое время я чувствовала его напряжённое тело, он даже немного сопротивлялся, когда я прижала его голову к себе. Не обнял, как немного ожидалось. Но... расслабился. Медленно, будто боясь сразу быть слабым. Устал сопротивляться боли. Бедненький... Спать-то хочется.