Травоядный. Том II
Шрифт:
— И та сила стоила того? — спросил я, вспомнив бесконечную тьму, застелившую горизонт.
Открылась дверь, впуская потоки новых ароматов, появился какой-то енотид в простой одежде и объявил, что карета подана.
— Нам пора, — просто сказал Фиро, завинчивая флягу.
— Ты не ответил.
Он остановился, повернул голову, на его лице отразилось удивление.
— Ты либо конченный идиот, либо величайший храбрец, — сказал он без сарказма.
— Я это уже слышал.
— В том бою я получил силу… бога, в общем-то. Уничтожил тысячу вражеских воинов. И потерял всё, что у меня было, — он приблизился ко мне, — Цена таких сделок всегда одна —
— Твои… воины? Братья по оружию? — спросил я.
— Нет, заяц. Моя жена и дочь, они были всем для меня, — в его глазах блеснул огонь, я сделал шаг назад и упёрся спиной в стену, — И он показал мне, как они горят в своих кроватях, далеко от того поля боя. И мои собратья, братья… сгорели не потому, что я обезумел, как все думают, — его рука потянулась к моей шее, а я оцепенел, — А потому, что они стали причиной, из-за которой я возжелал ту силу. Огонь моего гнева поглотил их, и я смеялся, а слёзы испарялись раньше, чем успевали прокатиться по щекам, — он сжал мою шею, я почувствовал жар его ладони, — Ты когда-нибудь терял близких, заяц?
— Да, — ответил я, не отвозя взгляда от его глаз без век.
— И что же ты чувствовал? Пустоту? Обиду? Боль? — жар стал сильнее, трещины на его обугленной шее и руке засветились алым.
— Гнев и жажду мести… — ответил я.
Он убрал руку и сказал через плечо:
— Именно так, в этом-то и дело. Боль уходит, пустота заполняется алкоголем, а обиду можно проглотить. Но глубокой ночью, когда ты боишься уснуть из-за криков в голове, ты не испытываешь ничего, кроме гнева… Уже холодного, монотонного и оглушающе настойчивого, — он открыл дверь и махнул головой.
«Значит, вот как всё было. Но зачем же он тогда продолжает жить? В чём смысл? Кому он мстит?» — задавал я вопросы в голове, пока мы спускались по ступеням к карете.
Это был не основной выход, направленный в сторону высокого особняка наместника. А самый тёмный, вечно укрытый тенью позади арены. Он упирался в какую-то длинную и монолитную стену. И улицей-то не назвать, сыро, холодно. Я обернулся на ходу и поднял голову, где-то наверху, на самой кромке арены, виднелся женский силуэт — богини травоядных, Наиры Предательницы.
В дороге мы не разговаривали, Фиро куда интереснее было проводить время со своей флягой. И хоть у меня были вопросы, я чувствовал, что они будут некстати. Да и особой пользы от ответов на них я бы не получил. Как, скорее всего, и самих ответов. Но сделал пометку, что стоит попытаться разузнать у Фиро больше. Мне казалось, что он находится на каком-то непонятном пограничье, между странной верности своей стране и такой же непоколебимой ненависти к ней.
«По крайней мере, нужно как-то приступать к моему плану. Всего второй день, а нас поставили биться с Тварью. Что же тогда будет дальше? Ещё пять чёртовых дней… — раздражённо подумал я, — Перво-наперво нужно уговорить женщин. Благо с Рисой проблем быть не должно, и она же может повлиять на других. Да и остальные видели, на что я способен, там уже должны были пойти слухи об моей речи, — с улыбкой рассуждал я. Может, всё шло нечётко, всё-таки громила — большая потеря, но это не причина отказываться от плана, — Надо как-то поменять надзирателей, эти больно целомудренные. Женщины должны увлечь большую часть… И в порыве страсти, когда хищники расслабятся, нанести удар! С теми, что останутся, мы уж разберёмся. Сломать решётку, как я уже видел, не представляет проблему. А
Карета качнулась, остановилась. Я глянул в щель окошка, закрываемого занавесью. Перед мной возвышался красивый особняк с садом, мощёной дорожкой и небольшим фонтаном. Всегда должен быть безвкусный фонтан…
— Пошли, — бросил Фиро.
«Неужели выпивка его вообще не берёт?» — подумал я.
Мы выбрались из кареты, и он словно к себе домой повёл меня через ворота, охраняемые двумя грузными медведидами. Те не задали вопроса, даже взглядом не проводили. Во дворе перед домом стояли ряды красивых карет, хотя слово «красивых» можно к ним употреблять одновременно со словом «вычурно». И что-то мне подсказывало, что при всём нашем разодетом виде мы совершенно не вписывались в атмосферу.
— Как мне себя вести? — решил спросить я. Всё же мне стоит знать, на что рассчитывает Фиро, если я хочу сблизиться с ним.
— Да как хочешь! — весело бросил он, — Пошли нахер эти разожравшиеся ублюдки! Ха-ха!
«Да уж, всё равно не могу понять, как его терпят в этом городе…»
— Я, заяц, выполняю приказы. Но это не значит, что при их исполнении я должен лизать зад всем подряд, понимаешь?
«А, нет… Алкоголь всё-таки на него действует».
— Понимаю.
— Вот и хорошо! От такого скота, как ты, много там не ожидают, так что не волнуйся. Ха-ха! Как и от меня!
Мы взошли по ступеням, и у двери нас встретил высокий куницид в чёрно-белом костюме слуги. Он легонько, с некоторым высокомерием, кивнул и провёл рукой в направлении проёма. Будто мы могли ещё куда забрести.
— Слуга, вина мне и этому зайцу! — бросил Фиро фривольно.
— Я вам не слуга, — прошипел куницид, даже не посмотрев на леопардида.
— Эй, крыса длинножопая, — проговорил Фиро, сделав шаг навстречу слуге, — вина принеси или твоя хитрая голова окажется в твоём же заду. Причём задом наперёд, — пригрозил он с улыбкой, словно вёл светскую беседу.
Я увидел движение в коридоре, и следом показался пумаид. Их я ещё не видел. Невысокий, да и не то чтобы большой, глаза ясные, блестят золотом. Разодет в помпезный мундир, далёкий от воинского искусства, как по мне. В лапе бокал, а из-за спины кто-то выглядывает.
— Кун, будь добр, принеси гостям вина, — приказал хищник.
— Как скажите, господин, — отозвался куницид.
— Ха! А говорил, не слуга! — усмехнулся Фиро, — Все мы чьи-то слуги.
— Здравствуй, Фиро, — он легонько поклонился, — Чемпион, — в этот раз лишь немного кивнул, — Добро пожаловать в мой дом. Моё имя Гельд из дома Золотого гласа, я младший помощник казначея города. Рад, что вам удалось выбраться. Все уже собрались, и им не терпится пообщаться с вами.
— Да-да! С трудом выкроил окошко в плотном графике! — бросил небрежно Фиро.
— Что же, рад, что Дартис сумел повлиять на ваше решение, — с ноткой ядовитости сказал пумаид.
«Тот медведьид… Значит, Фиро действительно делает то, что ему скажут. Даже если он и ненавидит их», — понял я, хотя от этого запутался ещё больше.
— Мы с этим медведем давние приятели, отказать было трудно, — почти не изменившись в лице, сказал Фиро, — Кто там за твоей спиной прячется?
Из-за Гельда показалась небольшая головка, похожая на него. И затем она наконец вышла полностью. В длинном платье цвета неба, из тонкой материи. На пушистой шее блестящее колье, а личико… весьма милое для хищницы. Мне казалось, что они даже кровожаднее самцов. Но от неё я совершенно не чувствовал угрозы, скорее даже интерес.