Требуется чудо

Абрамов Сергей Александрович

– О чем вы тут беседовали?
– поинтересовалась Валерия. Она села в кресло напротив Александра Павловича, облегченно вздохнула: похоже, ванна прямо-таки вернула ее к жизни, можно опять в бой.

– О цирке, - сказал Александр Павлович.

– Фокусы показывал?

– Не успел... Я хочу ее завтра повести в цирк.

– Ты же говорил, что представления еще не идут.

– Я ей не представление, я ей _цирк_ хочу показать.

– А что там смотреть?
– вполне искренне удивилась Валерия.

–

Все, что Наташа захочет.

– А Наташа захочет?..
– Валерия обернулась: девочка стояла позади матери, слушала разговор.
– Сядь, Наташка, - Валерия подвинулась в кресле, - посиди со мной. Ты действительно хочешь пойти завтра с Александром Павловичем?

Наташа осторожно, словно боясь помять платье матери, села на краешек кресла, кивнула согласно:

– Хочу.

– Дурило ты мое, - легко засмеялась Валерия, прижала к себе Наташкину голову, чмокнула в макушку.
– Валяйте идите...

Пора, решил Александр Павлович.

Сейчас перед ним сидела женщина - настоящая, а не ею самой придуманная, такой момент с Валерией мог и не повториться. Он сунул руку в карман, нащупал кнопку на "портсигаре", резко нажал ее и сразу же крутанул колесико до упора.

Ничего не произошло, да ничего и не должно было произойти. Просто Валерия вдруг посмотрела на Александра Павловича, и он увидел, что глаза у нее - черные, непрозрачные, глубокие и два крохотных заоконных вечерних солнца качались в них.

– Идите...
– как-то замедленно, заторможенно повторила она, по-прежнему глядя на Александра Павловича, и вдруг будто бы очнулась: - Саша, а давай сегодня останемся дома?

– Давай, - сказал он.

"Портсигар" действовал, сомнений у Александра Павловича, пожалуй, не было. Можно сразу выключить его, вернуть реальность, а можно и не выключать, продлить мгновение, тем более что оно и вправду, кажется, прекрасно...

Александр Павлович решил не выключать, подождать немного. В конце концов, это была его маленькая месть Валерии, а месть, как известно, сладка.

– Вы никуда не уйдете?
– удивленно спросила Наташа.

– Ни-ку-да!
– счастливо протянула Валерия.
– А ты что, не веришь?

– Ты обычно вечером уходишь или работаешь. Время ведь дорого...

– Да наплевать на него! На наш век хватит... Будем чай пить.

– А у меня в машине коньячок есть, - сказал Александр Павлович.

– Тащи. Грех не выпить.

– С чего бы это?
– Александра Павловича так и тянуло сегодня на провокационные вопросы: уже второй за вечер задавал.

– Не знаю, Сашенька, не знаю, настроение что-то хорошее, просто летное настроение, давно такого не было... Иди за коньяком.

– Ушел...
– Александр Павлович тронулся было, но вспомнил о "портсигаре", вернулся, снял пиджак, повесил его на спинку стула: работающий прибор должен оставаться в квартире.

–

Ты что это?
– удивилась Валерия.

– Жарко...

Пока ходил к машине, анализировал; что происходило? Может, прибор ни при чем, а внезапное решение Валерии Остаться дома - всего лишь результат ее необъяснимо хорошего настроения? В том-то и дело, что необъяснимо... Но "чистым" эксперимент пока не назовешь. Александр Павлович правильно сделал, что не выключил "портсигар". Стоило посмотреть, как будут развиваться события...

Пили коньяк, пили чай, у Валерии в холодильнике сухой торт нашелся. Кухонька в квартире тесная, стол крошечный, еле-еле втроем поместились.

– Саша, ты, наверно, голоден?
– спросила Валерия.

– Три часа назад я наелся на неделю вперед. И на сутки назад. Ты лучше Наташку покорми.

– Я не хочу, - быстро сказала Наташа. Ее вполне устраивал торт с чаем.

– То есть как это "не хочу"?
– спросила Валерия.
– Время ужинать...

– Я правда не хочу...
– Наташа умоляюще смотрела на мать, зная прекрасно, что послабления не будет.

– Минутку, - сказал Александр Павлович.
– Сейчас ваш спор сам собой решится.

Он сходил в комнату и надел пиджак. Потрогал карман: "портсигар" на месте.

– Замерз, - пояснил он, усаживаясь за стол.

– Что с тобой?
– В голосе Валерии звучала доселе незнакомая Александру Павловичу нотка заботы. Впрочем, забота эта была круто замешена на железной категоричности Валерии, побороть которую не мог никакой "портсигар": - Ты не заболел? Ну-ка, дай лоб попробую...
– Она быстро протянула руку.

Александр Павлович успел отстраниться.

– Здоров я... Так о чем ты, Наталья?

– Я не хочу ужинать, - повторила Наташа.

– Не хочешь - не надо, - Валерия, казалось, была удивлена странной непонятливостью дочери.
– Кто тебя заставляет?

– Никто, - подтвердил Александр Павлович и поднял рюмку.
– Наталья, я хочу выпить за твою маму. Ты не против?

– Не против.

– И я не против, - согласилась Валерия. И вдруг встревожилась: - Саша, а как ты поедешь? Ты же за рулем, а тут коньяк... Нет, поставь рюмку, я тебе не разрешаю.

Интересное кино: вчера она почему-то не спрашивала, как поедет Александр Павлович, просто села в машину - и привет. Другое дело, что вчера Александр Павлович ни капли не выпил, но голову давал на отсечение, что Валерия на это не обратила внимания. Все равно ей было: пил - не пил. Лишь бы ехалось...

– Я немножко. Пока уйду - выдохнется...

Потом они играли в скучнейшую игру "Эрудит", которая Наталье почему-то нравилась, да по большей части она и выигрывала. Потом смотрели программу "Время". Потом Валерия почему-то вздумала вымыть Наташе голову: это для девочки было совсем уж странным.