Требуется помощница, или Светлая против Темного
Шрифт:
Йорг, йорг, йорг!
Продолжая мысленно ругаться, я сажусь на кровати. Осматриваюсь, стараясь абстрагироваться от чувства, будто виски проткнули ржавыми гвоздями. Где я? Ах, точно! У чудовища дома.
Не без опаски приспустив простыню, облегченно выдыхаю. Одета. Правда, блузка нараспашку, а юбка бесстыдно задрана. Наверняка, Хорос успел познакомиться с моим нижним бельем. Тут только слепому не видно, что на мне надето и какого цвета у меня крылья.
Очень, очень нетипичного.
Настоящее свинство.
Дрожащими пальцами застегнув пуговицы блузки, поднимаюсь,
Из мебели кроме кровати со стального цвета простынями здесь есть только небольшой столик с двумя креслами и две двери. Одна ведет в гардеробную — совершенно пустую. Видимо, это гостевая комната. Другая — в ванную, в которую мне очень-очень нужно.
Спустя минут десять, немного посвежевшая, я возвращаюсь в спальню и застываю, не зная, то ли бросаться обратно в ванную, то ли сразу в окно. Вон Хорос приоткрыл одно и наслаждается утренним пейзажем. Стоит, прижавшись ладонью к широкой раме, и чему-то, зараза такая, улыбается. В комнате стало намного светлее, и теперь мне хорошо виден его профиль. Резкие, порочно красивые черты лица, четко очерченная линия скул, и эти губы... Мне так хотелось чувствовать их вчера на своем теле, что даже сейчас я ощущаю, как по коже прокатывается волна дрожи.
Наверное, это нервное. Или все еще действует дурь Рейеса.
— Доброе утро, Дерзкая.
На Хоросе светлые джинсы и черная футболка, волосы, влажные после душа, слегка взъерошены. Зачем-то отмечаю, что ему идет этот расслабленный, немного небрежный образ, и тут же спешу откреститься от этой мысли. Нашла, о чем сейчас думать.
Темный выглядит отвратительно бодрым, в то время как я напоминаю оживленное некромантом чучело.
— Хорошо спала?
— Как хренов младенец.
— А ты точно фея? — Хорос жестом указывает на столик, на котором теперь красуется поднос под пузатой крышкой.
— А ты точно собрался меня убивать?
— Это один из вариантов развития событий.
Мне настолько паршиво, что даже огрызаться не получается. И страха нет, как ни странно. Это очень сильное чувство, а во мне сейчас банально нет сил, чтобы его испытывать. Да я беззащитнее трехлетнего ребенка. Перед этим монстром.
— А остальные? — Я падаю в кресло, и Хорос, рассыпавшись тьмой, в одно мгновение оказывается рядом. Поднимает крышку, открывая моим глазам стакан сока, чашку с обжигающе горячим брулом, над которым вьется пар, и горку поджаренных до золотистой корочки тостов.
— Остальные, Дерзкая, еще хуже. Но ты сама виновата. Не стоило со мной связываться.
Святая правда.
— Ешь, Кара.
— Что-то не хочется. — Я обхватываю себя за плечи руками и понимаю, что есть я сейчас просто не в состоянии. Все выглядит более чем аппетитно, но от вида еды меня начинает тошнить.
— Сейчас захочется.
С этими словами Темный растворяет в соке какую-то таблетку, после чего сует стакан мне в руку и снова приказывает:
—
— Что это?
— Привет от моего врача.
Прежде чем выпить сок, я поднимаю на Хороса взгляд и бормочу:
— Куда ты подевал чудовище? Убил его. что ли?
— Отправил в короткий стазис. — Подавшись ко мне, высший берет меня за подбородок, заставляя вскинуть голову, и шепчет мне в губы: — Но как только тебе станет лучше, он вернется, и мы продолжим то, что начали вчера в аэрокаре.
Я дергаю головой, скидывая его прикосновение, и морщусь:
— Рискуешь, Хорос. Хочешь, чтобы меня стошнило прямо на твою футболку?
Темный отстраняется, оттолкнувшись ладонью от подлокотника кресла, но мне от этого не становится легче. В том смысле, что он все еще здесь, рядом, слишком близко, чтобы я могла оставаться спокойной и невозмутимой.
Пытаясь хоть как-то от него отвлечься, переключаюсь на чашку с брулом. Может быть, она поможет перестать чувствовать себя увядшим сорняком.
— Вчера ты вела себя по-другому.
— Вчера я была под воздействием наркотика.
— Ладно, — высший занимает соседнее кресло, падает в него и, вытянув ноги, как ни в чем не бывало продолжает: — к этому вопросу мы вернемся позже, когда ты перестанешь напоминать амебу. А пока предлагаю просто пообщаться, так сказать, получше узнать друг друга. Я, например, хочу знать о тебе все, Дерзкая. В принципе, я и так уже многое знаю, но кое-что остается неясным. Первое: откуда у тебя любовь к фотоискусству? Второе: как ты умудряешься использоваться магию в блокаторах?
Я чуть не давлюсь брулом. Понимала, что будет докапываться, но все равно его вопросы застают меня врасплох.
Особенно тот, что про блокаторы. Вот Йорг!
— Мне их поздно вживили, поэтому полностью они не блокируют мою силу, — отвечаю, с трудом проглотив брул.
— Плохая девочка, —журит меня Темный. При этом смотрит так, будто знает обо мне правду и сейчас просто издевается.
Убила бы гада. Жаль, в данный момент я сделать это не в состоянии.
— Нехорошо обманывать. В Делесе с феями не церемонятся. Твой приемный отец хоть и шишка, но не настолько важная, чтобы ради него меняли законы, а ваши Темные помешаны на контроле. Особенно на контроле Светлых. Поэтому не заливай мне про счастливое беззаботное детство без блокаторов, но с розовыми единорогами на радуге. Ты росла с имплантами, поэтому я еще раз спрашиваю, де Парра, как так вышло, что ты вырубила меня своей йорговой силой?
Злится. Да что там... почти что бесится! Хоть и пытается казаться расслабленным хищником, белым и пушистым, но воздух вокруг него разве что не искрится. Того и гляди набросится. Не чтобы продолжить то, что началось в аэрокаре, а просто чтобы придушить к йорговой бабушке.
— Что ты еще обо мне узнал?
Слабая попытка его отвлечь, но лучше уж такая, чем вообще никакой.
— Что ты прилежная зубрила, в Амадо де Калво поступила собственными силами и непонятно зачем выделываешься — живешь на стипендию и бомжатскую подработку в дерьмовой забегаловке возле твоего дома.