Требуй невозможного
Шрифт:
— А ты где-нибудь до этого работала?
— Нет. — Она вздохнула. — Питер стал во главе агентства примерно через неделю после того, как мой начальник — креативный директор — ушел на больничный. В его отсутствие я была исполняющим обязанности.
— А теперь твой начальник вернулся?
— Он не вернулся, — тихо сказала Аллегра. — Решил, что эта работа слишком сильно бьет по нервам, и ушел на пенсию два месяца назад.
— И ты заняла его место?
— Должна была занять. Но Питер привел на эту должность другого.
На ее месте он был в ярости, если бы он упорно трудился столько месяцев на обещанной должности, а потом работу вот так просто вырвали бы у него из рук. Он вгляделся в ее лицо:
— Он тебя заставил ехать в Нью-Йорк перед похоронами Гарри. — Это было скорее утверждение, чем вопрос.
Она сглотнула:
— Он сказал, я должна доказать свою преданность компании. Он так на это смотрел. А он директор агентства, так что его слово там закон.
— А все остальные сотрудники с ним ладят?
— Нет, но они его терпят. При нынешнем состоянии экономики сменить работу непросто.
— А если бы Гарри не оставил тебе виноградник, что бы ты тогда делала? — с любопытством спросил Ксавьер.
— Нашла бы другую работу, наверное. И подумала бы, где можно получить рекомендации.
Ксавьер моргнул:
— Он отказался тебе дать рекомендательное письмо?
— Ну, напрямую он не отказывался. Но он мог бы написать такое рекомендательное письмо, что любой потенциальный работодатель дважды подумал бы, прежде чем брать меня на работу. Вообще-то я думала о том, чтобы стать фрилансером, поработать на себя. Вся эта история просто помогла мне понять, что пора было оттуда уходить.
Значит, она все-таки бежала от своей работы. Не очень хорошее деловое качество. Он и раньше задавался вопросом, что будет, когда она столкнется с трудностями, а теперь он был уверен, что она поступит так же, как его мать. Уйдет, найдет кого-нибудь, кто ее спасет. Так и виноградник для нее спасение от постигшей ее неудачи.
— Если бы ты продала мне виноградник, тебе бы хватило денег, чтобы открыть свой бизнес в Лондоне.
— Я не продам виноградник, Ксав. У меня все получится, уж я постараюсь. — Она вздернула подбородок. — И я не позволю тебе давить на меня. Какую бы работу ты мне ни подкинул, я справлюсь.
Значит, в ней все-таки есть огонь, даже если сейчас он зарыт очень глубоко.
— Это вызов? — поинтересовался он.
— Нет, — сказала она, и ее голос прозвучал очень устало. — Почему мужчины всегда все так усложняют?
— Я ничего не усложняю. Да, признаюсь, я бы предпочел, чтобы ты была партнером, который не участвует непосредственно в принятии решений, каким был Гарри, но этого явно не будет. Мы с тобой привязаны друг к другу на два месяца. И уж конечно я не собираюсь из кожи вон лезть, чтобы испортить тебе жизнь.
— Спасибо. И я не шучу, когда говорю, что честно разделю с
Это Питер ее в этом обвинял? Учитывая то, сколько усилий ей нужно было приложить, чтобы переделать все дела перед отъездом из Лондона, со всеми попрощаться да еще и прислать ему подробнейший отчет, с уверенностью можно было сказать, что Аллегра Бошам не лентяйка.
Наконец Ксавьер припарковался на подъездной дорожке дома Гарри.
— Спасибо, — сказала она. — Мм, может, хочешь зайти на чашку кофе?
— Очень мило с твоей стороны, но у меня много работы.
— Конечно. — Было еще кое-что, что ей необходимо было знать. У нее вдруг начисто отшибло умение правильно формулировать свои мысли, и она выпалила: — А твоя жена не будет возражать, если я буду твоим деловым партнером?
Он бросил на нее красноречивый взгляд:
— Если хочешь знать, женат я или нет, ch'erie,просто спроси. Не надо пускать в ход эти женские уловки, меня это ужасно раздражает.
Она почувствовала, как кровь приливает к щекам.
— Ладно, ты женат?
— Нет. Ну что, довольна?
В эту секунду она сильно сожалела о том, что согласилась, чтобы он ее подвез.
— На самом деле, мне все равно, женат ты или нет, — сказала она, глядя ему прямо в глаза. — Я просто подумала, что, если ты с кем-то встречаешься, мне надо уверить ее, что я не представляю угрозы для ваших отношений. Проявить любезность и вежливость, так сказать.
Ксавьер развел руками:
— А ты бы и не представляла никакой угрозы.
Ну конечно — он много лет назад дал понять, что она не то, что он ищет. Что у него на нее нет времени. И все-таки его слова причинили ей боль.
Наверное, это было написано у нее на лице, потому что он добавил, на этот раз помягче:
— Я ни с кем не встречаюсь. Я все свои силы уделяю винограднику. У меня нет времени на то, чтобы все усложнять.
— Только не говори мне, что ты принял обет безбрачия. — Когда она опомнилась, что не надо было этого говорить, было уже поздно.
— Ты сейчас спрашиваешь меня про мою сексуальную жизнь, Аллегра?
На этот раз она покраснела еще гуще:
— Нет. Я не собиралась говорить это вслух. Это очень навязчиво с моей стороны. Извини.
— Но ты спросила, так что ты явно хочешь это знать.
— Забудь об этом.
В его улыбке был оттенок иронии.
— Нет. Я не соблюдаю обет безбрачия. Я люблю секс. Очень люблю, если ты помнишь.
О господи, да. Она прекрасно помнит. И никто никогда не дарил ей тех ощущений, которые дарил когда-то Ксав. Как будто она тонула в чистом наслаждении.
Его глаза блеснули.
— Но, как я уже сказал, у меня нет времени на то, чтобы все осложнять.
— Ты сильно изменился за десять лет.