Трехречье

Русаков Валентин

— Пойдем Дарина, — сказала Чернава, отставив пустую миску на край стола.

— Пойдем, — грустно ответила Дарина. Она уже несколько минут как поела и «сверлила» меня глазами, от чего я испытывал некую неловкость, но Чернава мудрая женщина, все правильно сделала.

— Можете выспаться, — сказал им в след Тарин, — два дня тут точно простоим.

— Так и сделаем, — ответила Чернава и они вышли из кухни.

— А Дарина то глаз не сводит с тебя Никитин, — толкнул меня плечом Тарин.

— Угу…

— Ты только заметил? — улыбнулся Варас, — он же как только у меня появился, так Дарину как подменили…

— Ладно,

хватит уже а? — отодвинул я пустую миску и налил себе в кружку сока.

Тарин поднял руки в примеряющем жесте.

— Ты мне лучше вот что скажи… воевода, — я выложил на стол кисет и стал набивать трубку, — ладно я пришлый в этот мир человек… много я еще не знаю. Но ты, умудренный годами и ратному делу обученный…

— Ты о чем?

— Я о том, что судя по наступающим холодам скоро замерзнут болота, а гарнизоны на севере не встанут из-за всей этой заварухи… Палей в городище с достаточными силами и водой в колодцах, сходу можем и не пройти за стены, а еще воевода Палея прибудет…

— Ты боишься?

— Я переживаю за успех того, что мы начали Тарин.

— И я тоже переживаю, поэтому скажу… что думаю о том, что ты сейчас сказал, с самого первого дня, как мы решили помочь Талесу. Если Палей не примет грамоту Совета, и не удастся взять городище, то зимовать будем здесь, и гарнизоны вышлем на север, хоть и с опозданием. Людям надо показать, что Талес заботится о княжестве, и это его, Талеса план.

— Ну хоть что-то, — кивнул я.

— Я все понимаю Никитин, и стараюсь сделать все как можно лучше, на все воля богов.

— Да… Боги рассудят, — согласился я, — ладно, я тоже спать, уже глаза слипаются.

Утром проснулся поздно. Замерз, спал крепко и не додумался перед сном утеплиться. Комнатка, что я себе выбрал на втором этаже дома, была маленькой, два на три метра. Похоже, что она была «гостевой», топчан присутствовал, соломенный матрас тоже и чистое белье, что очень порадовало. Быстро оделся и умылся ледяной водой из кувшина, после чего проснулся окончательно. Подошел к небольшому окну и отодвинул штору. О как, стекло… правда не такое как я привык видеть, а несколько прямоугольных кусков вставленных в раму из толстых брусков и замазанными смолой краями. Само стекло было толстым, с множеством застывших пузырьков воздуха внутри и с желтыми разводами, разглядеть через это окно что-то практически не возможно. Рама висела на кованых петлях, скинув медный крючок, я открыл ее. С улицы сразу ворвались звуки и запахи каменка, было мягко говоря свежо, не более десяти градусов, но светило яркое солнце и по небу плыли белые облака, а над горизонтом висела огромным «блином» Большая Луна. Окно выходило в сторону проулка прилегающего к центральной улице. В проулке играли дети — четыре мелких пацана сражались на деревянных мечах. Проходили горожане, мужчины и женщины, никто не носился в панике с перепуганным лицом, что важно.

Закончив проветривать комнату я закрыл окно и тут в животе заурчало, еще бы, время к обеду идет, а и завтрак проспал. Напялив свою «шапку бирку», накинул плащ и подтянув перевязь вышел из комнаты и направился по длинному коридору к лестнице, у которой встретил поднимающуюся Ларту.

— Господин, а меня за вами послали, — сказала искренне улыбаясь и немного поклонившись, — я бед уже приготовила.

— Спасибо Ларта, — ответил я.

Мы спустились на первый этаж и направились к кухне, от куда по

коридору распространялся фантастический запах еды, на который мой живот сразу среагировал очередной руладой.

Часть 3

Глава 42

Уже два дня бездельничаю в Срединном каменке. Вчера прибыл Талес с остальным войском, а потом на площади у рынка, был большой сход горожан, где еще раз была зачитана Грамота Совета и Талес представился народу, задвинув весьма харизматичную речь, на тему «светлого будущего», у него получилось неплохо честно говоря, и теперь народ пребывал в некой эйфории, не все конечно, но в целом обстановка в городе была спокойная. Горожане продолжали заниматься своими делами, войско пополнилось ополчением на полноценную сотню.

А сегодня с утра Талес, воевода с сотниками и несколько представителей знатных родов устроили «совет в филях» в большой комнате бывшего Судейского дома. Мне особо участвовать в революционных дискуссиях не хотелось, да и не пригласили… и я в компании Дарины, после затравка отправился на рынок, и по городу погулять.

Городище.

В не богатой посадской корчме было не многолюдно. Публика разная, в основном местные, что пришли сюда выпить крепкого меда, поиграть в кости, да посплетничать. Уже стемнело, и лампадки развешенные на крюках давали мерцающий желтоватый свет. Дверь в корчму открылась, и во внутрь прошли три человека. Двое присели у входа за свободный стол, а человек в сером плаще и головой покрытой капюшоном подошел к кабатчику. Перекинувшись парой фраз с гостем, хозяин заведения кивнул в сторону крепкого мужика, с виду наемника, одиноко сидящего в дальнем углу зала за пустым столом.

— Я надеюсь, что не заставил вас долго ждать? — сказал мужчина в плаще, присаживаясь за стол к наемнику.

— Нет, — помотал тот головой, — мне еще даже ужин не успели подать.

— Это наша первая встреча, как к вам обращаться?

— Бэлк. А вы стало быть Корен?

— Да, я Хранитель Корен, — ответил мужчина не снимая капюшона и затем сказал, — я немного беспокоюсь, мои посыльные, вероятно не могут пробиться через заставы мятежников, может ваши лазутчики принесли новости.

— Новости есть, — Бэлк протянул Корену кожаный тубус для посланий — читайте.

Обратив внимание на тяжелый вздох собеседника Корен развязал шнурок, и открыв крышку тубуса извлек свернутый лист бумаги, пододвинулся ближе к стене, на которой висела лампадка и принялся внимательно читать. Из-за капюшона Бэлк не видел всего лица Корена, но по исчезнувшей улыбке и по опустившимся уголкам рта стало понятно, что хороших новостей в докладе от лазутчиков нет.

— Это все правда? — спросил Корен убирая бумагу за пазуху немного трясущейся рукой.

— Думаю все гораздо хуже, скоро все ваше братство будет объявлено предателями, а у стен городища будет стоять армия мятежников.

— Отзывайте всех ваших людей с дорог и проток, они понадобятся мне здесь.

— Некого отзывать, в вашем распоряжении я, и двадцать пять всадников. Наш отряд расселился по посаду и нескольких постоялых дворах.

— Как некого?

— Так, мои люди были убиты…

— Кем?

— Не знаю, — пожал плечами Бэлк.