Трень - брень
Шрифт:
Тимоша встряхнул банку с товаром.
– Дяденька, купите червей. Уже немного осталось.
– Я ловлю на блесну, - сказал шут с балалайкой.
– А вы на блесну червяка насадите - знаете, как клюнет!
– Я еще не выбрал блесну.
Таксист посмотрел на него исподлобья.
– Вы уже который день выбираете.
– Извините, - сказал шут.
– Клянусь вам, я не хотел этого.
– Чего - этого?
– насторожился таксист.
– Того, о чем вы сказали.
Шофер
– Прекрасно для глаз. Так бы и забрал все это домой. Имею в виду вместе с вами.
Продавщица ему улыбнулась.
– Дяденька, купите червей. Резвые, черти.
– На любую рыбу. Универсалы. Скоростники.
– Не занимаюсь, - сказал мальчишкам шикарный охотник.
– Рыбная ловля не для меня. Рыбная ловля - занятие для глухонемых.
Шофер покрылся пятнами по лицу.
– Что вы сказали?
– Я сказал: рыбная ловля - занятие для глухонемых.
– Да вы имеете представление?!
– Граждане, поступила новинка...
– Продавщица поспешно достала новинку в коробочке.
– Полюбуйтесь...
Таксист набрал воздуху в широкие громкие ноздри.
– Кровопускатель. Лесной гангстер. Болотный пират!
– Вы только взгляните, - попросила его продавщица.
– Беру...
– Таксист спрятал новинку в карман и, заведя глаза ввысь, произнес: - Если бы рыба клевала на яблоки, рыбаки бы всю землю яблонями засадили.
– А она не клюет, - ласково пробасил охотник.
Рыбак грозно скрипнул зубами, но выдержка в нем была, недаром он работал в такси.
– А бедные пташки плачут, - сказал он голосом мягким, как вазелин. Бедные птенчики, несчастные сиротки. Кто ихнюю маму убил?
Продавщица нервно поправила шарфик.
– Граждане, обратите внимание. Блесна "Удача". Для мутной и полупрозрачной воды.
– В ее руке блеснуло нечто золотое с красными перьями.
Рыбак схватил блесну вместе с ее рукой.
– Беру!
Продавщица спросила шута (дядю Шуру):
– А вы не хотите взглянуть?
– Я смотрю, - сказал шут.
– Мне очень нравится.
– Тогда чего же вы ждете?
– Не торопить события, ждать - вот мой удел.
– И на эту не клюнет, - сказал рыбаку охотник.
Таксист мощно задвигал локтями.
– Я еще с вами договорю. Вы... вы медведь...
– Кстати о медведях...
– Охотник придвинулся к шуту (дяде Шуре).
На улице нетерпеливо и нервно загудела машина.
– Кто там сигнал трогает? Руки переломаю!
– крикнул таксист. И тут же улыбнулся продавщице, и тут же сказал с печальной надеждой: - Извините, работа.
– Рубль двадцать. За две блесны, - улыбнулась ему продавщица.
Таксист отсчитал деньги.
–
На улице снова загудело.
– Ноги повыдергиваю!
– заревел таксист и выскочил на улицу.
Когда дверь захлопнулась и в магазине установилась мирная тишина, охотник тронул дядю Шуру за локоть.
– Кстати о медведях, - сказал он загадочным басом.
Продавщица спрятала деньги в кассу.
– Трудно, - сказала она.
– Что трудно?
– Трудно быть продавщицей.
– Она сунула карандаш за ухо, руки потерла и заговорила чужим, скрюченным голосом: - Продавщица - это артистка. Ее дело - продать залежалый товар.
– И добавила уже своим голосом: Артисткой быть тоже трудно. Когда я торгую, мне говорят: "Вы продавщица и не стройте из себя Дездемону". Когда я играю в самодеятельности, мне говорят: "Вы Дездемона - позабудьте, что вы продавщица". Видимо, артистам и продавцам многое следует забывать.
– Учись, Боба, - сказал Тимоша.
Шут вынул откуда-то из волос пушистую астру "страусовое перо". Протянул ее девушке-продавщице.
– Учись, Тимоша, - сказал Боба.
Девушка цветок понюхала. Улыбнулась задумчиво.
– Цветы, как много в вас смысла.
– И вдруг, вероятно вспомнив свои обязанности, спросила шута очень строго: - Вы наконец выбрали что-нибудь, гражданин?
Охотник кашлянул деликатно.
– Кстати о медведях...
Дверь отворилась с мелодичным звоном. В магазин вошла Ольга. Она впустила с собой шум машин, говор прохожих, горький запах осенних садов. Она прошла мимо мальчишек.
– Купите червей, - сказал ей Тимоша.
– Первый сорт черви.
– Высший люкс, - подхватил Боба.
– Экстра...
– Он хотел что-то еще добавить, да так и остался стоять с открытым ртом.
Ольга остановилась у прилавка с пестрым товаром. Боба глядел на ее затылок, на ее черные, как березовый уголь, волосы. Рот у него открывался все шире и шире и захлопывался судорожно.
– Кстати о медведях. Я, можно сказать, спал с медведем в обнимку. Жуткое дело...
Боба наконец справился с зевотой.
– Фантастика, - сказал он.
– Не потерплю обмана.
Продавщица вскинула на него фиолетовые от негодования глаза.
– Мальчик, это еще что?
Боба ее не слышал. Он шептал что-то Тимоше на ухо, показывал на Ольгу.
Охотник смущенно откашлялся.
– Балбесы... Жуткое дело.
– Значит, спали в обнимку.
– Продавщица поправила волосы.
– Рыжая!
– вдруг сказал Боба.
Ольга пригнулась к прилавку, прилипла носом к стеклу. Продавщица уставилась на шута (дядю Шуру).