Треск штанов
Шрифт:
— Не хочешь вернутся в Англию?
— Нет.
— Даже после того, что мои люди сделали с протестантами в Каролине, Бремен-Фердене и Мекленбурге? Насколько я знаю ты рьяный поборник протестантизма. Причем радикального.
— Они были повстанцами. Думаете в Англии с ними поступили бы лучше? — усмехнулся он. — Могли и в железных клетках повесить живьем.
— Ясно. — покачал головой царевич. — А твоя работа? Что пошло не так?
— Англии она не нужна. Ее интересы сейчас редко уходят дальше Северного моря и северо-востока
— Почему же? Римляне когда-то так поступали?
— Разве такой вал может защитить? — воскликнул он. — Шотландцы могут нанять флот, и он перевезет их в считанные дни куда угодно. Хоть в Уэльс, хоть в Корнуолл, хоть под самый Лондон. Армии же, сосредоточенные у границ, просто никуда не успеют. Особенно если отвлечь. Но нет. Впрочем, римлян он тоже не защитил.
— Насколько я знаю, это связано с тем, что их легионы вывели с острова и убрали людей с вала. Чем пикты и воспользовались. Пока же на валу стояли гарнизоны — его оборона была крепка.
— Да… — нехотя кивнул Даниэль. — Но времена изменились. У пиктов не было флота и нанять его им было не у кого. А у шотландцев есть и Дания в союзниках, и Голландия, и Португалия, и Россия. Я слышал, что Ригсдаг Швеции обсуждает возможность вступлению в Союз. Это тоже не самый ничтожный флот. Стена в такой ситуации — глупость. С тем же успехом они могли выбрасывать деньги в море.
— И вот это недовольство политикой королевы — все что тебя останавливает от возвращения?
— Возвращения? А на что я жить там буду? — грустно улыбнулся Даниэль. — Англия разорена. У нее больше нет ни флота, ни промышленности, ни торговли… Моя страна пала и стала не то, что тенью себя былой, а силуэтом. От нее отвернулся Бог, это же совершенно очевидно.
— Может и от протестантов тоже?
— Может и от них, — кивнул он и чуть усмехнувшись добавил, — но я пока не готов принимать православие.
— Может тогда ислам? Он позволяет иметь до четырех жен. — подмигнул царевич.
— Мне и у одной то аппетиты как-то умерить надо, — погрустнел Даниэль. — Куда мне четыре? Видишь — исхудал совсем. Может быть гонорар за роман немного можно поднять?
— Вопрос лишь в том, что ты сможешь добавить к этому роману?
— Добавить? А что требуется?
— Если ты решил жить тут и связывать свою судьбу с Россией, то почему бы тебе не помочь нашей разведки? Сразу скажу — у нас деньги есть. И есть помощь окажется существенной, то и титул дворянский найдет.
— Что нужно узнать? — подался вперед Даниэль, излишне рьяно демонстрируя рвение.
— Для начала я хочу устроить тебе маленькую проверку. — произнес царевич и выждал паузу, наблюдая за совершенно спокойным и невозмутимым собеседником. — Над чем ты тут, в России работал?
Даниэль взял паузу, явно задумавшись над подвохом в вопросе. Царевич же небрежно достал папку и положил ее перед собой.
Дефо побледнел.
— Откуда это? — тихо поинтересовался он.
— Ты же сам сказал, что у Англии плохо с деньгами. А я ужасно люблю читать. В особенности личные дела.
— Это ведь мое.
— Да. Одна из папок. Их там девять штук.
— А… а… а откуда? Неужели они их вот так продают?
— А почему нет? Как горячие пирожки. Оптом скидки. Тебе ничего не требуется?
Он нервно сглотнул, не отводя взгляда от папки.
— Так ты и так все знаешь… — тихо произнес он. — Зачем спрашиваешь меня?
— Я хочу, чтобы ты мне рассказал. Ты ведь понимаешь — тебя сдали и продали. Причем давно. И мне ужасно интересно, как они тебе голову морочили.
— Продали… — медленно произнес Дефо, собираясь с мыслями.
Скосился на потолок.
Там на витом проводе свисала электрическая лампочка. И горела, освещая пространство над столом. Слабенько довольно. Но горела.
Разборная.
Каждый часов сто ей меняли нить накаливания, после чего опять откачивали воздух. До нормального вакуума было далеко. Да и не чем его было сделать. А вот определенную разреженность — вполне.
Это была первая лампочка в мире.
Вообще.
И пока единственная. Ее тут обкатывали и испытывали. Ну и заодно гостей в смущение вгоняли. Так что первые, наверное, минут десять Даниэль закономерно взгляда не мог от нее отвести, рассматривая и изучая. Чудо ведь! И задавая вопросы — что, как и зачем.
Алексей отвечал. Но без лишней детализации. Только то, что требовалось сообщить по программе минимум. Вон — рядом с дворцом в одной линии с котельной и насосной появилась электростанция. Ну… громко сказано, конечно. Просто кирпичный корпус, в котором стояла паровая машина и генератор. Пока — всего по минимуму.
О том, зачем был поставлен на ближайших холмах блок из дюжины ветряных мельниц нового типа — с вертикальными лопастями, он помалкивал. Для чего эти сооружения, насколько он знал, вся Москва обсуждала. Выдавались идеи одна дурней другой. Впрочем, о том, что эти ветряки — электрогенераторы молчали. Как и о том, что на базе этой опытной станции проводилось изучение электролиза. Так-то он ему особо и не был нужен. Но другого способа глубокой очистки меди он не знал. А и иметь такая добрая требовалась, и латунь.
Даниэль, кстати, тоже спросил о том сегодня.
Ну а почему нет?
Алексей лишь улыбнулся, отшутившись. Поэтому беседа тогда пошла по другому пути — начали обсуждать рукопись его романа.
Сейчас же, немного поглазев вновь на электрическую лампочку, он тяжело вздохнул и стал рассказывать. Все. Вообще все что знал и что делал…
Впрочем, где-то через два часа разговор пришлось прервать.
Время.
Даниэль отправил писать развернутый ответ по своим художествам. Считай роман в формате докладных записок. А Алексей — поспешил на семейный вечер. Тихий такой. Уютный. Такие не часто случались…