Третье правило диверсанта
Шрифт:
Я снова остался в одиночестве. То, что наша затея закончится удачей, с каждой минутой верилось всё меньше и меньше. Честно говоря, плевать я хотел и на поиски потаённого города и на всю прочую ерунду, которой приходилось заниматься в последнее время. Меня уже мало заботил и загадочный друг Монаха, пресловутый Сергей, этот его связной из верхушки ГГО (если он не плод его вымысла), и то кем он был для меня злым ли гением или ангелом хранителем. Не волновало, встречусь я с ним или нет, и если встречусь, что скажу и, что он мне ответит, и узнаю ли кто я такой на самом деле. Меня заботили только пропажа Андрея и долгое
Что тогда?
Как мне быть? На кого рассчитывать, и куда идти? Меня вновь посетили старые призраки детских страхов, пусть даже и детство у меня было фальшивое, если оно было вообще. Однако я как никогда прежде ощутил всё своё бескрайнее одиночество и испугался погрязнуть в нём навеки. Испугался никогда больше не увидеть знакомых лиц, остаться никому ненужным. Стать всеми оставленным полным сожаления к прошлому и незавидным будущим — вечным странником. Тем, кем я и был всегда. Человеком без предназначения. Вот что меня ужасало и приводило в трепет.
Меж тем время шло, близился вечер — ничего не менялось. Я совсем потерял надежду. Когда за спиной послышался уже знакомый шелест осыпающегося песка и шум гравия. Вновь приняв боевое положение, приготовился к встрече.
Через несколько секунд из-за обломков бетонных плит и нагромождения кирпича показался Монах. Коротко кивнув мне, он бесшумно спустился в импровизированную траншею служащую мне укрытием и, оказавшись рядом первым делом спросил:
— Ну как?
— Без изменений. — Ответил я. — У тебя какие новости?
Вместо ответа Монах вытащил из-за ремня Андрюхин пятизарядный кольт и протянул мне. С холодеющим сердцем я молча принял оружие. Внушительного размера никелированный пистолет удобно лёг в руку, заметно отяжелив её своим весом. Откинув в сторону барабан, я высыпал патроны в ладонь, все пять целы, ни одной стреляной гильзы. Снарядив заново револьвер, вернул его Монаху и вопрошающе посмотрел на него. Мой взгляд был настолько красноречив, что я рассчитывал получить исчерпывающий ответ, но вместо этого Монах лишь пожал плечами.
— Чего ты молчишь? Что случилось?
— Мне кажется, мы начинаем старый обоим до смерти надоевший разговор. Что я могу ответить? Не знаю Алексей. Там валялась вся его амуниция оружие и даже куртка с майкой. Я взял только пистолет гранаты и запасные магазины к автомату, не хватало только ножа, всё остальное припрятал поблизости. Следов борьбы нет никаких! Такое чувство, что он просто всё сбросил с себя и ушел.
— Куда?
— Ты не поверишь, но металлическая крышка одного из вентиляционных коробов выкорчевана с мясом, на рваных краях я обнаружил кровь. Не уверен, но создаётся впечатление будто Андрюха, на что-то сильно обиделся, разделся по пояс, бросил оружие, голыми руками оборвал железо с бетонного основания и пробрался внутрь бомбоубежища!
Я видел, как нелегко даются ему слова, его слегка потряхивало, он еле сдерживался чтобы не сорваться в тихую слюнявую истерику, более свойственную неуравновешенной женщине, а не матёрому волку — егерю наставнику и вообще крепкому мужику каким он и был. В первый раз я видел его в таком состоянии. Нужно срочно привести его в чувство.
— Ты прав не поверю. — Сказал я. — Наверное, всему этому есть какое-нибудь разумное объяснение.
Дальше я ничего придумать не смог, как ни старался и потому с надеждой посмотрел на Монаха, как бы ожидая, что он сам подскажет мне нужные слова. Но он молчал, словно замкнулся в себе, сидел, сгорбившись в укрытии стены, и рефлекторно постукивал дулом револьвера по своему ботинку. Внезапно он очнулся, совершенно ясным твёрдым взглядом посмотрел прямо в мои глаза и так же твёрдо как посмотрел, сказал:
— Слушай вводную, егерь.
Я напрягся и откликнулся:
— Да.
— Значит так, Андрюха в бомбоубежище. Что и как выясним после. Сейчас быстро перекусываем, укрываем тут манатки, и через сорок минут налегке только с оружием выдвигаемся. Проверенным путём за обвалом пересекаем улицу, дальше на брюхе восемьсот метров по дуге на дистанции двухсот метров от здания. Достигаем воздухозаборника и через пролом попадаем в здание. Остальное по старой схеме. К тому же я надеюсь на поддержку Сергея. Вопросы есть?
— Какая схема?
— Всех убьём одни останемся. — Не моргнув глазом ответил он.
— Вот так просто?
— Да нет парень, работать придётся на совесть. В кровь и в пот.
Глава 20
Монах передвигался как ящерица, порывисто и в то же время очень точно. Он словно сросся в единое целое с землёй и перетекал по ней — совершенно бесшумно обходя все препятствия, не делая ни одного лишнего движения. Я полз следом, выступая в роли ведомого, и старался выдерживать выбранный темп. Признаюсь, мне стоило больших трудов не отстать от него. Подошвы его ботинок мелькали перед глазами, и я сосредоточился исключительно на них. Мой рот был полон пыли, пот заливал глаза, и вообще всё надоело до изжоги. Хотелось остановиться и напиться воды, но Монах был неутомим. Он даже ни разу не оглянулся, чтобы удостовериться поспеваю я за ним или нет. Поэтому когда он вдруг остановился я, инстинктивно прополз некоторое расстояние вперёд, и только когда каблук его башмака оказался вплотную к моему носу затаился сам. Монах выглянул из-за плеча и подал мне знак присоединиться к нему. Я обогнул его стороной и лёг рядом.
Мы находились на небольшом пригорке. Метрах в пятидесяти в низинке сохранились остатки надо полагать некогда густой кустарниковой посадки, представлявшей сейчас редкие переплетённые между собой прижатые к земле ветви, кое-где прихваченные зеленью после недавно прошедшего дождя. По краям низины раскинулись, словно окаймляя её желтые полянки расцветших в безудержной тяге к жизни одуванчиков. Дальше поднимался совершенно голый склон искусственной насыпи. На её вершине, на равных промежутках располагались похожие на противотанковые надолбы бетонные короба, увенчанные конусообразными крышками.
Я понял, что мы на месте.
Само здание «Водоканала» вернее его левое крыло, теперь находилось под острым углом по отношению к нам. Если где-то в секторе возможного обзора и находился наблюдатель, мы всё равно находились в мёртвой зоне и не были видны ни из одного окна, однако рисковать не стоило. К тому же если Андрей как утверждал Монах, пробрался внутрь знания через выход вентиляционной шахты, нас могли поджидать прямо тут на подходе. Поэтому мы лежали тихо и переговаривались шёпотом.