Третье рождение Феникса
Шрифт:
– Не совсем, - стараясь быть любезным, ответил сыщик.
– Я по поводу убийства Сергея Вершинина.
Зорина удивилась, ее брови поползли вверх.
– Вот как? А почему ко мне?
– Я пишу статьи на криминальные темы, - уклончиво сказал Смирнов.
– Меня интересуют прежде всего психологические мотивы, которые толкают людей на подобные поступки.
В глазах Зориной загорелся странный огонек.
– Благородно с вашей стороны. Достоевский много трудился на этой ниве… но люди продолжают убивать друг друга. «Преступление и наказание» - вечный повод для дискуссий.
Она явно кокетничала, приглашая
– Женщины тоньше чувствуют, - вкрадчиво произнес он.
– В отличие от мужчин, они смотрят на жизнь глазами сердца, а не разума.
– Вы совершенно правы… - растаяла Тамара Ивановна.
– Бедный Сережа! Я заранее знала, что этим кончится!
– с пафосом воскликнула она.
– Еще тогда, на вечеринке! Эта ужасная драма разыгрывалась на наших глазах, а мы, как дети… веселились, ни о чем не подозревая.
«Журналист» приготовил блокнот и ручку.
– А что произошло на вечеринке? Я вкратце ознакомился с материалами дела, - соврал он.
– Но сухие факты никогда не заменят свидетельства очевидцев.
Госпожа Зорина с жаром поведала сыщику уже знакомую историю коварства, любви и ревности, которую вызвала своим возмутительным поведением Мария Варламовна Симанская. Она бессовестно дразнила мужчин, и вот что из этого получилось!
– Сначала наша… красавица довела их до белого каления, а потом принялась тушить пожар, - со скрытым злорадством говорила Тамара Ивановна.
– Решила спеть напоследок что-то наподобие… старинной баллады. Песенка оказалась на редкость примитивной, но мужчины жутко взбудоражились! Особенно Вершинин. Он просто весь загорелся! Заявил, что… погодите, сейчас вспомню… А! «Я знаю вашу тайну! И теперь стану властелином сокровища!» - так он сказал. Это она-то - сокровище!
– воздела руки к потолку Зорина.
– Глупый мальчик. Он заплатил слишком дорогую цену за свои слова. После этого Чернышеву больше ничего не оставалось, кроме как убить его!
– Вы подозреваете майора?
– Его все подозревают!
– убежденно произнесла Тамара Ивановна.
– Только доказать не могут. Он сумел обставить дело так, что не подкопаешься. Молодец!
– Одобряете убийство?
– небрежно спросил Смирнов.
Зорина смешалась. Она слишком увлеклась и забыла об осторожности.
– Разумеется, нет! Это не метод выяснения отношений. Хотя… Вершинин сам нарвался! Андрей невероятно ревнив. Не стоило так его заводить. Маша и Сергей спровоцировали майора своими выходками. Это ее сольное выступление… Кстати!
– оживилась Тамара Ивановна.
– В той песне были слова о любви… Затасканная тема, но как подействовала!
– Значит, мотивом для убийства послужила ревность?
– Ну, да. Об этом весь Костров говорил.
– Почему же Чернышев убил именно Сергея Вершинина, а не господина Талеева, например, или Герца? К ним он Марию Варламовну не ревновал?
Зорина растерялась.
– Н-не знаю… - в замешательстве пробормотала она.
– До сих пор я об этом не думала. А вы прекрасно информированы!
– Это моя работа, - сказал Всеслав.
И на сей раз он не солгал.
Тамара Ивановна оказалась сбитой с толку и не сразу вернулась на своего любимого конька. Она принялась вновь рассказывать о вечеринке, о драке между офицерами и незаметно перешла на ученого из Санкт-Петербурга.
– Мария
– Вы Симанскую не любите, - полуутвердительно произнес сыщик.
– Я не мужчина, чтобы ее любить!
– фыркнула Зорина.
– Ничего такого в ней нет, а они будто с ума сходят. Взять хоть Герца! Женатый, солидный человек, бизнесмен… и туда же, клюнул на Машеньку. Чем она их берет?
Господин Смирнов предпринял попытку вернуть разговор в нужное ему русло.
– Вы помните тот вечер, когда…
Тамара Ивановна на лету поймала вопрос.
– Конечно, помню. Марии Варламовне постоянно ухажеры названивали! Телефон в учительской докрасна раскалялся. Я как-то пожаловалась директору, а он за Симанскую стоит горой: «Откуда вы знаете, кто звонит Марии Варламовне? Она поддерживает тесный контакт с родителями учеников! И не мешайте воспитательному процессу!» Вы представляете?! Я же еще и воспитательный процесс нарушаю! В школе все знали, кто звонит Симанской, но помалкивали.
– Разве звонить по телефону предосудительно?
– притворно удивился «журналист».
– Музыкальная школа - храм искусства!
– театрально воскликнула Зорина.
– А не брачное агентство! Между прочим, за разговоры по школьному телефону платит государство. В тот вечер, когда убили Сергея Вершинина, Маша беседовала с ним по телефону. А потом оделась и побежала.
– Куда?
– В парк, разумеется. На свидание! Я была в учительской и все слышала. Зазвонил телефон, я взяла трубку… мужской голос попросил позвать Марию Варламовну.
– Это был голос Вершинина?
Тамара Ивановна пожала плечами.
– Я с ним не так часто говорю по телефону, чтобы узнать голос.
– Симанская разговаривала при вас?
– спросил Всеслав.
– Да. Я сходила за ней и вернулась в учительскую - дочерчивать график расписания занятий оркестра. Пришлось стать невольным свидетелем их разговора. Она как будто удивилась, спросила: «Что ты там делаешь? В беседке?» В общем, Симанская не особенно обрадовалась. Если бы он в ресторан ее пригласил, а то - в парк, в беседку! Охота ли торчать там на морозе? Но она привыкла вертеть мужчинами, не смогла отказаться от удовольствия провести вечер с молоденьким офицером. Сказала: «Ладно. Сейчас буду. Жди». Вот он и дождался… смерти своей!
– Откуда Чернышев мог узнать, где и когда они встречаются?
Зорина искренне удивилась.
– Так ведь у нас в Кострове любую новость в два счета сорока на хвосте принесет! Симанская свои шашни не скрывала. Городок маленький… кто-то из учителей мог позвонить Андрею.
– Уж не вы ли?
– Помилуйте!
– улыбнулась Тамара Ивановна.
– Я в чужие дела не вмешиваюсь. Чернышев мог поджидать Машу у школы и проследить за ней.
«Не получается, - подумал сыщик.
– Майор был в гостях. Эти данные наверняка проверялись уголовным розыском. Стоять у школы, потом - идти по пятам Симанской заняло бы слишком много времени, и отсутствие Чернышева за столом могло быть замечено. К тому же Мария Варламовна застала в беседке труп, припорошенный снегом. Не сходится».