Третий флот
Шрифт:
Гванук не хотел спорить. Он, в общем, даже был согласен с оценкой местного пойла. Хотя, с чем ему сравнивать? На своей родине, в Чосоне, он мог лишь мечтать попробовать сладкое вино. А на Тиндэе уже либо рисовая водка, либо рисовое пиво. Одинаково гадкие на вкус. Наверное, поэтому юноша и не любил пить. Но сегодня пришлось.
— Чего притих? — капитан Бумисакан уже по-хозяйски уселся на лавку, потеснив своих моряков. — Если твой господин ляжет под моего господина, я, так уж и быть, пришлю тебе пару кувшинов чудесного сладкого пойла из наших яванских фруктов! А то, слышишь, может, отправишься служить к нам? Я воинскую повадку вижу, от меня этим рваньем не прикрыться. Всё равно, у вашего островка
Капитан Бумисакан уже явно неплохо набрался; в кабаке или на своем корабле. И Гванук решил, что нельзя отпускать эту случайно залетевшую в его руки птицу удачи.
Дело в том, что в кабак северо-восточной гавани он пришел, конечно, не пьянствовать. Он явился сюда искать ответ: тайно и в крестьянских обносках.
Два посла двух великих держав заявились в Сингапур почти одновременно. И заявили почти одно и то же: подчинитесь. Только сиятельный Джахавурупана потребовал подчиниться Маджапахиту, а не менее сиятельный Апичатпонг Вирасетакун — Аютии. Обе эти державы, в свое время, уже захватывали этот островок и сносили под корень местных властителей. Обе считали себя хозяевами Сингапура. Просто раньше он им был без надобности, а тут, оказывается, что этот кусок скалы богат!
Цитадель напряглась. Да весь остров напрягся! Кроме самого Ли Чжонму. Хмурый генерал вдруг стал ворчлив и рассеян. Покуда Гото Арита всячески развлекал послов в старом дворце раджи, старый генерал не желал их даже видеть. Как будто, у него есть более важные дела! Наконец, на каком-то рабочем совещании, полковники сами приперли главнокомандующего к стенке: что делать?
А Ли Чжонму только отмахнулся.
«Господин! — испуганно округлял глаза Даичи Ивата. — Но они хотят нас поработить! Надо что-то делать!».
«Если бы хотели поработить, то сюда прибыл не корабль с послом, а целый флот. Но раз его нет — то, выходит, не готовы они воевать. Нет сил у них. Сейчас. Хотят легким способом нас заполучить».
«Так, может быть, и надо им ответить, генерал? — пробурчал недовольно Гванук. — Показать, что мы их не боимся. Что дадим отпор, да такой, что от их флотилий одни головешки останутся!».
Ли Чжонму скривился и снова пренебрежительно махнул рукой. Заболел он, что ли? А потом сиятельный велел им обоим встать: «Если вас обоих это так сильно волнует, то вам я это и поручаю!».
«Что?» — опешил полковник О.
«Провести переговоры с обоими послами. В идеале, хотелось бы, чтобы они уехали, а их владыки больше даже и не думали тревожить Сингапур… Задача ясна?».
«Да, мой генерал!» — по привычке гаркнул Гванук, хотя, ничего ему было не ясно. А толстяк посмотрел на приятеля, как на сумасшедшего. Остальные офицеры посмеивались, почти не скрываясь, и радовались, что им хватило ума не заговорить первыми.
Гванук с Иватой просидели весь вечер, думая, как им поступить. И в итоге решили поделить послов. Выбирал казначей, который спешно напросился на торжественный ужин в честь гостей и увидел обоих.
«Джахавурупана — твой, — только и выдохнул он наутро. — С этим лишь ты договоришься… или убьешь его… Я ни того, ни другого с ним сделать не смогу. А вот с аютийцем попробую».
Гванук, наоборот, ни с кем из гостей не виделся и решил пойти по другому пути. Переоделся в простое местное одеяние, захватил Токетока и отправился в северо-восточную гавань, где стоял корабль из Маджапахита. В кабаке ему указали на гуляющих матросов с него; полковник с шаманом ловко к ним подсели, угостили, разговорились, чтобы вызнать всё, что можно о после, его планах… И тут в полутемное помещение маленьким ураганом ворвался их капитан. Горластый Бумисакан одним криком прижал своих матросов к полу… И сам подсел к Гвануку с Токетоком.
…А теперь он прямо предложил полковнику
— И куда же мне пойти служить? — неуверенно закинул пробный вопрос О.
— Конечно, в войско прабху-бхатара! — Бумисакан говорил на беглом мелайю, но в него постоянно залетали слова из родного языка яванца. — Если покажешь удаль, если станешь ценным, то можешь и впрямь пригодиться нашему владыке. И будет тебе счастье — попадешь на Яву!
— Я слышал, что Маджапахит — большое государство. Вашему махарадже подчинены многие острова…
— Прабху-бхатару! — грозно поправил полковника капитан. — Махарадж в этом мире полно, а правитель-бог — один! Как и Ява — один великий остров, среди тьмы прочих островов.
— Ну, почему? — Гванук решил и дальше притворяться дурачком. — Я видел карты, Ява не такая уж и великая. И Суматра больше, и Калимантан…
— Сопляк! — Бумисакан буквально рассвирепел. — Ты будешь меня учить карты смотреть? Да что они там понимают? Глупое мертвое описание… Что оно может рассказать об истинном величии? Ява — место, излюбленное богами. Ты видел наши города? Как они огромны и прекрасны. Ты видел наши долины? Каждая долина — страна. В каждой долине правит бхра — и даже этот титул выше каких-то там махарадж. Все бхра на Яве — братья, сыновья, жены, сестры правителя-бога. Понимаешь, какая кровь их ведет вперед?
— Нет, я всецело преклоняюсь перед божественной кровью ваших правителей… — Гванук старательно лебезил перед разбушевавшимся яванцем. — Но что такое одна-динственная долина?
— Мальчишка, — Бумисакан снисходительно сплюнул. Он уже приоткрыл крышку своего котелка, и пар гнева приспустился. — Ты сидишь на этом островке и думаешь, что видел всю Нусантару. Нусантара удивительна! Но ничто не сравнится с Явой — уж я повидал. Долина! Ты знаешь, что одна наша долина — Даха или Тумапель, например — может прокормить всю Суматру. А потом ее жители возьмут в руки копья — и на поле выйдет 20 000 воинов! Которые за месяц пройдут всю твою Суматру насквозь! И это одна долина. А вокруг прабху-бхатару сидят семеро священных бхра. И это только сердцевина Явы, но не вся она. Далеко не вся! О чем я с тобой говорю: первый правитель Маджапахита разгромил войско Юаньского императора Хубилая! Наш нынешний владыка — Викрамавардхана — покарал нерадивых людей Чжэн Хэ, убивал их сотнями — и империя Мин промолчала в ответ! Ну, что, съел?! То-то же! А всё почему? Да потому что еще древний Кертанагара стал воплощением Шивы-Будды…
— Кого?! — Гванук аж поперхнулся.
— Шивы-Будды, неуч! Величайшего божества! Это было еще в Сангисари, когда Маджапахит даже не построили. Но наши прабху-бхатары восходят кровью к Кентанагаре. А значит, Шива-Будда пребывает в них. Бог любит Яву. Божественная сила делает ее великой.
Убедившись, что его оппонент полностью повержен от таких фактов, капитан наполнил кружку и продолжил.
— На самом деле, для нашего владыки все ваши острова — ничто! Калимантан огромен, но пуст и жалок. Остальные не лучше. Они нужны лишь для того, чтобы все вокруг видели, что именно Ява — величайший остров мира. А правитель-бог из Маджапахита — величайший владыка. Ему важнее сохранить власть над долинами острова, нежели над огромными пространствами Нусантары. Поверь: одна яванская долина стоит больше любого из ваших островов. Про ваш жалкий Сингапур я даже не говорю.