Третий фронт-2

Зиганшин Сергей Олегович

– Сделай чаю покрепче, и как только придет Старчук, пусть заходит сразу, без доклада - дав указания секретарю, Берия принялся за чтение отчета майора.

От мыслей его отвлек стук в дверь.

– Разрешите, Лаврентий Палыч.

– Входите, входите Михаил Викторович.

Настенные часы показывали ровно 9-00. Порядок в ведомстве 'кровавого наркома' был практически идеальный. По крайней мере, в здании на Лубянке.

– Здравья желаю, товарищ народный комиссар!
– сказал майор, приложив руку к фуражке.

– Здравствуй, чем порадуешь?
– устало спросил хозяин кабинета - присаживайся, в ногах правды нет.

– Вот отчет, один экземпляр вам, один туда. А радовать особо не чем. Соджет этот ни в чем сознаваться не хочет. Знает, что ему ничего не сделаем, поэтому ведет себя довольно уверенно и нагло. Я в отчете все указал, как положено.

– А сам то ты что думаешь по этому поводу.

– А что тут думать, не виноват он ни в чем. Борзый конечно, слегка, как уркаган блатной, но не предатель. Я

всякую шваль чую, у меня на нее нюх. Конечно, если нужно чтобы он признался - признается. У меня и не такие признавались. Но если по правде говорить, он на немцев работать не будет. Точнее, может быть, и мог бы, но тогда уже воевал бы где-нибудь в рядах СС. Он не жулик - он воин, хотя в чем-то и бестолковый, но твердый. Нельзя конечно исключать, что этот парень гениальный актер, только немцам смысла нет, весь этот огород городить. Затрат много, а толку с гулькин х... извините, нос. Не логично. Да, и к тому же когда, я про его девку разговор завел, он аж затрясся. Не бросил бы ее, если бы к немцам перейти собрался, с собой бы забрал. Немцы, опять же не дураки, чтобы человека с такими знаниями обратно отправлять. Это у нас, их вон сколько, одним больше, одним меньше кто их там считает. Как в тех зеков на канале. А у них он был бы один, немцы бы с него пылинки сдували. Играл бы в Берлине с фюрером в шашки и рассказывал, почему они в 45-ом так обосрались.

– Значит, думаете, Михаил Викторович, не агент это немецкий, значит он нормальный парень - переспросил задумчиво Берия.

– Точно не знаю, я же не господь бог, но мое мнение - не агент, а то, что он нормальный парень - этого сказать не могу. Клинет его периодически, наверно последствия контузии. Я такое еще в гражданскую видел.

– А что он еще вам рассказывал?

– Да, можно сказать ничего, Лаврентий Палыч - со вздохом добавил Старчук.

– Значит ничего - уточнил нарком.

– Толком ничего, ругался и выделывался - немного обижено подтвердил майор, и про себя добавил: 'Эх, кабы моя воля, этот умник у меня на подоконнике танцевал и по потолку бы бегать научился'.

– Значит, говоришь, не признается. Ну, раз не признается - придется отпускать. На нет - и суда нет. Тем более на свободе от него пользы стране намного больше будет.

Майор уже понял, какое решение принял Берия. И сейчас радовался, что не слишком сильно давил на Соджета при допросе. 'Сами выпускают, сами пусть потом и разбираются, баба с возу - кобыле легче' - подумал Старчук.

– Так что, Михаил Викторович, оформляйте документы и закрывайте дело. Можете быть свободны.

Майор ГБ встал, отдал честь, рявкнул:

– Есть, Разрешите выполнять?

– Идите.

Когда за Старчуком закрылась дверь. Хозяин кабинета поднял трубку телефона:

– Сергей, распорядись, пусть ко мне приведут этого Соджета. Хочу с ним лично побеседовать.

Минут через пять на столе у наркома зазвонил телефон.

– Лаврентий Палыч, он в приемной.

– Пусть заходит.

Открылась дверь, в кабинет вошел молодой человек в форме офицера госбезопасности. В принципе ничего такого в этом не было. Ну, казалось бы, в кабинет начальника вошел подчиненный - обычный рядовой случай. Сколько таких подчиненных входят каждый день к начальству в такой огромной стране, как Советский Союз. Тысячи, десятки тысяч, может быть сотни тысяч. Стоит ли обращать на эту ситуацию внимание? Вообще-то нет. Но в данном конкретном случае имеет место не просто встреча двух людей, а встреча представителей двух разных эпох, двух разных культур, двух разных способов мышления, двух разных ..., слишком много этих двух разных, чтобы их все перечислять. Встреча эта интересна еще и тем, что она может изменить не только судьбу двух этих людей, но и судьбу целой страны, а может быть и судьбу всего мира. Хотя может быть и ничего не изменится, один продолжит заниматься своими делами, а другой пропадет на веки, как пропадали раньше люди, знавшие слишком много. Эта встреча и последующий разговор не явились неожиданностью для этих двоих, но оба они хотели бы, чтобы он происходил в другой обстановке и в другое время. Молодого человека звали Олег, он родился через много лет, после того как кончилась война, на которой он воевал сейчас. Хозяин кабинет в особом представлении не нуждался. Достаточно будет назвать его имя и всем станет понятно кто это. Только вот основная проблема в том, что у каждого это имя ассоциируется с абсолютно разными людьми. Точнее физически это конечно же один человек, но вот только для кого-то он 'верный опричник кровавого тирана', а для кого-то лучшей менеджер 20-го века. Истина, наверное, как обычно затерялась где-то по средине под ворохом лжи, пропаганды и желания видеть только то, что в данный момент видеть выгоднее.

Они смотрели друг на друга всего лишь несколько секунд, а в голове у каждого за это короткое время пронеслось очень много мыслей. Конечно пока, и наверное все-таки к счастью, ученые не могут читать мысли, но можно взять на себя смелость предположить о чем думали два этих непростых человека в те бесконечные и в тоже время короткие секунды.

И так Олег:

– Так вот ты какой 'северный олень', знаменитый Лаврентий Павлович Берия или, как мы его называли на форуме - ЛПБ. Сидит за столом, на столе традиционная лампа с зеленым абажуром, портрет Сталина на стене. Спартанская обстановка в кабинете. Т- образный

стол, стулья, сейф, кое-что по мелочи. Ни тебе плазмы во всю стену, ни аквариумов с пираньями, ни золотых пресс-папье. Зато столько власти, сколько ни одному министру в мое время не снилось. Измельчали министры, измельчали. Наверное, зря наркоматы переименовали. Стали министрами - перестали работать. А сам он такой же, как и на фотографиях, только более усталый. Тот же френч, то же пенсне. И не скажешь, что это одна из самых влиятельных фигур в стране. Похож на бухгалтера из какого-нибудь сельпо. Хотя внешность бывает очень обманчива, тот же Гимлер судя, по фото, был похож на сельского учителя, даже неплохо играл на скрипке, а сколько людей угробил, подумать страшно. Ладно, посмотрим, за каким чертом меня здесь мурыжат. Терять мне все равно нечего. Жалко, конечно Аню, если ко мне привяжутся, ей тоже достанется. Да, и с ребятами расставаться неохота. Мутная вся эта история, ох, мутная. Не такой же ЛПБ идиот, чтобы поверить в то, что я немецкий агент. Не, тут что-то нечисто. Вот и посмотрим что. Я им живой нужен, живой и здоровый. Только зачем все эти пляски с бубнами? Или здесь так модно, сначала мордой об стол, а потом за ухом почесать. Хрен вам товарищи дорогие. Вы что думаете, Лаврентий Палыч, я вам сапоги лизать буду или носки стирать за то, что вы меня от дурака - Старчука забрали. А за пивом вам не сбегать, за баварским. А вот тут вы все и промахнулись. Ладно, давай, гражданин начальник, шей дело.

Соджет уверенно сделал два шага вперед и остановился. При этом он продолжал смотреть на Берию так, как выпускник смотрит на директора школы. То есть, власть то у тебя есть, только мне на это уже как-то по-фигу.

Хозяин кабинета рассматривал гостя с любопытством. Для него Олег был чем-то не понятным, в какой-то степени пугающим и самое главное - пока не управляемым фактором. Его одолевали другие мысли. И если у Соджета это было в основном любопытство, то Лаврентий Павлович сейчас решал массу задач, взвешивал все за и против. Короче вел себя как хороший шахматист, перед важным ходом в финальной партии. Только вот эмоции ни как не хотели уходить. Это немного раздражало наркома, но в целом мозг, привыкший за годы к обработке больших объемов информации, был занят привычной деятельностью.

– Так вот он какой, этот товарищ 'Соджет'. Вживую он гораздо интереснее, чем на фото. Да, с виду и не скажешь, что этот молодой человек поставил на уши всю группу армий Центр, спас из плена сына самого Сталина, сбил самолет Гейдриха, да Гудериана тоже кто-то из них прихлопнул. Вот такие у нас потомки, героические. Это с одной стороны. А с другой: страну просрали, армию развалили, сельское хозяйство - хуже, чем после гражданской, на страну плюет какая-то вшивая Прибалтика, а они только утираются. Пару дивизий туда ввести, и 'мяу' будут бояться сказать. Чем они там думают-то, задницей наверно. Дерьмократы хреновы. Мы сейчас строим, воюем, ночами не спим, народ голодает, а они все на американские бумажки променяют. Ведь когда революция была, думали, прогоним буржуев и заживем. Не зажили. Гражданская, потом бандиты всякие, внутренние враги, индустриализация, пятилетки, стахановцы. Эх, столько труда, сколько пота и крови, и все прахом. Вот, вот кого сажать надо было. Такие как Горбачев и Ельцин страшнее Гитлера и Троцкого вместе взятых. Не было меня там, ох, не было. А эти, тоже герои блин, здесь они молодцы, немцев хорошо били, а там то, что молчали. Иванова, снайперша эта рассказывала, как американцы своего президента грохнули, а наши что не смогли, получается, ума не хватило. Хотя, одного бы убрали, другой пришел. Там все ссучились. Значит, где-то мы ошиблись, где-то в партии гниль завелась. Чистим, чистим эти конюшни авгиевы, а навоза все больше и больше. Хрущев тоже гнида. Меня к стенке поставил, Сталина из мавзолея выкинул. Хорош, хорош Никитка. Поедешь ты у меня в Воркуту, кукурузу свою сажать. Брежнев тоже молодец, развел заповедник дармоедов. Эх, такую страну... не прощу сволочам. Хотя, тут, как в том анекдоте, всю систему менять надо, но это после победы будем думать. Как бы только ему эту идею подсунуть. А то ведь можно и загреметь под фанфары. Думать надо. И делать, только очень аккуратно. Да, занесли черти этих 'гостей из будущего' на наши головы. Раньше делали свое дело, и голова не болела, а теперь как не крутись, везде ж... Ладно, посмотрим, что ты за гусь такой - товарищ 'Соджет'. И какая от тебя польза может быть, кроме как немцев гонять и всяких дураков из плена спасать.

– Здравствуйте, Олег (отчество), проходите, садитесь - сказал хозяин кабинета. В его голосе чувствовались усталость и раздражение.

– Здравствуйте, Лаврентий Палыч - ответил гость.

– Что это вы на меня товарищ 'Соджет' смотрите как Ленин на буржуазию? Как будто я вас чем-то обидел.

– Так, общение с вашими подопечными энтузиазма не прибавляет.

– Подопечные у меня тоже разные, и к сожалению дураков среди них хватает. Да и скрытые враги нет, нет, а проявляются. Вы на меня волком-то не смотрите, нам с вами еще работать и работать. Товарищ Сталин поручил мне курировать вашу группу. А чтобы впредь не было всяких недоразумений, расскажу вам одну прелюбопытнийшую историю. Вчера, воспользовавшись тем, что меня не было в Москве, группа товарищей решила провернуть одно интересное дело. Как мне потом доложили, за вами приехал лейтенант госбезопасности и сказал, что вас вызывают в наше ведомство для уточнения деталей освобождения из плена Якова Джугашвили. Так.