Третий лишний
Шрифт:
Но ушли мы из мастерской вдвоём с Мартыном. Пашка остался с ними, согласился новичком быть. Никакой гордости не оказалось у человека!
Мы ещё долго ходили по улице, обсуждали Пашкин поступок. Вот так друг! Нас на рубанок променял! То все вместе собирались в Антарктиду за китами и пингвинами охотиться, а то вдруг он на всё согласился, чтобы только в кружок записаться!
— Мне, может, тоже очень хочется модели строить, — сказал я, — но безо всяких там проверок, обучений, испытаний! Подумаешь — самолёты! Запишусь в другой кружок, всем назло! Пусть этим моделистам хуже будет!
—
— Что ж, давай… Мы так станцуем, что все ахнут!
Мне действительно очень захотелось танцевать. Я представил себе школьный зал, переполненный ребятами, ярко освещённую сцену… И все хлопают нам с Мартыном. И кричат «бис». Здорово!
На следующий день мы отправились на занятие танцевального кружка.
В зале громко играл рояль. Ребята стояли парами и, как заводные, дрыгали то левой, то правой ногой. Так они целый час занимались всякими упражнениями, а я чуть не лопнул от хохота — ведь приходилось сдерживаться и смеяться про себя, а то бы нас прогнали. Потом ребята плясали какой-то гопак. А потом снова принялись за упражнения.
Но самое смешное началось потом, когда после занятий девочки начали подметать зал, а мальчики — натирать паркет.
— Идите, идите сюда, — подозвала нас седая женщина, руководительница кружка. — Вы хотите научиться танцевать?
Мартын сразу уши развесил и пошёл к ней. А я успел удрать. Зачем мне в танцоры записываться? Чтобы полы натирать? Я, помню, где-то читал про то, как до революции ещё мальчиков обучали. Отдавали в учение к сапожнику или портному, например. И заставляли ученика побегушками заниматься. То в магазин посылали за покупками, то посуду мыть, то пол натирать. И гоняли его, гоняли, а делу не учили… Так вот и у этих танцоров получается. И танцы учи, и ногами целый час дрыгай, как клоун на верёвочке, а потом ещё и пол натирай, стулья расставляй!.. Нашли учеников-простаков! Не то время! Нет, уж лучше я буду ходить незаписанный!
А Мартын — тоже мне друг! — записался. Никакой гордости нет у человека! Что ж, пусть становится полотёром! Пусть становится подметальщиком! Я в другой кружок запишусь. И тогда посмотрим, чей кружок будет лучше!
Зашёл я к юным техникам, потом в географический, даже к туристам — не нравится. Техники почему-то должны обязательно слесарничать, географы — карты чертят, таблицы составляют. Туристы — вместо того чтобы сразу в поход, на реку, в лес — чертежи делают, азимуты какие-то изучают. И везде от меня чего-нибудь требовали! То расспрашивали, какие я приборы построил. То — какие у меня отметки по черчению, по географии, математике… Ладно, мне и незаписанному неплохо. Что хочу — то и ворочу…
С Пашкой целый месяц не разговаривал. Потом спросил:
— Как дела? Стругаешь? Эх, нет у тебя гордости!
— Меня завтра будут в члены кружка принимать, — ответил Пашка. — Я уже две модели сделал самостоятельно.
— Подумаешь! — усмехнулся я. — Эка невидаль! Да я, может, уже почти в танцевальный кружок принят, но не хвастаюсь!
И пошёл в тот же вечер на занятие танцоров.
Музыка играет, ребята упражнения делают.
«Посмотрим, как ты танцуешь, — подумал я и чуть не засмеялся на весь зал. — Ногами-то под музыку любой шевелить может!»
Потом заиграли вальс, и ребята, разбившись на пары, долго кружились по залу. Затем — гопак. Раза четыре его повторили, всё что-то не нравилось руководительнице. А мне понравилось. И Мартын не хуже других — так скачет, будто он с детства только гопак и плясал!
Объявили перерыв, Мартын ко мне подошёл.
— Наконец-то ты к нам, — говорит. — Давно бы так! А ищешь сам не знаешь чего.
Меня зло взяло: только-только гопак танцевать научился, а уже нос дерёт!
— Нет, — ответил я Мартыну, — ваши танцы меня не интересуют. Я пришёл на пол взглянуть, как он блестит. Щётку-то для натирки паркета купил уже?
— Конечно! — засмеялся Мартын. — Кто же за нас пол натирать будет?
Ну никакой гордости у человека!
Ушёл я. До вечера по улице ходил, даже проголодался. Но наконец придумал! Организую свой собственный кружок! Приходите, ребята, ко мне! Записываю всех желающих, никаких требований не предъявляю, ничего делать не заставлю! Самым знаменитым кружком будем!.. Вот только какой это будет кружок — я ещё не решил. Но на днях обязательно придумаю… Вот увидите!
Абсолютный рекорд
Федя решил стать школьным рекордсменом. Во что бы то ни стало! Мог же Мартын быстрее всех пробежать пятьдесят метров, а Пашка подтянуться сорок раз на перекладине! Чем же Федя хуже их!
И Федя прежде всего решил подковаться теоретически. Недаром кто-то из великих спортсменов — не то Юрий Власов, не то Евгений Гришин — сказал: «Рекорд начинает рождаться в тренировках, в предварительных расчётах».
По расчётам получалось всё точно: рекорд обеспечен. И было очень обидно: как он, Федя, не догадался сразу стать абсолютным рекордсменом!
С той минуты, как Федя принялся выполнять свой рекордный график, он не мог без улыбки смотреть на бегунов, прыгунов и пловцов своей школы.
— Тренируетесь? — усмехался Федя и подмигивал ребятам из своего класса. — Желаю успеха! Я вот тоже иду на тренировку.
О таинственных Фединых тренировках знала вся школа. Но каким именно видом спорта он занимается, не ведали даже его лучшие друзья.
— Стоклеточные шашки, — предполагали одни. — Здесь первым стать легко — в них никто из нашей школы не играет.
— Рекордсменов по шашкам не бывает, — уточнял Мартын. — Есть чемпионы. А Федя заявил, что он идёт на побитие рекорда.
— Подводный спорт! — уверяли другие. — Помните, вчера он всё время говорил про ласты, акваланги, маски, про акул?
— Это он смотрел фильм «Голубой континент»! Про то, как люди под водой плавают, на рыб охотятся, открытия делают…
Сам же Федя, когда его спрашивали о тренировках, таинственно шептал:
— Нужно быть терпеливыми! Скоро вы обо мне услышите!